Олег Бубела - Беглец

Когда первый шок от понимания прошёл, я сгенерировал блестящую идею — идти нужно к солнцу. Ведь если вечером я шёл на запад, смотреть на уходящее солнце, то теперь мне нужно идти на восток! А там уже выйду куда-нибудь. Ведь тут посёлок близко, и город от него в трёх часах ходьбы, я точно не должен промахнуться! Да и, кроме того, не в пустыне же живём? Тут на каждом шагу, если не город, то какая-нибудь деревенька и этот заповедный лес не может тянуться бесконечно. Так что буду идти к солнцу, а там к обеду (ну максимум к вечеру) буду в посёлке.

Таким образом распланировав свою дальнейшую жизнь, я отправился на восток, ловя лицом солнечные лучики и размеренно шагая. Самочувствие моё было немного получше, чем вчера. Мир уже не кружился вокруг и блевать больше не тянуло. Сильно тянуло лицо, но я смочил слюной краешек рубашки и кое-как оттёр с него грязь и засохшую кровь. Затылок трогать не стал, только осторожно ощупал. Рана там больше не кровоточила, но волосы основательно слиплись и засохли. Поморщившись, я решил после всего этого пойти к врачу и сделать томограмму мозга, а то мало ли…

Солнце всё поднималось и поднималось, заливая ярким светом всё вокруг а я всё шёл, и шёл, и шёл… Обходил большие деревья, попадавшиеся на пути, перепрыгивал через корни, которые замечал, спотыкался о те, которых не видел, продирался через кусты, оставляя на них куски одежды, редеющей на глазах и машинально отмечал, что солнце довольно сильно припекает мне макушку… Макушку? Я же навстречу ему иду! Неужели я протопал уже столько времени, что не заметил, как наступил полдень?

Остановившись, я принялся озираться. Всё указывало на то, что в лесу наступил яркий солнечный денёк, а гудевшие ноги ясно намекали на необходимость привала. Вняв их настойчивым мольбам, я решил немножко отдохнуть и присесть на что-нибудь. Но перед этим, чтобы не запутаться, носком кроссовка нарисовал на земле жирную стрелку, указывающую направление моего движения. Удовлетворённо посмотрев на указатель, я присел под ближайшим деревом и вытянул конечности.

Блаженство отдыха прервал желудок, настойчиво требовавший что-то в него опустить. Немного поразмыслив над тем, где бы достать пропитание, я вспомнил, что в кармане рюкзака остался ещё хлеб, который был немедленно извлечён на свет. Чёрствый сухарь был очищен от налипшего на него мусора и с удовольствием съеден. Желудок немного успокоился, но вскоре обнаглел потребовал добавки. Мысленно велев ему заткнуться, я продолжил наслаждаться отдыхом, мимолётно осматриваясь вокруг.

Хорошо тут! Это даже я со своими минус восемь отметил. Трава под ногами зелёная и густая, деревья, весело шевелящие листвой, на редкость большие. Одно дерево не обхватят даже трое людей! Я внимательно присмотрелся к дереву, у которого сидел. Это был Великан! Могучий дуб (а может и не дуб, я в деревьях слабо разбираюсь) с громадными корнями, местами вылезающими на поверхность земли и раскидистой кроной, дававшей густую тень, возвышался над маленьким мной. Даже стало приятно, что у нас в стране ещё сохранились такие вот нетронутые уголки природы, где растут вот такие гиганты. С такими мыслями я рассматривал дерево и стоящих радом его собратьев, по своим размерам ему ни в чём не уступающим.

Полюбовавшись ещё немного, я вздохнул, посмотрел на солнце и поднялся. Затем сверился со стрелкой, определил направление и пошёл дальше. Солнце всё также светило мне в макушку, но уже начало потихоньку греть и затылок, видно долгенько я любовался деревьями…

Решив наверстать упущенное, я ускорил шаг, стремясь побыстрее выйти к цивилизации, однако та что-то явно задержалась. Наоборот местность вокруг всё больше дичала, попадались буераки, буреломы, овражки, которые приходилось обходить. Деревья вокруг постепенно мельчали, возвращаясь к своим нормальным размерам, но почему-то стало попадаться всё больше кустов. Через некоторые, с большими и длинными колючками, я даже не отважился продираться. Пары их уколов мне было вполне достаточно.

Время летело незаметно. Солнце, ещё недавно припекавшее мне макушку, теперь грело затылок и стремилось спрятаться за кронами деревьев. Начинала чувствоваться жажда. Поначалу я терпел и не обращал на неё внимания, затем стал приглядываться к окружающим кустам, надеясь найти малину или что подобное. Затем сушняк стал совсем неумолим, и я больше думать не мог ни о чём другом, кроме как о вожделенной кружечке холодного пива.

Начинало вечереть. Солнце всё больше спускалось к горизонту, уступая место прохладному ветерку. Я шёл, мучимый жаждой, размеренно переставляя налитые свинцом ноги, а признаки цивилизации всё не думали появляться. Неожиданно ветерок донёс до меня журчание. Я сперва подумал, что на почве жажды у меня развились глюки, но затем, пройдя несколько десятков метров в том направлении явственно услышал журчание.

С радостным возгласом я бросился к зовущей меня влаге. Пробираясь сквозь кусты и огибая деревья я выскочил на небольшую полянку метров пятнадцать в диаметре, поросшую травой высотой по пояс. Посередине я увидел нагромождение камней высотой в человеческий рост. Журчание шло именно оттуда. Подойдя немного поближе, я вскоре с изумлением рассматривал отлично устроенный родник. Нагромождение явно несло в себе следы искусственного происхождения — все камни были скреплены каким-то раствором, а на одной стороне была аккуратно уложена гранитная глыба с выемкой посередине. Вода текла по камням с самой вершины насыпи, журчащей струйкой падая в эту выемку, а затем выливаясь по специальному желобку опять куда-то вглубь каменного основания.

Если бы не рукотворность данного сооружения, я бы задался вопросом — куда же она потом девается. Ведь если бы вода никуда не уходила, здесь бы уже через полгода было знатное болото. А так — ничего, только трава по пояс вымахала. Но я не стал долго размышлять по этому поводу и дал волю своей жажде. Наклонившись над родником, я зачерпнул полные ладони… Ещё никогда обычная вода не казалась мне такой вкусной! Нет, воистину, мы не умеем замечать те мелочи, которые в обычной жизни достаются нам без затрат. И только, когда они исчезают, мы понимаем их настоящую ценность.

Напившись, я принялся умываться и промывать сои царапины. Особенно внимательно я промыл рану на затылке, использовав для этого всё тот же уголок рубашки. После этого напившись ещё раз так, что почувствовав, что вода скоро потечёт из ушей, собрался уходить и напоследок окинул взглядом родник. Полуслепым взором я наткнулся на маленькую нишу на краю гранитной плиты. В нише что-то было. Протянув туда руку, я нащупал что-то круглое и вытянул это рассмотреть поближе.