Дмитрий Морозов - Штрафбат магического мира

Ладар густо покраснел.

— Да не влюблялся я! Правда! Просто девушка красивая. Я только лишь полюбовался.

— Тем более глупо! Любовью можно всё объяснить, она сама по себе уважительная причина. А без неё — так нелепо попасть… Над нами вся батарея смеется!

— Ладар… А когда ты понял, что не влюблён? — Иан задумчиво смотрел на смутившегося парня.

— Я никогда в жизни ни в кого не влюблялся! Да, когда её увидел, такую красивую, дух захватило, подумал — любовь. Но стоило мне пару часов постоять навытяжку, слушая правила нашей новой жизни, всё прошло.

— Что, и никогда-никогда не влюблялся? Так, чтобы крышу снесло, чтобы перед глазами всё поплыло, чтобы захотелось глупостей наделать? — Лис насмешливо смотрел, готовясь обвинить во лжи.

— Отстаньте! Нет, никогда!

— Врёшь! Нынче мужиков в деревнях почти и нет, пацаны с малых лет к бабам по ночам бегают. Или, скажешь, не бегал никогда?

Ладар вздохнул.

— Ну ходил… А при чём тут любовь? Женщине плохо, ей хочется немного ласки, она тебя зовёт, ты стараешься ей угодить. Получается когда как, однако свою толику счастья они получают. А для меня это как хлебом поделиться с голодным. Любовь — это другое.

— Подожди, ты хочешь сказать, что совсем ничего не испытывал?

— Испытывал. Немного. Но в душе — пустота, словно повинность исполнял.

— Не верю! Так не бывает!

— Подожди. — Тяжёлая рука Иана легла на плечо городскому воришке, заставляя того смолкнуть. — Бывает. Только редко. С теми, кто любит только раз и только кого-то единственного. Понимаешь?

Лис осёкся на полуслове и закивал. Продолжать спорить ему явно больше не хотелось.

— Зато я не понял! — Ладар начал злиться. — Объясните, кому я предназначен? Этой рыжей магичке?

— Этой вряд ли! — Иан хохотнул. — Разве что она вдруг стала бы белой и пушистой…

— Ну тогда она не была бы стервой! — Лис вновь ухмыльнулся. — Или была бы не такой уж жутью. Это-то всё понятно. Меня другое занимает… Как служить дальше будем, под таким-то началом?

Солнце ещё копошилось за стволами деревьев, собираясь нырнуть глубже, в толщу земли, сохраняя своё тепло для следующего дня. Звёзды, впрочем, не обращая внимания на приглушившую свои лучи копушу, уже высыпали на небосвод, окружая своих истинных повелительниц — две небольших, но ярких луны вовсю старались, раскрашивая мир своим бриллиантовым блеском. Холодным и чётким, словно вышедшим из подземных кузниц. В их свете тени деревьев дрожали, перекрещиваясь и создавая сложные узоры. Словно вражеские клинки, которые нужно рассечь прежде, чем они доберутся до твоего горла. Спрятавшийся в наступающей тьме ручей журчал, словно создавая далёкие звуки битвы, и клинки Ладара вторили его песне, неспешно, но твёрдо рассекая увёртливые тени.

— Что за занятия в неуставное время, рядовой? — Марго, внезапно появившаяся со стороны ручья с мокрыми волосами, в тонком, наброшенном прямо на мокрое тело халате, хищно улыбнулась, заметив смущение парня, торопливо скомкавшего свои выпады. — Вам дня мало? Или желаете посмотреть, как я купаюсь? Разочарую — во время купания я пользуюсь сферой отражения, любители подглядывать различают лишь туманное марево.

— Я… Я не подглядывал. Только хотел немного поупражняться. Вдруг завтра враг, а я ещё толком и не освоил ничего.

— Это точно. Но на таких скоростях тебя обгонит даже улитка. Почему ты двигаешь кистями так медленно? — Магичка забрала у растерянного парня старший из ножей, провела несколько взмахов, хищно и плавно полосуя ночной воздух, вгляделась в сталь, чуть улыбнулась…

— Где стащил этот клинок?

— Наставник ножевого боя выдал… ещё там, в учебном лагере.

— Это железо лучше обычного, вручаемого новобранцам. Конечно, не металл подгорных кузниц и даже не сталь гвардейского оружия… Но в состоянии выдержать кое-какие удары из тех, где требуется сила и острота клинка. Что-то твой наставник в тебе увидел. Продолжай заниматься как будет время, я тебя проэкзаменую.

Нож ожил в руках Марго — чтобы, сверкнув сталью, оказаться прижатым остриём к шее не ожидавшего этого парня.

— Давай, тренируйся! — Юркая фигурка, блеснув в лунном свете влажными плечами, исчезла в направлении лагеря, а Ладар, задумчиво поглядывая на свой клинок, вновь начал неспешные движения.

«Никогда бездумно не запоминай чужих приёмов, даже очень красивых. Понравилось что-то — изучай, анализируй, приспосабливай именно под себя. И самый простой выпад каждый человек делает по-своему, что уж говорить о сложных связках, о необычных приёмах, о кропотливой последовательности действий, ведущих к победе. Да, бездумно затвердив, выучив механически несколько сложных ударов, ты будешь побеждать… до тех пор, пока не встретишь кого-то, кто выучил на один приём больше тебя. А этот момент неизбежно настанет, потому что тупое заучивание начисто уничтожает самое главное — понимание сути боя, смысла того или иного действия. А без этого дальнейший рост невозможен. Какой бы быстрый или умелый ты ни был — твоё поражение неизбежно. Только постоянное улучшение собственных навыков может подарить уверенность в будущем. И то призрачную: не ты один стараешься стать лучше — вдруг кто-то занимается усердней тебя?»

Мастер боя, вручая новобранцу клинки, достойные ветерана, явно имел какой-то тайный умысел, иначе к чему подобные лекции? Неужели увидел в нём воина? Во вчерашнем крестьянине, в мелком воришке, попавшемся на горячем, или нашивках солдата, просто спасающем свою шкуру?

«Один клинок параллельно земле, вести по дуге, словно пытаясь срезать невидимую траву, твёрдую и колючую, способную причинить немало бед; рука окаменела, мышцы напряглись в невидимом усилии, и клинок медленно шёл сквозь воздух, очерчивая идеально правильный полукруг. В конце его ладонь ныряет под рукоять, меняя хват, и вот уже блок превращается в выпад, а второй нож пошел в обратный замах, продолжая отражать атаку…»

— Подъём! — Три огненных шара влетели в палатку, устремляясь к лежащим людям. Поднялась сумятица, опорный шест палатки, не выдержав, упал, брезентовое полотно придавило людей, превращаясь в подобие кокона. Ладар торопливо выхватил клинок, который старался постоянно носить с собой, приспособив ножны за спиной. Несколько взмахов, и расчёт метателя торопливо вылетел из плена ткани, вооружаясь кто чем в поисках противника. Но врага не было. Была донельзя довольная Марго, вставшая за полчаса до побудки, а может, и раньше. Когда она уже успела навести полный марафет? И три световых мячика, вылетевших из-под брезента и приземлившихся у неё на руке.