Игорь Федорцов - Поводок для пилигрима

К обороняющимся подходит помощь. Одетые в легкие кольчуги, шишаки с бармицами и прикрытые круглыми щитами, арзалы атакуют жриц во фланг. Жрицы не ко времени начинают непонятное перестроение. Судящие, их распознаешь по серебрянным наплечникам, оттягиваются к Альфи. В образовавшуюся брешь суются арзалы, готовые рассечь фронт надвое. Спасая позицию, абхая с Плакальщицами и егеря выдвигаются вперед.

˗ Гиш, давай туда! ˗ указываю я дюрионцу направление. ˗ Середину расчисть!

Арбалетчики дружно хлестнули в строй арзалов болтами. Длинным шилообразным наконечникам кольчуга не помеха. Два залпа и жрицы попятили недруга. Арзалы отступили в узкую улицу, ощетинились пиками, сдерживая атаку жриц. Отступление шеренги замедляется и останавливается. Жрицы ничего не могут против грамотно организованного противника.

Надо вокруг! Обходим и сталкиваемся с новым неприятелем. Бой теряет скоротечность. Арзал тянется ко мне мечом. Кривой шамшер рассекает лямку ремня, но не пробивает каргскую бригандину. Сбоку налетает Джако. Рубит. Неумелый удар сносит лицо. Нос и щека срезанным пластом отваливаются на песок. Арзал падает в пыль под копыта собственного коня. Из-за его спины Джако выдвигается Дешам. Сыпет удары направо-налево ловко и легко, как на ученье. Но вот ритм сбивается, будто оружие ударилось о незримую приграду. Перед Дешамом копейщик, почти его ровесник. В округлившихся глазах отчаяние. Арзал тычет Волчонка копьем, силясь пробить доспех. Острие скользит по бригандине, не причиняя вреда. Дешама выручает пикар. Он наезжает на копейщика конем. Арзал отбрасывает копье и пытается пролезть под лошадью и удрать. Пикар дергает поводья, конь послушно делает прыжок, взлягивая задними ногами. Одно из копыт попадает арзалу в бедро и отбрасывает. Арзал что-то немо говорит. Из разбитой плоти торчит кость.

Сворачиваем на улицу по просторней. Здесь уже хозяйничают дюрион и таскары.

Человека прибили-пристрелили арбалетными болтами к дверям дома. Тело обмякло, голова свесилась, тягучая слюна свисает длинной каплей из перекошенного рта.

Таскар обезоружив подростка пытавшегося с ним драться, с силой швыряет того под кривой фальчион товарища. Сталь сносит арзалу голову и половину плеча.

Девчушку, бросившуюся через улицу, пробивает арбалетный болт. На вылет. И хрупкое тельце и тряпичную игрушку прижатую к груди.

Отворачиваю морду чтобы не видеть. Это война… Не хуже прошлых, не лучше будущих…

В распахнутые окна рвется надсадный женский крик. В доме хозяйничают таскары. Из сарая, выставив вилы, спешит мужчина. Он кидается в дом и тут же вываливается. Меч вскрывает ему брюшину. Женский крик переходи в вой и захлебывается.

Из подворотни под ноги коню падает арзалка. Она вся в крови. Спина, ягодицы, ноги.

Конь, быстрее, чем я сообразил, перепрыгнул тело человека. Оглядываюсь. Таскар хватает девушку за ноги и втаскивает обратно в подворотню.

˗ Погодь-погодь, курва!

По дороге натыкаемся на женщину с младенцем. Она стремительно бежит прочь. Может ей и удалось скрыться, но ей мешает её ноша. Ноша, которую не бросит ни одна мать. Никогда.

Женщина обессилено останавливается у колодца. Прижимая к себе одной рукой ребенка, вторую вытянула вперед и что-то прокричала преследователю. Дюрионец сбил её в колодезную шахту. Вместе с дитем.

Заходим с другой стороны квартала. К этому времени при поддержки егерей, жрицы вытеснили часть кольчужников вверх по улицы. Часть арзалов дружно отступила в дом к детям и женщинам. Лобовой штурм, первыми попробовали малагарцы. Плачевно. Трое остались лежать во дворе, четвертый громко орал моля помочь.

˗ Гиш, помоги ему.

Щелкнула болт и раненный затих.

Рядом нет жриц с их ходзяни, потому говорю таскарам.

˗ Найдите масло.

На удивление, в таком бедламе масло нашлось быстро. Продев сквозь ручки кувшина ремни, обмотав его тряпками, подожгли.

˗ Форэ давай твоих. Гиш! Окна.

Схватившись за ремни, пикары ринулись вперед, волоча за собой горящий кувшин. Огненный масленый след догонял их по земле.

Каржцев спасали бригандины. Шагов за десять они резко, с силой, швырнули снаряд. Огненная комета влетела внутрь. Из окна полыхнуло огнем.

˗ Еще раз.

Второй бросок стоил жизни одному из пикар. Стрела пробила ему шею. Прежде чем упасть он пробежал расстояние, швырнул кувшин и лишь потом уткнулся лицом в изрытый песок.

Из горящего дома, спасаясь от нестерпимого жара и бушующего огня, выбегают люди. Под копыта взмыленных лошадей, под удары мечей, под арбалетные болты…

Рушится кровля ближайшего строения, салютую черным дымом, искрами углей и диким ревом горящих заживо животных.

Последний рубеж арзалов… Рибат** акила** окружена высоким забором. Вход перегораживает кованная решетка ворот. Петли выполнены в форме остролистых лилий, в центре картуш с высеченными священными текстами. За решеткой построение копейщиков. За ними мечники. На флангах и в последней линии лучники.

Во дворе, слева высокая стена в лепном узорочье орнамента, справа белокаменная постройка с портиком. Из стены, по уложенному граниту каскадами стекает вода. Рукотворные пруд обставлен вазонами с цветами. В прозрачной воде шевелят плавниками-вуалями красноперые рыбки. За водопадом, ближе к дому, арка с калиткой в сад. Ветки с плодами висят над стеной. В арку видны дорожки и огромный цветник.

У постройки витражные оконца и двери. Мраморные ступени поднимаются к тонким колоннам, державшим навес. Прямо, через двор, уложенная цветными камнями дорожка подходит к крыльцу, полукруглому недостроенному портику. Стрельчатые двери сделаны из мореного дуба. Добраться до дома — преодолеть шестьдесят шагов ощетинившегося ратного железа.

Пикары набросив, кошки" выдергивают ворота и валят один из опорных столбов. Тут же убийственный залп арбалетов Иеффа. На арзалах почти нет доспехов. Но даже на ком они есть, не спасают. Тела копейщиков разбрасывает как от взрыва. Бреши мгновенно заполняют мечники. Таскары лезут вперед и вязнут. Егеря поддерживают их натиск. Арзалы отступают, уплотняя линию строя, через который нам пока и не пробиться.

В считанные мгновения ухоженный уголок порушен. Цветы опрокинуты в прудики, ноги таскар и егерей месят замутневшую воду, цветная дорожка и ступени пристройки усеяна телами.

Давление по фронту приносит свои успехи, но в наметившемся прорыве появляются десяток арзалов вооруженных огромными эспантонами. Лучники неприятеля оттягиваются к крыльцу, встают на перила ступени, на любое возвышение, откуда удобней стрелять по нам.