Тринадцать жертв (СИ) - "Lillita"

Гленда внимательно слушала объяснения незнакомца. Она где-то и как-то немного слышала о подобных духах, но всё равно почти ничего не знала, а потому и не ведала, как тут можно помочь. Может быть, потеря памяти была связана с тем, в каком состоянии она нашла духа? Однако если магическая поддержка ничем не могла помочь, то Гленда была бессильна.

Дух не возражал, поэтому она дотронулась до сферы, но смогла почувствовать только то, что та была полностью магическим предметом. Словно чистая магия вдруг стала материальной. И эта структура энергии выглядела столь прочной, что точно не потерпела бы вмешательства, поэтому Гленда даже не попыталась применить к сфере колдовство.

— Вот оно как… Но считаете ли вы отсутствие памяти проблемой? — решила уточнить Гленда.

Просто она сама жила так долго, словно появилась вместе с миром, так что о прошлом своём уже забыла и не особо беспокоилась по этому поводу, предпочитая жить сегодняшним днём. В некотором смысле память — это важно, но если её отсутствие не мешает жить, то не стоит из-за этого беспокоиться только потому, что так положено.

— Не знаю. Возможно, я забыл что-то очень важное. Мне так кажется. Но что точно — я забыл, кем был. Вдруг у меня было и имя, и прошлое, и близкие люди? Я… Мне кажется, что до этого момента у меня была какая-то очень важная цель, которую я потерял вместе с памятью.

Гленда покачала головой. Значит, её подход духу не подходил. Да и ситуация у них была разной. Гленда не считала, что потеряла себя, забыв некие очень давние годы. Скорее даже, сейчас не имело смысла, какой именно она была тогда, потому что никто о тех временах не помнил, может даже никто больше с тех времён не дожил.

— Не хотите отправиться в путь вместе со мной? Может быть, вы увидите что-то, что пробудит ваши воспоминания или хотя бы даст подсказку.

— Но не помешаю ли я вам? — с беспокойством уточнил дух.

— Ничуть! — улыбнулась Гленда. — У меня нет цели, места назначения. Я просто ищу людей, которым могу помочь, кому не хватает надежды или немного чуда. Приятно видеть улыбки на лицах и то, как преумножается добро. Хм… Но без имени вам всё же будет неудобно. Не хотите ли взять временное, пока не вспомните настоящее? — предложила она.

— Это… Так, наверное, правда будет лучше. Но я ничего не могу придумать, — растерянно добавил дух.

— Может, Хенбетестир? Оно означает «старый путник». Мне кажется, вам подойдёт.

— Тогда… Приятно познакомиться? — улыбнулся дух, и они снова пожали руки.

Так начался путь странника. Гленда знакомила его с миром, в котором он оказался, учила магии, которая помогала легче находить общий язык с людьми. Ведь иногда узнавать других — это хороший способ узнать и себя. А ещё Гленда показывала маленькие и не очень чудеса. Как у кого-то оживали зачахшие цветы, как внезапно становилась целой любимая кружка — последняя, а потому особенно ценная, памятная вещь от покойной бабушки. Как внезапно находилась важная вещь, как переставал хворать ребёнок. Как огонь обходил стороной посевы, давая шанс пережить зиму без голода. Гленда способна на многое, однако для неё важно было не попадаться, ведь она не могла причинить никому вред, даже в целях самозащиты.

Их совместное путешествие длилось долго, но в итоге пути всё равно разошлись. Ничто из увиденного не помогало вернуть память. В своих перемещениях дух был свободнее Гленды, ведь мог ходить даже между мирами. Он решил продолжить странствие один, чтобы суметь посетить больше мест. Гленда не стала возражать, только благословила на прощание и выразила надежду о новой встрече. Она не боялась, что Хенбетестир внезапно снова растает тенью, ведь дала ему возможность, которой были лишены духи — получать магию из окружающего мира.

Прошло ещё много лет, которые Гленда проводила, всё также помогая людям, магам, кому угодно. Сколько бы ни проходило времени, она совсем не менялась. Ни внутренне, ни внешне, ни даже на магическом уровне. Дивная белая волшебница, окружённая золотыми бабочками. Прекрасная белая птица, непохожая на других.

Их новая встреча произошла в довольно неожиданном месте. Гленда брела по почти заросшей тропе, думая, что никого не встретит, однако знакомую ауру почувствовала ещё до того, как увидела её хозяина. Седой, рогатый, тоже не изменившийся с течением времени, разве что одеждой, которая, к тому же, посерела от пыли дорог.

Гленда подбежала и в приветствии обняла Хенбетестира. Он тоже обнял её, ничуть не меньше радуясь встрече и тоже заметно ею удивлённый. Этот день был таким же погожим, как тот, когда они познакомились. Только теперь у Хенбетестира за спиной имелось множество чужих историй и путь, о котором он помнил. Но до сих пор не помнил о себе.

— Забавно, не правда ли? — спросила Гленда, рукой указав на храм, рядом с которым они стояли.

Белокаменный, а над входом изображена удивительно знакомая птица с распростёртыми крыльями, концы оперения которых, как и глаза, покрывал тонкий слой золота.

— Что забавного в этом месте? — недоумённо уточнил Хенбетестир.

— Это храм Священной Птицы. Возведён здесь, потому что церкви показалось, что Птица, посланник Неба, часто спускается на землю именно в этом месте. Потом, правда, они поняли, что это не так, и к храму начали забывать дорогу. Ведь в остальном его расположение неудобно.

— Я бы сказал, что история немного печальная. Грустно наблюдать, как место становится заброшенным.

— Да, — кивнула Гленда и толкнула двери пустого храма.

Они прошли внутрь. Сквозь бледно-жёлтые витражи в помещение лился свет, который казался золотым, магическим, напоминая свет бабочек Гленды. Везде лежал слой пыли, она же летала мерцающим облаком, поднятая потоками воздуха, что принесли с собой неожиданные гости. Очень неожиданные, если вспомнить, что в храм зашли два мага.

Лишь эхо шагов нарушало тишину, пока они шли до алтаря, на котором стояла статуя. Тоже птицы. Большой, белой, пыльной. Только в отличие в той, что была над входом, эта птица чудесным образом удерживала крыльями чашу. Гленда посмотрела на неё и ухмыльнулась, как перед храмом, когда назвала это место забавным.

— Ты ведь уже знаешь, что для церкви Птица — своеобразный символ веры? Что-то между посланником Неба и воплощением бога на земле?

— Мне доводилось о таком слышать, — кивнул Хенбетестир, рассматривая статую.

— И как раз это забавно. Потому что Священная Птица — это я.

Услышав это, Хенбетестир удивлённо сморгнул. Он перевёл взгляд на Гленду, потом обратно на статую. А ведь правда. Вот почему птица показалась знакомой, будучи в деталях непохожей на других птиц.

— Церковь, которая против магии, сделала своим символом волшебницу.

— А ты… Не пыталась с этим что-нибудь сделать? — спросил Хенбетестир, понимая глупость вопроса.

— Да. Я к ним прилетала, пыталась поговорить. Думала, что так смогу смягчить их отношение к магии. Однако моё появление они считали плодом своих молитв, и ни к чему хорошему эти встречи обычно не приводили. Сами проявления моей магии они причисляли к божьему благословению. Я решила, что лучше просто не пересекаться с церковью.

Хенбетестир продолжил молча рассматривать то статую, то Гленду, погрузившись в раздумья, на которые наталкивало это место.

— Гленда, ведь ты продолжаешь нести людям добро? — тихо, почти шёпотом спросил он.

— Конечно, ведь для этого я и живу, — без всякой заминки ответила она.

— Но… Почему? Я многое видел в пути. И много жестокости. Между всеми. Людьми, магами. Они сеяли её между собой и между друг другом. Ты говорила, что желаешь всем добра, потому что веришь. Но как у тебя получается сохранять эту веру?

— Не знаю, — просто пожала плечами Гленда. — Просто верю. Надеюсь, что если дать добро, то им смогут правильно распорядиться. Ты не подумай, я прекрасно осведомлена о том, какие есть у мира тёмные стороны. Просто же тьма всё равно никуда не денется, а если перестать нести добро, то его, даже если ненамного, станет меньше. И вот это правда будет удручающе. — Гленда тихо рассмеялась, зажмурившись. — Понимаю, как наивно, должно быть, звучу, особенно для своих лет. Но просто такова моя природа. Я же всё равно не смогу не помочь тем, кому по силам помощь оказать. Знаешь, я даже думаю, что… Что ведь когда-нибудь я всё же умру. Все смертны, даже если из моих уст это звучит странно. И всё же я бы хотела даже своей смертью подарить кому-то надежду. Если я уйду не напрасно, то моя душа будет спокойна.