Danielle Collinerouge - Гарри Поттер и Враг Сокола

— Хоть я и люблю Джинни, и уважаю Рона, но их взгляды на проблему рабства эльфов меня убивают! — произнесла Гермиона уже в своей комнате.

— Если честно, я тоже удивился, — сказал Гарри. — Я думал, что они будут потрясены судьбой Добби, как над ним издевались. Но, наверное, это потому, что ни Рон, ни Джинни никогда не знали, что такое настоящее унижение.

— Вот именно, Гарри! — горячо поддержала его Гермиона. — А ещё… как они могут так говорить о размножении эльфов! Значит, им можно, а эльфам нельзя!

— Я так соскучилась по тебе, — Гермиона обнимала Гарри и радостно отвечала на его поцелуи.

— Скажем спасибо нашей Жабе, что забыла назначить мне наказания по воскресеньям. Даже не верится, что завтра мне не нужно висеть, — разомлевшим голосом отозвался Гарри. — Из-за этих наказаний мы часто спим друг с другом в прямом смысле этого слова.

— Это не самое страшное, — Гермиона ласково ерошила волосы Гарри. — Мне так хорошо сейчас…

— Я люблю тебя, — искренне произнес Гарри.

— И я… — Гермиона снова поцеловала его.

— Завтра не нужно рано вставать, значит…

— Можно продолжить, — довольно подхватила Гермиона. — И будем радоваться, что Жаба спит одна. Лично у меня от этого удовольствие только усиливается, — Гермиона тихо рассмеялась.

— Да, это, несомненно, бодрит, — смеясь ответил Гарри. — Но боюсь, что у Жабы все же есть источник эротического наслаждения.

— Воспоминания о бывшем министре, что ли? — недоверчиво спросила Гермиона.

— Нет, один волшебный приборчик, похожий на содержимое чемодана тетушки Мардж, и мысли о том, какому наказанию меня подвергнуть. О, тогда мы с тобой отдыхаем!

Гермиона рассмеялась ещё громче. Гарри сел.

— Ну все, повеселились, теперь иди ко мне.

— Звучит заманчиво, — ответила Гермиона.

— Нет, ну это уже слишком, — неожиданно возмутился Гарри.

— Что? Что случилось? — спросила Гермиона, но все поняла секундой позже: из темноты светились любопытством две пары глаз.

— Добби! Винки! Это что вам — зрительный зал, что ли? — крикнул на эльфов Гарри.

Гермиона уткнулась в подушку, чтобы сдержать приступ громкого смеха.

— Не ругайте Добби, сэр Гарри Поттер, — донесся невинный голосок эльфа. — Просто Добби хотел показать Винки, какие у Добби хорошие хозяева.

— Все, посмотрел? Теперь ступай спать к остальным эльфам! Ну неужели не понятно, что я стесняюсь?

— Простите, сэр, — ответил Добби, и глаза исчезли.

— Ну что с ним сделать, чтобы он не подглядывал, Гермиона! — Гарри воздел руки.

— Не обращай на него, вернее, на них внимание, Гарри, — смеясь, ответила Гермиона. — Ну пусть себе смотрит. Зато когда Жаба вновь тебя накажет, Добби поможет.

— За то, что он меня спасает, спасибо, конечно, но смотреть я все равно не разрешаю!

В воскресенье после завтрака к Гарри подбежала счастливая Люси Луш и сообщила, что у госпожи директрисы был сложный перелом, так что мадам Помфри была вынуждена удалить изломанную кость и дать ей выпить костерост, поэтому теперь выздоровевшая, но злая профессор Амбридж требует его к себе.

— Знаешь, Гермиона, похоже, это была первая приятная новость, которую прохрюкала эта гаффелпафская свинья. Костерост — это классная штука, проверено.

Гермиона тихо хихикнула.

— Молодец мадам Помфри! Ну а ты, Гарри, скажи жабе, что был у Филча, так что ты ни при чем!

Гарри подошел к кабинету директрисы и ощутил мощную волну злости, раздражения и предвкушения. Юноша постучал в дверь.

— Войдите, мистер Поттер, — донесся девчоночий голосочек Амбридж.

Гарри вошел. Директриса сидела за своим кружевным столом, заваленным газетами и свитками пергамента.

— Вам известно, что со мной случилось? — сладенько осведомилась она.

— Да, Люси Луш рассказала, — ответил Гарри.

— Так вы полагаете, что это очень остроумно с вашей стороны, мистер Поттер, использовать против директора Хогвартса беспалочковую магию?

— Нет, госпожа директор, — как можно вежливей ответил Гарри, хотя его губы непроизвольно слегка кривились. — Я не использовал против вас беспалочковую магию, потому что когда вы упали, находился под присмотром Филча, отбывал наказание.

— Насколько мне известно, мистер Филч — сквиб, поэтому не мог зафиксировать тот факт, что вы применили магию, — ласково пояснила Амбридж.

— Да, но я находился далеко от вас, поэтому не мог применить магию, даже если бы захотел, — возразил Гарри.

— А вы хотели? — вцепилась в его слова Амбридж.

— Нет, — процедил Гарри. — Вчера вечером я хотел как можно поскорее закончить с наказанием, чтобы начать делать домашние задания.

— То есть вы хотите сказать, что вовсе не желали мне зла и чтобы со мной что-нибудь случилось? — Амбридж приподняла брови над своими выпученными глазами.

— Я не желал вам падения с лестницы, — снова процедил Гарри.

— А вот и врете, мистер Поттер, вы этого очень хотели, поэтому я и упала. Насколько я наслышана о ваших успехах в высшей магии, вам ничего не стоило таким образом заставить меня упасть с лестницы.

— То есть на этом основании я наказан! — не удержался от саркастической усмешки Гарри. — Ну что ж… я слышал о таком явлении. Когда слишком много людей кого-то мысленно ругает и желает ему всего-всего, то с этим человеком что-то плохое и происходит.

— Когда мощный маг желает этого, — уточнила Амбридж, вперившись в Гарри недобрым взглядом. — Я знаю, что Дамблдор занимался с вами персонально! Поэтому за мой перелом ответите вы, мистер Поттер!

— Хорошо, — пожал плечами Гарри. — Только тогда не забудьте меня наказывать всякий раз, когда у вас заболит голова, сердце или просто повысится давление. Я уже, знаете ли, так привык стоять в позе Атланта, что даже начал переживать, что будет со мной вскоре, когда закончатся все мои наказания.

— Привыкли, говорите? — прищурилась Амбридж и злобно втянула воздух. — В позе Атланта! Ну что ж! Тогда посидите, отдохните от забот.

Короткий толстый палец директрисы указал на стул, стоящий возле ее стола.

— Очень вовремя это доставили в школу, — хмыкнула она. — Присаживайтесь, мистер Поттер.

Гарри сел.

— Спиной не опираться, — приказала Амбридж.

Но едва Гарри шевельнулся, как ощутил острую боль.

— Больно? — Амбридж показала свои мелкие острые зубки.

Гарри ответил её злым взглядом.

— Так и сидите, мистер Поттер, и советую не шевелиться, а то будет такая неприятность, как боль, — произнесла директриса и пододвинула к себе свитки пергаментов.