Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Подготовка и уборка заняли намного больше времени, чем сама операция. Зато Татака заявила, что хвосту теперь просто холодно. Пульсации боли пропали. Но нам с Мартой до лекарей еще учиться и учиться. Костоправы мягче работают.

Я бы ей подзатыльник дала. А Марта села на корточки перед кроватью и начала у нее прощение просить. Мол, обезболивающего для котов она еще не научилась делать. Поэтому все операции идут без наркоза. Но она обязательно что-нибудь придумает, не пройдет и полгода.

Сводили Татаку в туалет, бережно придерживая хвост, и снова уложили животом вниз на постель. На этот раз веревочные петли накинули только на ноги. Марта сказала, это чтоб Татака на спину не перевернулась и всю ее работу не поломала. А чтоб Татаке было не скучно, дала головоломку. Головоломка это множество цветных кусочков пластмассы, из которых нужно сложить картинку как на листе бумаги.

Я прикатила в страшную комнату столик на колесиках с завтраком для Татаки и поела вместе с ней. Заодно продолжила обучение хорошим манерам. Все возражения отметала с ходу.

— Ты теперь доверенная рабыня. Один твой ошейник дороже двух посудомоек стоит. Хочешь, чтоб хозяину за тебя стыдно было?

Только закончился завтрак, к Татаке потянулись гости. Первым — Марр. Татака его простила за отрубленный хвост, но потом они чуть не поругались из-за головоломки. Марта выдала Марру другую головоломку и выставила за дверь.

Вслед за Марром Линда привела Хвостиков. Татака нажаловалась им, что ничего веселого в пришивании хвоста нет. Вот лежит она на брюхе как снулая рыба, привязанная к кровати, и еще два-три дня лежать будет. А жизнь мимо проходит… Хвостиков перспектива почему-то не напугала. Напротив, они подробно расспросили, как прошла операция. Я узнала, что хвост Татаки стал на один позвонок короче. Что вся операция — сплошной кошмар. На улице было жарко, хвост чуть не спекся, запаса татакиной крови нет, чтоб хвост искусственной почкой привести в кондицию. В общем, чудо, что все обошлось. А теперь нужно подождать, когда две половинки позвонка срастутся. Но самое страшное, что до сих пор обезболивающего нет.

Планерку хозяин начал как только гости покинули железный дом. Первым взял слово Стас.

— Итак, господа присяжные заседатели, разведка доложила, что наш глубокоуважаемый шеф доигрался… Мы стали образцово-показательной группой. С чем я нас и поздравляю.

— Это хорошо или плохо? — спросила Линда.

— Это контрастнее. Скорее плохо, чем хорошо. На нас будет сосредоточено больше внимания. Это плохо. К нам щедрой рекой пойдут ресурсы. Зеленый свет любой заявке. Это хорошо. Но людей нам не добавят. Неоткуда взять людей. И это очень плохо.

Кстати, о ресурсах. Верховный босс проявил невиданное рвение. Завтра с Веги-12 стартует грузовоз с нашим каналокопателем и другой строительной техникой. А послезавтра из пояса астероидов системы ЕН — не помню номер — грузовая платформа с трубами и железом. Лететь им совсем недалеко, так что не пройдет и двух недель…

— Мухтар, как с разметкой канала? — спросил хозяин.

— Как со средней температурой по больнице. У кого-то сорок два, кто-то в морге остывает. А в среднем — 36.6

— Не понял?

— Барханы. Выше двадцати метров высотой. А глубина русла канала — шесть-семь метров.

— Что будешь делать?

Мухтар пожал плечами, — Сровняю. Каналокопателем.

— Теперь — местные новости, — продолжил Стас. — По городу ходят слухи один другого страшнее. Сначала — нападение на нас и Владыку. Потом — загадочная смерть полутора десятков ночных бойцов. Коллективное сознание горожан однозначно связало это с нами. Точнее — с иноземной принцессой, — Стас иронично поклонился Линде. — Мол, она сводит счеты с теми, кто на нас напал. По самым свежим слухам, принцесса может превращаться в черную птицу.

— Блин! Шеф, это не я! Честное слово, не я! — воскликнула Линда.

— Это я, — поднял руку Петр. — Не учел остроту ночного зрения котов.

— Линда, попытайся погасить последний слух, — подумав, решил хозяин. Насчет покушения на тебя — подтверди. Но не сейчас, а недели через две-три.

— И самое интересное, — продолжил Стас, — набирает силу народное недовольство законом, предписывающим отрубать хвосты рыжим детям. Мол, отцы вынуждены отрубать хвосты дочерям, рожденным рабыней. В то время, как сыновья от той же рабыни становятся уважаемыми членами общества.

— Что здесь странного? Окрас обычно связан с полом ребенка. Мальчики наследуют от отца, девочки — от матери, — удивился хозяин.

— Странно не это. Слух набирает силу в низах, хотя, по идее, должен быть привязан к среднему классу. У бедноты нет рабов, не по карману им. А высшее сословие не выносит в массы свои проблемы.

— Ладно, как дела у строителей?

— Какие дела могут быть у строителей, если кирпичей до сих пор нет? — воскликнул Петр. — Влад, объясни ты Мухтару, пусть дурью не мается, сделаю я ему сегодня печку. Уже вечером будет первый кирпич!

— Да не в кирпичах дело, а в плитах для полов и перекрытий — возмутился Мухтар. — Пока не придет оборудование, плиты мы отливать не сможем!

— Пусть пока готовят запас кирпичей, — решил хозяин. — Хватит им бездельничать. Как дела у огородников?

— К концу месяца обещают первую зелень. Таскают ведрами ил со стороны болота, выкладывают грядки в тени пальм, сажают что-то. Проблема у них только одна: мало чернозема. Или, по-научному, гумуса. Конфисковали у Миу насос для полива своего огорода. Обещали отдать, но верится с трудом.

— Отдадут через неделю, когда аккумулятор сядет, — усмехнулся хозяин. — Объясни им, что такое капельный полив. Теперь, Линда, как дела у тебя?

— Мальчонка вернулся в город. С главным мафиози сегодня поговорю.

— Говори с ним чаще. О чем угодно, хоть о погоде. Пусть привыкает к твоему голосу. Сама в город пока не суйся. Но во Дворец слетай. Надо подтвердить факт нашего присутствия. Миу, сопровождаешь Линду. Заодно, послушаешь, что говорят при Дворе. Будет время, досканируешь книги по медицине. Особое внимание уделяй рецептам и методам обезболивания. Задача ясна?

— Сделаю, — грустно ответила я.

— Что, голова болит?

— Нет, уже прошла.

— Что-то случилось?

Ой, глупая я! Что теперь делать? Прямой вопрос!

— Я вчера с Шурром поругалась.

— Серьезно поссорились? Может, мне с ним поговорить?

— Нет, не надо! Я сама. Он дурак бестолковый! У меня вчера голова болела, а он…

— Миу, не плачь, успокойся, — почувствовала на спине поглаживающую руку Линды. — Все мужики такие бестолковые. Если можешь, прости его и помирись. Хорошо?