Добрый - Дмитрий Дмитриев
Весь процесс, который сопровождался подробными комментариями, я, естественно, не чувствовал, точнее, не ощущал, а только слышал. Потом послышалось тихонькое бульканье, и мир снова начал приобретать привычное восприятие моим организмом.
— Ты только не дёргайся резко, а то болевой шок заработаешь. Глазками можешь тихонечко поморгать и привыкнуть. Потом чуточку их прираскрой, но лупки сразу не выпячивай — ослепнешь. И ручками с ножками не дёргай, а то поломаются с непривычки.
Собственно, выбора у меня не было, да и желание геройствовать тоже. Я прекрасно помнил голос того пушистого комка, который прессовал меня на поляне у дерева. Повторение пройденного материала в мои планы ну никак не входило.
— Моргай давай, Серёжа. Не испытывай терпение девушки.
— Серёжа?! — удивлённо воскликнул я. — Я, кажется, не представлялся!
От удивления мои глаза попытались расшириться, но нокаут, полученный от прямого удара по глазным нервам, не позволил им этого сделать.
— Моргай, бестолочь! Ничему жизнь не учит! Открывай рот, ещё чуток плесну, но это последняя порция — больше нельзя. Мутируешь ещё во что-нибудь непотребное, возись тут с тобой.
Послушно открыв рот, я получил ещё один, очень маленький, глоточек чудесного эликсира, практически мгновенно снявшего непрекращающуюся боль.
— Теперь моргай аккуратненько. Движений резких не делай. Хочешь жить — будешь выполнять. Эликсира больше не дам. Хоть умри тут на моих глазах.
Я начал быстро-быстро моргать, постепенно ощущая, что боли практически нет, а темп моргания заметно сокращается. Наконец после нескольких минут этих казавшимися дурацкими упражнений, зрение вернулось ко мне, и я смог взглянуть на мир, пока ещё глазами японских самураев.
— Вот, молодец! — удовлетворённо хмыкнуло мохнатое существо, которое я теперь мог не только слышать, но и видеть.
— Значит, Серёжа? Ты что, в мозгу у меня ковырялась? — спросил я, обратившись к ней, как к женщине: я вспомнил, что этот пушистый комок был принцессой.
— Больно надо, — фыркнула она мне в ответ. — Силы ещё тратить на разбирание того бардака, который у тебя там творится.
— Значит, ковырялась! — безапелляционно заявил я с нажимом в голосе.
— Ну, так... заглянула чуток, — заюлило пушистое создание, — уж больно вид необычный, у нас такого не встречается. — Может быть, у девушки любопытство? — спохватившись, она перешла в наступление. — Вот только скажи, что нет, быстро в лоб пяткой закатаю. И абсолютно наплевать, что сирых и убогих не бьют, а немощных тем более.
Закончив пламенную тираду, клубок демонстративно повернулся ко мне спиной, всем своим видом изображая вселенскую обиду глобального масштаба.
Сказать, что я был поражён такой реакцией, это ничего не сказать. Я был не просто поражён, я был раздавлен как лягушка, вступившая в интимно-половые отношения с дорожным катком. Вот это вот мелкое, пушистое, до безобразия сильное и на редкость властное создание сидело сейчас передо мной, готовое расплакаться. Нет, не просто расплакаться, а залить меня водопадом слёз и стенаний до полного моего утопления.
Хотя я, может быть, и перебарщиваю с критической оценкой силы и мощи этого воображаемого водопада, но за то, что он сейчас вот-вот хлынет, я бы голову дал на отсечение. И вдруг мне стало безгранично стыдно за своё поведение. Ну что из того, что девушка захотела про меня узнать немножко побольше? (Я уже воспринимал её как девушку, напрочь позабыв про её внешний вид.) Действительно, просто любопытство, присущее всем особам женского пола, да и не женского тоже. Чего сразу в бутылку-то лезть было? А тут — наехал, обидел... и вообще, может, здесь у них так принято. Надо как-то быстренько реабилитироваться и успокоить этот трогательный, пушистый комочек. Но как? Мой всё ещё не до конца пришедший в себя мозг не проявлял способности рационально, быстро и логически правильно мыслить после всего пережитого.
— И ничего я не ковырялась, — пробурчала принцесса, вырывая меня из ступора, в который загнали размышления о поиске выхода из создавшейся ситуации. — Это она мне сказала.
Мохнатая ручка принцессы махнула в сторону, а пальчик с острым коготком уверенно показал чёткое направление.
Я осторожно перевёл взгляд указанную в сторону и даже осторожно повернул голову, памятуя о наставлениях не делать резких движений.
— Хлоя! — вырвался у меня тяжёлый полустон.
— Лежать! — принцесса взвилась с места в высоком прыжке, приземлилась возле меня, аккуратно вспрыгнула мне на грудь и пригвоздила мою голову к каменному полу своей лапкой. — Сказала же, не дёргайся — опасно.
— Но там Хлоя, ей нужна помощь, — возмутился я.
— Если только в виде пуховой перины с мягкой подушкой и тёплым одеялом.
— Издеваешься? — всё же попытался подняться я, но нажим пушистой лапки на мою черепную коробку только усилился.
— Больно надо, — фыркнула принцесса. — Сейчас ещё шёрстку поглажу и заиздеваю всех и каждого.
Я непонимающе уставился в её огромные глазюки, пытаясь прочитать в них то, что на самом деле было на уме у принцессы. Она долгую минуту выдерживала мой взгляд, наконец, пару раз моргнула и уставилась в потолок.
— Да спит она, спит. Устала. Вот и отрубилась. Ещё бы, столько сил на мороки да защиту потратить. Я уж думала, не выдержит, без чувств грохнется. А нет. Со стержнем оказалась.
