Черно-белый фамильяр (СИ) - Сутямова Александра
Она совсем ненадолго задержалась у мисс Луизы, восхищенно повествующей о том, как превосходно провела вчерашний вечер в компании обаятельного и привлекательного мужчины, подарившего ей большой букет цветов из её же магазина, предпочитающего джаз и, притом, отлично танцующего:
— А как он говорит! Мне совсем не симпатичны люди с противоположных берегов, но вот его акцент превосходен! — таяла молодая женщина. — Он обещал, что заберёт меня с собой. Конечно, мне будет грустно расставаться с магазином и всеми вами, но какие это возможности! Я так рада! — прыгала на месте мисс Луиза. — Хотя, слышала, там много откровенных бандитов и далеко не так цивилизованно… Ничего, если с любимым, то и под дождём, и под снегопадом!
— Вы хотите покинуть Соединённые Земли? — с грустью в сердце спросила Ингрид. Всякое расставание — всегда печаль.
— Не то чтобы… А, знаешь, ты права, куда ни посмотри — всюду заносчивые и чопорные джентльмены, а моё сердце рождено для настоящей страсти! — выпалила влюблённая молодая женщина и осеклась, прикрыв малиновые губки тонкими пальчиками: — Что это я, прости, не нужно тебе о таком слышать. Не выдавай меня Софии. И всё же, кто, кроме подруги тебе расскажет? — звонко засмеялась Луиза.
Девочка не ответила. Кажется, она и не поняла. А может, только не разрешила себе понять.
Назад Ингрид бежала, поскольку ей нужно было как можно быстрее доставить маме цветы, а потом вновь бежать в аптеку мистера Еллоу, ведь они договорились о работе сроком на неделю.
Красивые локоны спутались, белая рубашка из-за бега под жарким солнцем, потеряла свежий вид, шляпка чуть съехала, а новые туфли натёрли ноги. Девочка бежала мимо площади, стараясь стать невидимкой:
— Только бы он не вышел… — себе под нос нашёптывала приглашённая на встречу. — И почему не задался именно сегодняшний день? Наверняка я расстроила и маму, и мистера Грина. Растяпа. — ругала себя Ингрид.
До дома она уже еле шла.
— Юная мисс, — у порога поприветствовал её мистер Уайт. — Ваша встреча удалась?
— Откуда Вам известно про встречу? — удивилась девочка, ведь доверила этот секрет она исключительно маме.
— Прошу прощения, миледи, ничего, кроме наблюдательности. Я прожил довольно длинную жизнь.
— Я опоздала. — злилась Ингрид, притом, скорее всего, на себя.
— Дело не настолько непоправимое. — успокаивал её кот, — Безусловно, мы можем потерять этот миг, но кто сказал, что событие не повторится? Быть может, ему будет время именно тогда⁈
— Спасибо, мистер Уайт, — печально поблагодарила девочка и побрела в рабочую комнату мамы.
Передав корзину, она переоделась в привычное синее платье и свои старые туфли.
— Вижу, Вы применили к мозолям подорожник, — одобрительно заметил фамильяр, — Очень верно. Однако, мало кто знает, что перед тем, как его применять, листья надлежит вымыть, обдать кипятком, а, чтобы полностью раскрыть его целебные свойства, прочесть заговор. Научила ли Вас этому бабушка?
— Я о таком не знала. — оживилась Ингрид.
— А Вы запомните?
— Я могу записать, — приготовилась ученица.
— В нашем ремесле крайне опасно что-либо записывать, юная мисс травница. Оттого, я попрошу Вас проявить сейчас всё своё внимание, потому как малое отступление от всякого заговора, заклятья и рецепта, в лучшем случае, приведёт к отсутствию эффекта. В худшем же, и более вероятном, вызовет необратимые последствия.
Добралась помощница аптекаря до травной лавки без происшествий. Как давно у неё были спокойные деньки? Несмотря на размеренную тягучую рутину, спокойной свою жизнь она навряд ли назвала бы справедливо.
Ингрид считала себя счастливым ребёнком. В добавок к прочему, на ферме она была единственной внучкой и папиной принцессой. Какое-то время так продолжалось и после приезда в Пирмс. Сейчас радостей у старшей малышки было так же, в достатке, но кроме них, появилась и ответственность. Порой, девочка замечала, что говорит некоторыми фразами и строит выражение лица, в точности копируя Софию или Вильяма. Особенно, в общении с Лили, словно приходилась ей не старшей сестрой, а маленькой мамой. Да, и в магазине, и по дому старшая дочь уже давно не просто помогала, а полноценно работала, зачастую, вовсе не дожидаясь просьб мамы. Не то, чтобы ей это было в тягость, но иногда хотелось, действительно, вернуться во времена, когда её справедливо именовали «малышкой Ин».
— Здравствуйте, мистер Еллоу. — зазвенели дверные колокольчики. — Прошу прощения за опоздание. Признаюсь честно, я проснулась позже обычного.
— Юная мисс, — радушно поприветствовал аптекарь, — Всё ли у Вас хорошо?
— Я проснулась глубокой ночью, поскольку встречала отца.
— Мои поздравления! Значит, «Сердце Анны» всё же смогло причалить к диким островам?
— Простите, не знаю. — сняв шляпку, повязывала передник помощница аптекаря.
— Нужно будет сходить на пристань, проведать, привезли ли они зелеповых вьюнов и пучеглазых ящериц. — взял на заметку безбровый мистер, и, почесавшись, определил: — За утро накопилось довольно много склянок и стекляшек и, я попрошу Вас прибрать под прилавком, поскольку вовсе не располагаю свободным временем, чтобы разобрать накопившиеся коробки. Если Вам не составит труда, разложите их содержимое по должным местам. Все соответствующие определения и названия на них написаны.
— Конечно, мистер Еллоу.
Удаляясь в заднюю комнату, тот снова почесался:
— Корень златоцветика, вне всякого сомнения, был лишним…
Ингрид засучила рукава и набрала ведро воды. Поскольку аптекарь снова отправился экспериментировать с зельями, наперво надо было подготовить для него чистую посуду.
Девочка помыла несколько склянок в тазу, затем ополоснула их в другом, и позже предстояло промыть каждую из них под струёй проточной воды и, конечно, высушить, исключительно на сконструированной для этой цели подставке.
Благодаря бабушке и маме, она знала немало цветов и целебных растений, а дедушка и отец передали ей знания о сельскохозяйственных культурах. Как печально, что больше ей невозможно услышать рассказов дедушки о том, как верно подвязать томаты, дабы те не почернели и созрели сочными, при какой температуре нужно выращивать огурцы, и как избавить деревья вишни и сливы от назойливой тли. Бабушка же часто присылала письма, спрашивая о здоровье девочек, и описывая забавные истории из жизни Золотки, Лэси и Белки.
Вспомнив, Ингрид погрустнела. Почему никто не возвращает время вспять? Под силу ли это чародеям Её Величества или колдунам Гастина? Скорее всего нет, и они никогда не научатся. Иначе бы, непременно, хоть один из них появился сейчас, или был бы известен в истории, как предупредивший, либо остановивший большое бедствие. Тогда бы не было войн, люди не гибли бы в катастрофах, и учёные ратуши более точно предсказывали бы природные несчастья. Человечеству в конфликтах не осталось бы нужды, если бы люди не теряли и легко приобретали.
Она взяла очередную склянку, зачерпнула в неё воды, и с чувством полной важности и серьёзности момента, начала переливать содержимое в следующую, то и дело взбалтывая, и «проверяя на цвет и осадок».
— Тридцать ваммов семян укропа, — комментировала она себе под нос, — двадцать два вамма сырого белка свежего голубиного яйца, семь — пудры и два листочка ягодника. Вот, ваше лекарство, принимайте…
Зазвенели дверные колокольчики, заставившие девочку вздрогнуть. Вошёл незнакомый джентльмен и, приветствуя работницу аптеки, снял шляпу:
— Здравствуйте, мисс. Могу ли я сделать заказ?
Ингрид сразу же опустила склянки в ведро и спешно вытерла руки о передник:
— Да-да, сейчас. — она подошла к прилавку и раскрыла толстую книгу: — Как Ваше имя, сэр?
— Мистер Лимптед. Мне нужно лекарство от кашля для пожилой дамы, страдающей затяжными болями в груди.
— Есть ли у Вас рецепт?
— Нет, эта дама — строгий противник врачей. Медицину и алхимию она считает совершенно неприемлемыми для лечения… кхм… дам. Могу ли я говорить с аптекарем?
