Элизабет Мун - Путь наемника

— Он подпустит к себе конюхов, чтобы его почистили, или приказать, чтобы к нему вообще никто не подходил? Пакс, похлопав своего любимца по холке, ответила:

— До сего дня он, по крайней мере, никого не лягнул и не укусил. Если он не захочет, чтобы его чистили, он просто отстранится или отведет головой руку со щеткой. В таком случае настаивать не надо. Единственное, о чем я попрошу, — не привязывать его.

— Хорошо, — кивнул Хальверик, — я распоряжусь об этом. — Он пошел к конюхам, которые расседлывали лошадей оруженосцев. Вскоре он вернулся обратно, не поленившись притащить тяжелую торбу с зерном. Пакс сама насыпала зерно в кормушку для своего скакуна, передала торбу подошедшему конюху и последовала за Алиамом обратно через двор ко входу во внутренние покои крепости.

На пороге их встретила Эстиль. Пакс увидела перед собой высокую — с нее саму ростом — женщину с темными, тронутыми сединой волосами, широкоплечую и тем не менее по-своему грациозную. Она бросила на Алиама вопросительный взгляд, словно ожидая какого-то подтверждения. Выражение лица ее мужа, широкую улыбку на губах, искорки в глазах нельзя было истолковать ошибочно. К тому же сам Алиам радостно заявил:

— Эстиль, представляешь себе, вот уж сюрприз так сюрприз! Это Паксенаррион — с недавних пор паладин, да будет тебе известно.

— Я уже знаю, — сказала Эстиль и, отмахнувшись от мужа, протянула Пакс руку. Рукопожатие ее было крепким, а рука мозолистой и явно привычной к работе. — Заходите скорее в дом. Наверное, вы устали и замерзли в дороге. Сиб уже готов, а скоро и обед накроют.

Пакс проследовала за хозяйкой в главный зал замка. Сурия и Гаррис уже были там и отогревались у огромного камина, горевшего в углу помещения. Гаррис о чем-то оживленно беседовал с одним из сыновей Алиама. Помимо них, в зале находилась еще дюжина человек, поспешно накрывавших на стол.

— Эх, сколько ж воды утекло с нашей первой встречи! — вздохнув, сказал Алиам, подходя вслед за Пакс к камину. — Клянусь Фальком, я сразу тебя запомнил, когда в том форте — помнишь, у Гномьих гор? — тебе пришлось сдать мне оружие… Спасибо, Калиам. — Поблагодарив сына, Хальверик отхлебнул горячий сиб из большой кружки. Точно такая же кружка оказалась и в руках Пакс. Она осторожно посмотрела вслед Калиаму, который проследовал туда, где Гаррис беседовал с его братом. Выглядел Калиам отлично, и ничто не выдавало того, что несколько лет назад он получил страшнейшие раны. Тем временем Алиам Хальверик обвел взглядом зал и постарался привлечь внимание собравшихся у очага. — Вы представляете, она ведь была тогда солдатом-первогодком! Причем, как потом выяснилось, отличным солдатом, умеющим ценить и гордиться принадлежностью к достойной и благородной роте. А тут на тебе — сдача в плен! Я видел, какие чувства кипели в ее душе, и, по правде говоря, мне стало не по себе, когда она по нашей команде вынула меч из ножен. Я боялся, что чувства в ней возьмут верх над разумом и она бросится в атаку. Впрочем, в подразделении Пелана дисциплина всегда была на высоте. А еще я запомнил, что, когда остальные плененные солдаты бросили свои мечи на землю, Пакс не поленилась нагнуться и аккуратно положить его перед собой. Очень аккуратно, — добавил он и покачал головой. — Мне довелось многое повидать на своем веку, командуя наемной ротой, но знаете… бывают такие мелочи, которые почему-то крепко западают в память. Ведь казалось бы, какая-то девчонка, без году неделя на службе, а столько в ней гордости! Если бы вы знали, чего мне стоило убедить ее, что для всех нас будет лучше, если она даст мне обещание соблюдать правила пребывания в плену.

Пакс почувствовала, что краснеет, и поняла, что в последнее время это ощущение посещало ее все реже и реже.

— Мой господин…

— Ладно, я ведь не умаляю твоих заслуг. Я просто хочу сказать, что уже тогда ты нацеливалась на что-то большее, чем должность сержанта в своей роте. В своей или какой-либо другой. — Хальверик снова покачал головой и вдруг, искоса посмотрев на Пакс, заявил:

— Сдается мне, что, если б я попытался забрать меч у тебя сейчас, все вышло бы по-другому.

Все вокруг рассмеялись, а Пакс распахнула плащ и повернулась так, чтобы Алиам увидел рукоятку меча Тамаррион. Заметив, как сверкнул зеленый камень на эфесе, Алиам нахмурился. Пакс же, в свою очередь, улыбнулась и сказала:

— Мой господин, я с удовольствием вручу вам этот меч, если вы объясните мне, как он оказался у вас. Хальверик на глазах побледнел:

— Великие боги! Это же… это… меч Тамаррион!

— Нет, — спокойно возразила ему Пакс, — этот меч был подарен ей, но выковали и заколдовали его для другого человека — для принца, наследника престола этого королевства, который пропал без вести много лет назад и которого мы сейчас пытаемся найти.

Побледнев еще больше, Алиам коротко ответил:

— Это невозможно.

— Почему же? Или вы хотите сказать, что это не тот меч? Уверяю вас, у меня были все возможности убедиться в том, что это именно тот клинок. Его узнали несколько пожилых придворных и слуг. Кроме того, эльфы подтвердили, что именно они выковали его, и именно для наследника.

— Но ведь… они же… мне никто ничего не сказал. — Бледность на лице Хальверика уступила место густому румянцу. Он явно начинал сердиться. — Я же спрашивал эльфов, чтоб им пусто было! Они мне ничего о принце не сказали…

— Об этом я знаю, — кивнув, подтвердила Пакс. — Они ничего не сказали ни вам и никому другому. Кое в чем они признались лишь несколько дней назад, когда король лежал на смертном одре.

— И все равно, я не могу в это… Паксенаррион, ты можешь поклясться мне, что все это правда? Пакс изумленно посмотрела на него:

— Мой господин, я — паладин и не могу лгать. Если вы хотите, я могу поклясться вам в том, что все, рассказанное мною, я либо видела своими глазами, либо услышала от тех, о ком мы с вами говорили.

— Разумеется, у меня нет никаких оснований не верить тебе. Извини, — сказал Хальверик, обхватил руками голову и вдруг обменялся многозначительными взглядами с Эстиль. Затем, обведя глазами присутствовавших, явно заинтересованных этим разговором, Хальверик взял себя в руки и сказал:

— Ну что ж, я считаю, для начала достаточно. Паксенаррион, ты привезла мне тяжелые вести. Я думаю, после обеда мы соберемся в более узком составе и хорошенько все обсудим. Но сначала — горячая еда и приятная беседа на менее печальные темы. Все согласны?

Пакс, думавшая в этот момент о чем-то своем, рассеянно кивнула:

— Как вам будет угодно, мой господин. Единственное, о чем я позволю себе вам напомнить: у меня мало времени.

— Понятно, — согласился Хальверик. — Давайте пообедаем и сразу перейдем к серьезному разговору. А теперь прошу всех к столу, и пусть ничто не омрачит нашу трапезу.