Ирина Мира - Триптих. Знамение.

Травник картинно плюнул - мол, старость не радость - и уставился на Филлириуса.

- Да нет, ничего такого, - улыбнулся пророк, - У моей подруги острое поветрие. Жар, кашель и...

- О-о-о, - травник расплылся в довольной улыбке, исчез за прилавком и вынырнул оттуда, держа в руке маленький пузырек со странной на вид фиолетовой жидкостью.

- Вот оно - чудо средство! Пять капель на стакан горячего чая с медом, пять минут подождать и пять причин купить сразу пять пузырьков: недорого, быстро, надежно, качественно и вкусно! Как рукой снимает любое поветрие! И ещё головную боль! - продекламировал травник с такой убедительностью, что не будь Филлириус лекарем, не повел бы и глазом и отдал бы за чудо-смесь все деньги.

- Нет, спасибо, - вежливо отказался Филлириус, категорически не доверяя "чудо" средствам, - Знаем мы эти чудеса! Лучше дайте мне вот это, - Филлириус протянул травнику листок, исписанный названиями разных трав, - И ещё маленькую бутылочку мирцы.

Травник недоуменно изогнул бровь и издал вопросительное "А-а?"

- Масло мирценской пихты, - пояснил Филлириус.

- А-а-а, - понимающе протянул травник, пробубнил что-то о привередливых покупателях и шмыгнул в боковую дверь.

Стивен постоянно смачивал полотенце прохладной водой и протирал потеющее лицо Адэль. Вода испарялась мгновенно. В который раз коснувшись лба девушки, Стивена едва самого не бросило в жар. Он встал, принялся мерять шагами комнату, беспокойно поглядывая на Адэль, и молиться духам, Богам, йараям и всем кому только можно было молиться в этом и других мирах.

- Где тебя носит, Филлириус? - шепнул Стивен.

Адэль обернулась на шорох. В зал вошел Император. На зеленой бархатной подушке он нес изящную диадему, искрящуюся в свете солнечных лучей. Император взял диадему, кинул подушку в угол, и заботливо увенчал голову Адэль драгоценным украшением. Обойдя девушку сзади, Владис погладил её плечи, неприкрытые платьем, и запечатлел на спине долгий поцелуй.

- Долгих лет Императрице Адэль, - зазвучал торжественный голос Владиса над ухом Адэль.

- Долгих лет Императрице Адэль, - донесся гомон тысяч голос.

Адэль подошла к балконным дверям, распахнула их и вышла навстречу жаркому летнему полдню. Внизу, на Инисовом поле, множество людей бросали в воздух головные уборы и невпопад славили то Императора, то Императрицу, то сразу обоих. Владис вышел на балкон вслед за Адэль, и толпы взорвались радостными возгласами с новой силой.

Адэль взяла руку Владиса, положила себе над сердцем, а потом поцеловала его губы.

В центре людского сборища, терялось небольшое возвышение, спрятанное под белой тканью и окруженное солдатами. Император дал знак рукой и солдаты разом стянули с возвышения покрывало. Под ним оказался эшафот с виселицей. Петля, пока ещё свободно, обхватывала шею Стивена.

Нежное касание руки Владиса, заставило Адэль повернуться к нему лицом.

- Не смотри так. Ты знаешь, за что он там. Он - чужак - пытался посягнуть на наши традиции, а ты едва не позволила этого. Но я простил тебя, и, если ты захочешь, я прощу и пощажу его.

Адэль в ответ слабо кивнула, приоткрыла глаза, и снова уснула.

Стивен бросился навстречу другу и едва не сбил его с ног. Филлириус мягко отстранил его и занялся приготовлением лекарства для Адэль. Когда снадобье было готово, пророк велел Стивену открыть Адэль рот, и разом влил девушке в горло всю кружку теплого лекарства. Адэль закашлялась, но всё проглотила. После, Филлириус немного подержал руки над головой и грудной клеткой Адэль и облегченно сказал:

- Болезнь не так сильна. К утру наша красавица будет совершенно здорова.

Стивен в порыве радости крепко обнял друга и похлопал по спине со словами благодарности. Когда они разомкнули объятия, выражение радости улетучилось с лица Стивена.

- Спустимся вниз, - сказал он безрадостным тоном.

Филлириус почувствовал неладное, но расспросы решил отложить до кружки хорошего эля или стакана горячего вина с корицей.

Вместе, Стивен и Филлириус спустились вниз, заказали перекусить картошки с тушёными овощами и ребрами ягненка и лучшего вина, что подавали в гостинице. Филлириус незамедлительно принялся за горячую еду, как только его тарелка коснулась стола.

- Что случилось, когда вы были во дворце Императора? - в лоб спросил Стивен, да так неожиданно, что Филлириус застыл с ложкой у рта.

К такой беседе пророк не подготовился. Он надеялся - Стивен захочет узнать поподробнее о дальнейших планах их похода за Элементом Воздуха. Но это... Запив застрявший в горле кусок картошки изрядным глотком вина, Филлириус посмотрел сначала на тарелку Стивена - так и не тронутую - потом на самого Стивена.

- Стив, послушай...

- Слушаю, - отрезал Стивен.

Филлириус понял, что ему не избежать исповеди. Он собрался с духом и начал рассказывать все как было:

- Император каким-то образом узнал, что Адэль та самая герцогиня Баррена, которая жила пятьсот лет назад и... и сделал её герцогиней вновь, предложил помогать ему, сидя в парламенте. И он счел её бессмертной и поэтому запер нас во дворце. Наверно он решил, что она одна из рода Сотхат... - Филлириус замолчал. С каждым словом признание становилось всё тяжелее. - Император подослал к Адэль прорицательницу Кассалину. Сильная женщина. Она может читать прошлое людей и немного будущее. В общем Кассалина узнала про историю с Ардалом, про то, что Адэль... любила этого человека. Кассалина предложила Адэль вызвать душу Ардала с помощью Эзаруса в обмен на её тайну бессмертия и другие знания, чтобы Император мог навсегда избавить мир от бессметных. А Адэль... бедная девочка! За много столетий ни демиург, ни йараи так и не дали ей возможности извиниться перед Ардалом. Она так жалела, что прокляла его. И так и не узнала, простил ли он её...

- Филлириус! - взбесился Стивен, - Не надо соплей, я хочу знать, как все было, а не что она чувствовала!

Пророк небрежно утер глаза рукавом.

- Короче она согласилась! - выпалил Филлириус - Но никакого бессмертия у неё нет, и было. Тогда она решила... О Боги, Стив, да зачем тебе это знать?! - вопрос получился скорее риторическим и Филлириус не стал дожидаться ответа: - Она решила поведать Императору тайны йараев и демиурга! Те, что знала. Я понял это и попытался остановить её, но она наставила на меня свой кнут и ушла. А когда вернулась, сказала, что убила Кассалину прямо на глазах Императора, а тот даже не усомнился, когда Адэль уверила его, что она не бессмертна. Я не знаю, о чем ещё они говорили, но она всякий раз, когда я заговаривал о побеге, отмалчивалась или говорила, что сбегать нельзя. В ту же ночь, кто-то помог нам бежать.