Точка Бифуркации XIII - Дейлор Смит

— Кто крутит носом — остаётся голодным, — усмехнулся я, не особо заботясь о его недовольстве. Одновременно с этим повёл плечом, проверяя, насколько хорошо срослись раны, а затем потянулся к одному из оказавшихся на столике перед нами пакетов с едой.

Да, я прекрасно понимал, что ресторан быстрого питания — далеко не лучший выбор для гостей любого статуса, и уж тем более аристократов. Но чего-то получше сегодня просто не достать, а своих поваров я пока не имел. Бесы и так раздобыли всё, что могли — в условиях хаоса, в который погрузился город, это уже было немалой удачей.

— Да уж… легендарное гостеприимство! — вновь фыркнул парень, недовольно отвернувшись в сторону.

Я медленно поднял взгляд, чувствуя, как раздражение, которое я старательно подавлял, начинает вновь просачиваться наружу. В свете не самой удачной битвы, у меня и так было крайне мерзкое настроение, так ещё и есть захотелось внезапно очень сильно. А тут какой-то наглый малолетний неблагодарный избалованный говнюк, с явными проблемами в воспитании, решил подлить мне ещё маслица в огонь…

На вид лет пятнадцать-шестнадцать. Щуплый, но высокий, с правильными чертами лица, тёмными волосами. Взгляд цепкий, чуть высокомерный, но с ноткой юношеского упрямства. Чьих будет, интересно?

Собственно, именно это я у него и решил уточнить:

— Когда дойдёт дело до благодарностей за спасение от вашего рода, молодой человек, вашему отцу придётся предоставить мне двойную награду.

Парень моргнул, его осанка чуть напряглась. В глазах мелькнула лёгкая тень беспокойства, но он быстро взял себя в руки.

— К слову, из какого вы рода? — уточнил я с показной ленцой, распечатывая бутерброд из бумаги, в которую он был завёрнут, и пристально глядя на собеседника.

— Меня зовут Вениамин Дробышевский. Сын князя Александра Степановича Дробышевского, — оглядевшись вокруг, будто сообщая всем присутствующим важную новость, с гордостью произнёс парень. А затем тут же нахмурился и, будто опомнившись, недовольно сузил глаза и уставился на меня, добавив: — И с чего это вдруг двойную⁈

Я медленно прожевал, чувствуя, как раздражение окончательно и безвозвратно оформляется в желание применить силу. Поведение пацана было откровенно странным и плохо вписывалось в произошедшее с ним. Обычно в таких случаях даже самые отъявленные уроды испытывают хоть какую-то каплю благодарности, но не в этом случае. Может, это какой-то психоз на фоне стресса? Или просто заочно меня знает и за что-то недолюбливает? У меня врагов и недоброжелателей по всей империи так-то с избытком… И плюс, это вполне могло бы объяснить хорошо мне знакомую чёрную дымку, периодически источаемую его телом.

Впрочем, плевать. Это всё сейчас его личные проблемы.

— С того, что мне сейчас приходится очень сильно сдерживаться, чтобы не свернуть твою тонкую шею, — спокойно, с лёгкой улыбкой произнёс я.

Но прежде чем Дробышевский успел возмутиться и что-то вякнуть, его тело, подхваченное силой телекинеза, резко оторвалось от стула и взмыло в воздух. Парень вздрогнул, попытался сопротивляться, но тщетно — я направил его в дальний конец комнаты, разворачивая и располагая так, чтобы он упёрся лицом в угол между двух стен.

Тишина в комнате стала звенящей. Вениамин дёрнулся, но не мог пошевелиться — моё давление было сильнее его воли. Я отметил, как его плечи дёрнулись от негодования, но он не смог проронить и слова.

— Может, не стоит? — осторожно уточнила Вика, как и все остальные, молча наблюдавшая за этим представлением. Её взгляд был серьёзным, но в голосе не чувствовалось переживания.

Я слегка склонил голову, затем тяжело вздохнул:

— Я бы вообще его вернул туда, откуда вытащил. Но, к сожалению, обещал спасти всех, кого получится, — небрежно бросил я, ощущая, как парень активно пытается что-то сказать, но его губы не могут пошевелиться. Удовлетворённо кивнув, я добавил: — Ничего страшного. Постоит в углу, может, чуть-чуть поумнеет.

Алиса, в отличие от моей сестры, смотрела на происходящее совершенно спокойно. Очевидно, что род Дробышевских, несмотря на то, что был княжеским, никаких беспокойств у неё не вызывает.

Спустя десяток секунд, все снова вернулись к своей еде, и по гостиной ещё сильнее разошёлся приятный запах жареного мяса, свежего хлеба и специй. Кто-то ел молча, сосредоточенно, наслаждаясь долгожданной пищей, кто-то разговаривал вполголоса, но общая атмосфера была странной — одновременно расслабленной и напряжённой.

— Судя по тому, о чём вы говорили с папой, вы с мальчиками нас опять скоро покинете? — нарушила тишину Алиса, стараясь есть аккуратно и неспешно.

Я задержал взгляд на девушке, отмечая лёгкую тень тревоги в её глазах. Я и сам только-только стал отходить от эмоций, которые ранее с огромным трудом постарался отбросить на дальнюю полку. Потому как когда узнал о том, что девочки попали в руки врага, то едва смог совладать с собой. А к бою требовалось подходить с холодной головой. К слову, наш враг всё ещё жив, и аналогичный настрой нужно было стараться соблюдать и сейчас, иначе быть беде. Победа в состоянии аффекта, если противники не уступают друг другу в мощи — это событие, на мой взгляд, больше случайное.

С Алисой хотелось просто шутить, веселиться, радоваться и говорить совсем на другие темы, а вместо этого приходилось обсуждать это…

— Надо закончить начатое, — ответил я, отбрасывая отвлекающие мысли.

— Так может, пусть это сделают другие? — в тон подруге произнесла Виктория, положив недоеденный бутерброд на стол. Её взгляд, внимательный и немного настороженный, пронзал меня, будто она искала в моём лице подтверждение собственным мыслям.

Я на секунду замолчал, подбирая слова.

— Другие не найдут его. Да и… — я замешкался, уставившись на сестру. — Это демон. Тут замешан демон, девочки. И я боюсь, что без меня его могут вообще никогда не поймать.

Виктория слегка напряглась, её пальцы невольно сжали край стола. Алиса тоже перестала есть, её вилка зависла над тарелкой.

— Демон? — уловив что-то в моём взгляде, повторила сестра.

Я провёл языком по пересохшим губам. Как объяснить это мягче? Как подобрать слова, чтобы не потрясти её слишком сильно?

— Я не знаю, как тебе сообщить об этом, Вика… По-моему, тут как ни скажи, всё не очень получается… — выдохнул я, переводя потяжелевший взгляд на свои руки. — В общем, Вильгельм Генрихович оказался главным режиссёром случившихся событий. Именно он — лидер мятежников и, по