Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди

Глава десятая

В тот день ничто не предвещало серьезных событий. Завтрак подали, как обычно, в девять тридцать, и чисто выбритый, в свежей рубашке, Гарри спустился из своей комнаты в маленькую столовую, где его уже ждал Джеймс — тоже чисто выбритый, в свежей рубашке, и только по его влажным волосам и яркому румянцу на щеках Гарри определил, что Джеймс начал сегодняшнее утро с прогулки: если англичанин спускался прямо из спальни, он бывал мертвенно бледен, только бодрая прогулка по туманным утренним улицам ненадолго придавала его коже здоровый цвет. Джеймсу подали британский завтрак, Гарри — американский, к которому он привык. На подносе лежали свежие газеты. Джеймс всегда читал за завтраком. Леди Констанс сочла бы это нарушением правил приличия, но она с мальчиками всегда завтракала и обедала в большой столовой. Джеймс и его гости присоединялись к ним только за ужином.

Джеймс любезно поприветствовал Гарри и вернулся к чтению. И только когда подали чай, англичанин отложил в сторону свою газету и спокойным, ровным тоном сказал:

— Все готово, Гарри. Сегодня после обеда мы отбудем на аэродром, а ночью нас перебросят через Ла-Манш.

Хотя Гарри очень ждал этого дня и даже начал терять терпение, в первый момент он опешил. И переспросил:

— Прямо сегодня?

— Да. А что, у вас иные планы?

— Нет. Просто как-то… почти неожиданно.

— У вас будет несколько часов на то, чтобы собраться и даже написать письма родным. И вот еще… Небольшой подарок, Гарри. Знаю, вы всего этого не любите, но прошу вас — примите, наденьте и не снимайте до конца нашей экспедиции, ладно? — Джеймс достал из кармана и пододвинул к Гарри плоскую бархатную коробочку.

Гарри взял ее в руки. Коробочка-то явно из хорошего ювелирного магазина! С чего вдруг?..

— Вы просите моей руки, Джеймс? — неловко пошутил Гарри.

— Там не кольцо, а я несвободен, — усмехнулся лорд Годальминг.

Гарри открыл коробочку. Там лежала серебряная цепочка странной формы: плоские широкие звенья плотно, словно чешуйки на рыбьем боку, прилегали друг к другу.

— Для защиты от вампиров?

— Да. У меня такая же, — Джеймс отогнул воротничок, продемонстрировав цепочку. — Сделана на заказ. И мне еще кое-что должны доставить. Обещали к обеду.

— Значит, серебро. А чеснок мы с собой возьмем?

— Свойства чеснока сильно преувеличены, — улыбнулся Джеймс. — У человека, недавно съевшего чеснок, запах кожи и вкус крови делаются неприятными для вампира. Неприятными, но не убийственными. А вот серебро — оно действительно обжигает вампира.

— Хорошо, я надену, — вздохнул Гарри. — И спасибо вам. За подарок и за заботу.

— Я забочусь больше о своих нервах, Гарри. Они не вынесут зрелища вашей смерти, — почти серьезно сказал Джеймс.

«А для меня это зрелище уже не впервой будет», — мрачно подумал Гарри. Но вслух ничего не сказал.

Он действительно написал два письма. Одно — всем своим родственникам, другое — лично отцу. Оставил их леди Констанс и попросил отправить. Потом поблагодарил ее за гостеприимство. И очень растерялся, когда эта всегда надменная, холодноватая англичанка вдруг разрыдалась. Потом она долго извинялась за столь вульгарное проявление чувств. Объясняла это скверным предчувствием.

— Относительно меня? — спросил Гарри.

— Относительно всей вашей экспедиции. Конечно, я всегда готова к тому, что очередная экспедиция станет для Джеймса последней. Но всякий раз это мне так тяжело прощаться с ним. А сейчас особенно. Ведь еще и война идет.

Гарри как мог, успокоил леди Констанс. Сходил попрощаться с мальчишками. Отдал им на память кое-какие привезенные из Америки вещицы из тех, которые могут понравиться мальчикам: бинокль, ремень из крокодильей кожи с пряжкой в виде головы волка, охотничий нож с рукоятью из оленьего рога, а самому старшему — часы и все английские фунты, которые у Гарри остались, взяв с него обещание, что как только карточки отменят, он накупит братьям сладостей. Мальчишки были в восторге и торжественно поклялись осторожно играть с ножом и не брать и его с собой в школу, чтобы не подвергаться соблазну убить кого-нибудь из вредных преподавателей.

К обеду действительно привезли заказ лорда Годальминга: на этот раз — из оружейной лавки. И Джеймс торжественно вручил Гарри здоровенный, ужасно неудобный револьвер, к которому однако прилагалась целая коробка патронов с серебряными пулями. Рассматривая оружие, Гарри обнаружил, что на рукояти тоже есть серебряные накладки с изображением креста.

— Идеальное оружие охотника на вампиров, — гордо сообщил Джеймс. — У меня есть такой же, и себе патронов я тоже заказал. Стрелять из него легко. Причем точность не так уж важна: нужно просто попасть в вампира, не обязательно в жизненно-важную область. Серебряная пуля в любом случае причиняет ему страшную боль и мгновенно ослабляет, и вторым выстрелом легко будет добить. Хотя лучше потом все-таки отделить голову от тела. Серебро — мягкий металл, поэтому пули — настоящее произведение ювелирно-оружейного искусства: тут серебро в комбинации с каким-то более твердым сплавом. А благодаря этим накладкам на рукояти, наши враги не смогут завладеть им.

— Проблема будет провезти его через Европу. Я думал, оружие мы получим на месте.

— Такое оружие мы там точно не получим.

— А вы сами убивали когда-нибудь вампиров, Джеймс?

— Нет. Но мне приходилось видеть, как их убивают, — резко ответил лорд Годальминг. — Через десять минут подадут обед, сегодня мы обедаем в столовой все вместе. Собирайтесь и спускайтесь, Гарри.

Он вышел из комнаты, Гарри с интересом посмотрел ему вслед. Значит, этому нудноватому бледному британцу приходилось видеть вампиров? Надо будет при случае расспросить его подробнее. Хотя Джеймс явно не хочет говорить на эту тему. Иначе он прямо сейчас прочел бы трехчасовую лекцию, позабыв об обеде.

Путешествие из Нормандии, где произошла высадка, по оккупированной Европе до самой Румынии, получилось долгим и трудным, но для Гарри это было настоящее развлечение. Он даже и не боялся особенно, что на каком-то этапе их вычислят и схватят. Он понимал, что попасть в Гестапо, а потом в лагерь — малоприятное приключение. Но даже это для него казалось лучше, чем медленное умирание в отцовском доме.

В группе, помимо Гарри и Джеймса, было еще четыре человека: трое опытных диверсантов и радист. У них был свой связной на местности, их должны были встретить. У всей их группы были идеально подделанные документы.

По-немецки лорд Годальминг говорил в совершенстве. По-румынски — с британским акцентом. Остальные в группе румынским владели хорошо, да и немецким вполне удовлетворительно для того, чтобы не вызвать подозрений. Один Гарри был обузой. Он нигде не мог появляться в одиночестве, потому что стоило ему раскрыть рот — и его бы сразу вычислили. Так что он молчал, а за него говорил кто-то другой. Наедине со своими Гарри шутил, что лучше бы ему разыгрывать роль глухонемого. Правда, немцы могли счесть его неполноценным и опять же отправить в лагерь.