Гнев. Забытый род - PostMort
«Этого еще не хватало», — тяжело вздохнув, подумал я, уже собираясь привести ее в чувство.
Но это сделали за меня. Со стороны на нас с криком побежал какой-то безумец. Я уже хотел было придавить его земле и медленно раздавить, как ему навстречу рванула Сарра с криком: «Не смей мне мешать!». Участь несчастного была незавидной. Отбив древком удар противника, воительница ловко извернулась и с силой рубанула своим топором сверху вниз. Удар пришелся в ключицу врага. Сила его была достаточно велика, чтобы смять доспехи и прорубиться дальше, дойдя аж до солнечного сплетения. Противник умер практически моментально, отчего девушке пришлось выдергивать из него топор, уперев ногу в безжизненное тело. После этого она поспешила вернуться ко мне, но данный инцидент очень удачно вернул ей возможность мыслить трезво.
«Ну или почти трезво», — подумал я, все еще замечая блеск в ее глазах.
— Найди Джона, — тем временем приказал я ей, стоило ей только подойти ближе. — Передай, чтобы отдал сигнал. Пора приступать ко второй части плана.
— Но… — хотела она возразить, но, наткнувшись на мой злой взгляд, быстро умолкла.
— Выполняй, — твердо приказал я, начиная злиться от одного только факта неповиновения.
Явно понимая, к чему может привести мой гнев, Сарра кивнула и поспешила удалиться на поиски Джона.
Оставшись один, я на секунду прикрыл глаза и выдохнул. Пора заканчивать сражение.
Сорвавшись с места, я понесся в сторону, где несколькими минутами ранее видел штандарт вражеских войск, по пути разрубая не только отбросов из Банды Девяти, но и зазевавшихся миррийцев.
На подходе к точке назначения увидел, что здесь сконцентрирована большая часть из оставшихся сил противника. Они с переменным успехом отбивались от миррийцев, которым удавалось сдерживать врага только благодаря арбалетчикам. Не будь их, и все могло бы обернуться иначе.
Я же не стал сразу врываться в бой, собираясь немного понаблюдать со стороны в поисках цели. Впрочем, искать долго не пришлось. В самой гуще врагов, окруженный своими соратниками, стоял воин, чьи доспехи разительно отличались от остальных. Отличались своим видимым качеством и дороговизной. Это позволяло сделать предположение, что этот неизвестный явно из командирского состава.
— Убить или взять живым? — задумчиво пробормотал я, с интересом наблюдая, как неизвестный командир раздает указания, контролируя этот участок боя. — А, в Пекло раздумья!
Покрепче взявшись за меч, я сосредоточился, чтобы в следующее мгновение взмахнуть им сверху вниз, одновременно с этим выпуская сконцентрированный гравитационный импульс, который, словно шлейф, понесся в направлении удара. Он был практически невидим для глаза: только небольшое искажение пространства, словно виднеющийся вдали мираж. Единственное, что его отличало от такого видения, это чуть более темный оттенок — сконцентрированная гравитация поглощала частицы света.
Прошло мгновение. Затем другое, прежде чем моя атака достигла первых противников. Ударяя в спину миррийцам и проходя дальше, так как мой удар был направлен на командира. Для тех, кому не посчастливилось попасть под мой удар, дни были сочтены. Сконцентрированный импульс гравитации буквально сминал тела всех, кто попадался по пути. Вслед за ударом поднялась и пыль, которая загораживала обзор. Приходилось ориентироваться только на прилив жизненной энергии, который медленно восстанавливал мои физические силы, потраченные на удар. Импульс уносил одну жизнь за другой, и так до тех пор, пока не развеялся.
Поднявшаяся пыль медленно осела, открыв моего взгляду прореху в людской толпе и следы на земле. Немедля я рванул в образовавшуюся брешь, чтобы удостовериться, что мой удар достиг своей цели. Но каково же было мое удивление, когда, добежав до нужного места, я увидел там раненого, но вполне себе живого, вражеского командира.
— Надо поработать над точностью, — недовольно проговорил я, глядя на врага.
Это был среднего роста мужчина. Открытое забрало шлема позволяло рассмотреть его грубоватое лицо. Мой голос отвлек его от шокированного разглядывания того места, куда пришелся мой последний удар. Когда он переключил свое внимание на меня, я успел углядеть в его глазах страх. Но, стоит отдать ему должное, он быстро взял себя в руки.
— Кто ты такой? — больше на автомате произнес он.
— Неважно, — оскалившись, сказал я, сокращая расстояние между нами.
Он успешно ушел в сторону от моего вертикального удара. Меч, ударившись в землю, поднял облако пыли, намекая моему противнику, что лучше не попадаться мне под руку. Следующая моя атака была значительно быстрее предыдущей. Понимая, что отскочить, как в первый раз, он не успеет, вражеский командир подставил под углом щит, чтобы отклонить мой удар. Ему удалось, но ценой повисшей плетью руки. Но, не обращая на это внимания, он попытался ударить в ответ, проведя атаку по диагонали. Я встретил его удар жестким блоком.
— Как вы сговорились с миррийцами? — стиснув зубы, процедил он, пытаясь продавить меня силой.
Легко отбросив его руку с мечом, я толкнул его плечом в открывшийся корпус. Силы толчка было достаточно, чтобы опрокинуть навзничь облаченного в доспехи противника. Оказавшись на земле, он был вынужден выставить перед собой щит, который он выставил, удерживая поврежденную руку здоровой, чтобы спастись от летящего на него сверху двуручного меча. Он смог спасти себе жизнь ценой верхних конечностей.
Через боль в сломанных руках он откинул мой меч и попытался отползти. Это дало ему прожить лишние пару секунд, потому что от следующего удара он уже не смог ни увернуться, ни закрыться. Острие двуручника рухнуло прямо на ничем не защищенное лицо, моментально забрав жизнь вражеского командира.
Выдернув меч, я приготовился продолжить бой с остатками противника, но это не потребовалось. Лишенные командования, они впали в панику и начали совершать ошибку за ошибкой, отчего их число стремительно сокращалось. К этому времени как раз подоспели и безупречные, которые мигом взяли меня в кольцо, готовясь отдать свои жизни, но не подпустить никого к своему господину.
Получив таким образом временную передышку, я уткнул меч в землю и позволил себе снять шлем. Свежий ветер сразу приятно обдал вспотевшее и измазанное в крови лицо. Длинные волосы начали лезть в глаза, и мне пришлось поправлять их окровавленными руками, что еще больше испачкало и без того заляпанные кровью белые волосы.
«Хотя сейчас они явно алые», — подумал я, заметив красные пряди.
— Опять о всякой ерунде думаю, — устало проговорил я.
Местами бой еще продолжался, но уже сейчас ко мне спешил какой-то тип, что отделился от немногочисленного миррийского «войска». Вот только он был остановлен враждебно настроенными безупречными, которые направили на него свои копья. Ему пришлось отскочить назад, чтобы не получить наконечником в брюхо, и поднять руки в примирительном жесте. Он начал что-то говорить
