Двойник Короля 7 (СИ) - Артемий Скабер
«Мне здесь не нравится», — прозвучал её капризный голос в моей голове.
«Потерпишь, — мысленно отрезал я. — Весьма сомневаюсь, что в серой зоне тебе жилось комфортнее».
Нашёл свободное купе ближе к центру вагона. Дверь со скрипом отворилась, обнажая четыре полки, обитые потёртым коричневым материалом. Воздух внутри застоялся — смесь пыли, старой кожи и чего-то кислого. На стене тускло мерцал магический светильник, похожий на лампу с керосином, но без огня.
— Пойдёт, — пробормотал я, бросая сумку на нижнюю полку.
Окно поддалось с трудом. Прохладный воздух хлынул внутрь, разгоняя спёртую атмосферу. Поезд тем временем набирал ход, мимо проносились последние окраинные постройки Енисейска.
В углу купе обнаружился небольшой шкафчик. Внутри лежало застиранное, но чистое постельное бельё. Бросил комплект Лахтине.
— Стели, — кивнул на нижнюю полку напротив своей.
Она посмотрела на бельё, как на что-то мерзкое, но спорить не стала. Её пальцы, тонкие и белые, с явным отвращением тряхнули простыню. С третьей попытки бывшая королева справилась с задачей, хотя края простыни торчали из-под матраса со всех сторон.
«У королев есть слуги для такой работы», — пробурчала девушка в моей голове.
«А у бывших королев их нет, — парировал я. — Привыкай».
Она свернулась калачиком на полке и моментально уснула. Видимо, человеческое тело требовало отдыха больше, чем ей хотелось это признавать.
Я задёрнул шторы на окне и заблокировал дверь купе. Достал из сумки кристалл — первый из двадцати двух, зажал его в ладони и сосредоточился.
Камень вспыхнул, преображаясь. Его грани заискрились, а внутри заклубилась изумрудная дымка. Я направил энергию в свой источник, открываясь потоку. Тепло разлилось по телу, магические каналы наполнились силой… А потом всё схлынуло, не вызвав никаких изменений. Магический источник впитал энергию, но не расширился.
Я вздохнул и взял второй кристалл. Повторил процедуру, на этот раз вложив больше усилий в контроль над потоком энергии. Результат остался прежним — никакого качественного скачка.
Улыбнулся. Ничего, у меня ещё двадцать штук. Одного не хватило для перехода на шестой ранг, двух тоже… Но когда-нибудь порог будет преодолён. А на шестом ранге откроется возможность копировать новые виды магии. Это лишь вопрос времени.
Закрыл глаза и позволил себе уснуть. Ещё в моём мире говорили, что настоящий солдат умеет спать не когда хочет, а когда надо и есть возможность.
* * *
Проснулся от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыл глаза и уткнулся взглядом в широкоплечую фигуру, нависшую над полкой. Как он зашёл? Заларак уже был за его головой, готовый атаковать.
Мужик разглядывал меня с таким видом, будто изучал насекомое. Его лицо было перекошено старым шрамом, разделявшим правую щёку от виска до подбородка. Нос сломан минимум дважды. Половина зубов отсутствовала, что не мешало ему методично пережёвывать махорку.
— Встал! — рявкнул он так, что в ушах зазвенело.
Я молча приподнялся, оценивая ситуацию. Серая форма без знаков различия, но с какими-то нашивками на рукаве. Мощные руки покрыты шрамами от запястий до закатанных манжетов. Глаза, как два куска льда под нависшими бровями.
— Кто вы? — спросил я, решив пока не лезть на рожон.
— Прапорщик Грынко, — отчеканил мужик, — Тимофей Игнатьевич.
Он сплюнул жёваную махорку в маленькую металлическую коробочку, которую тут же убрал в карман.
— Так, значит, Магинский, — военный скривился, словно проглотил что-то кислое. — Ещё один… бесполезный кусок мяса. Скоро подтянутся и остальные сопляки.
В его голосе звучало такое презрение, что я невольно выпрямил спину. С такими людьми тирада про то, что я барон и земельный аристократ, не прокатит. А просто так сотрясать воздух я не собирался. Убить? Нет веской причины.
На таких персонажей нагляделся ещё в прошлой жизни. Для них армия — это дом родной. Единственное, что меня сейчас смущало: у него есть ключи от купе. Уже пытался разместить паучка, но им тут мало места. Ладно, придумаю что-нибудь.
Грынко окинул взглядом купе, заметил спящую Лахтину, и скривился ещё сильнее.
— Бабу притащил, — буркнул он. — Совсем ополоумели! На войну, как на пикник, едут.
Я решил промолчать. Прапорщик явно напрашивался на конфликт, но мне это было не нужно. По крайней мере, пока.
— Через час будет Томск, там ещё подсадка. Вагон не только для тебя, красавчик, уяснил? — продолжил он тем же тоном.
— Да, — коротко ответил я.
— Да, прапорщик Грынко! — рявкнул мужик, и от его голоса проснулась Лахтина. — У тебя нет звания, ты никто! Сейчас я тут король.
Девушка открыла глаза, непонимающе моргая и оглядываясь.
— Да, прапорщик Грынко, — повторил я, подумав, что проще подыграть этому солдафону, и сдержал улыбку. На меня тут же нахлынули воспоминания.
Мужик удовлетворённо кивнул и вышел из купе, оставив после себя запах махорки и пота.
«Что это было?» — раздался в голове возмущённый голос Лахтины.
«Наш новый надзиратель», — ответил я, наблюдая, как её лицо искажается гримасой недовольства.
«Он должен знать, кто я такая!» — продолжала девушка, но я лишь покачал головой.
«Он предпочтёт не знать. Поверь мне, для его же блага», — ответил Лахтине.
* * *
Поезд остановился в Томске ровно через час, как и обещал прапорщик. Я успел умыться и привести себя в порядок. Вспомнил, что завтрак так и не принесли. Видимо, здесь кормят по какому-то особому расписанию.
В коридоре раздались голоса и шаги. Я выглянул из купе. Прапорщик Грынко вёл по вагону низкорослого пухлого паренька, на вид тому лет двадцать с лишним. Следом шагал высокий крепкий мужик с небритым лицом, тащивший два чемодана.
— Вот, — буркнул Грынко, пихая толстяка к моему купе. — Располагайтесь. Как ты там сказал? Ваше… Смешно, очень смешно! — вытирал слёзы прапор.
Упитанный парень улыбнулся, демонстрируя ямочки на пухлых щеках. Его круглое лицо лучилось таким добродушием.
— Здравствуйте, добрый день! — воскликнул он, протягивая толстую ладонь. — Фёдор Васильевич Воронов, барон из Томска. Позвольте представиться и засвидетельствовать моё почтение.
Я невольно задумался, не издевается ли он. Но нет, его лицо выражало вполне искреннюю приветливость. Хотя глаза… Глаза внимательно оценивали каждую деталь моей внешности и реакции.
— Павел Александрович Магинский, — ответил я, пожимая его руку. — Барон из Енисейска.
— Ах, так вы тот самый Магинский! — Воронов аж присвистнул и чуть подался вперёд. — Ну, сударь, про вас в Томске уж точно каждый слышал. Единственный земельный аристократ с такой жилой кристаллов. Да ваше имя у нас чуть ли не с детства в разговорах мелькает!
Я лишь приподнял бровь, наблюдая за его восторгом, а он тем временем продолжил с прежним пылом:
— Ну, значит, вы знаете, какая у нас земля. О, Павел Александрович, Томск — это же жемчужина Сибири.
