Кристофер Банч - История воина

– Ночная атака? – хмуро сказал один офицер. – Наши люди не привыкли сражаться ночью.

– А люди Сарзаны привыкли?

Офицер криво улыбнулся и покачал головой.

– Преимущество всегда на стороне того, кто наносит удар первым, – сказала я. – Разве это не так? Разве удача не улыбнется храброму?

– А как насчет магии? – спросил другой. – Мои ребята держались до тех пор, пока не увидели этих проклятых мертвяков на их кораблях и эти страшные крытые суда.

Я сказала, что при внезапном нападении ни «черепахи», ни магия Сарзаны не будут опасными. Нам же будет помогать ориссианская магия, которая разобьет все их чары, как лед на луже.

Я также приказала им растолковать всем остальным офицерам план, насколько возможно починить корабли, накормить матросов и дать им отдохнуть. На рассвете следует попытаться заново собрать боевые отряды.

Это все было важно, кроме того, я хотела, чтобы конийцы были заняты до утра и у трусости не было времени снова прокрасться в их сердца. Я сказала им, что ориссианские галеры будут плавать вокруг флота, чтобы никто не попытался сбежать.

– Я не буду даже пытаться остановить такой корабль, – сказала я, – а просто-напросто потоплю его, отправив команду непохороненной к морским демонам, чтобы души трусов никогда не знали покоя.

Потом я всех отпустила.

Конийцы подзывали свои лодки, которые дрейфовали на некотором расстоянии от корабля Базаны, и один за другим исчезали в темноте. Многие поглядывали через плечо на болтающийся труп адмирала Борну.

Я подождала, пока все уплывут, потом принялась спускаться в нашу шлюпку. Адмирал Базана попросил меня уделить ему минуту наедине. Я отошла с ним в сторону.

– Они будут подчиняться, – твердо сказал он, – и я тоже.

Я пристально посмотрела на него и пошла к трапу, ничего не сказав.

Я знала, что никому из нас, и особенно мне, не придется отдыхать той ночью. Это была уже вторая моя бессонная ночь, поэтому я решила поспать час или два днем, чтобы освежиться перед битвой.

На некоторое время из военачальника мне предстояло стать воскресителем. Нужно было предотвратить надвигающийся шторм, который настигнет нас, вероятнее всего, ночью. Но тут начались сюрпризы.

– Ты не можешь просто наложить чары, – заявил Гэмелен.

– Почему? Он, конечно, сильный волшебник, сильнее, чем мы, но…

– Ты не понимаешь? – В голосе Гэмелена было удивление.

– Что не понимаю?

– Я думал, что ты все знаешь и поэтому решила напасть на них снова. Архонт считает, что ты мертва.

– Что? Как? – Я была так же поражена, как, помню, однажды, когда мой командир сказала мне, что не проверенная мной ночью стражница, стоявшая на часах, позволила двум виноторговцам проникнуть в винный подвал, после чего они поделились с ней добычей.

– Ты все еще продолжаешь оставаться всего лишь путешественницей, – вздохнул он. – Помнишь, я приказал тебе мазнуть твоей кровью что-нибудь блестящее на корабле Трахерна? Я прочитал тогда короткое заклинание, понадеявшись, что часть моих сил вернулась. Это заклинание такое простое, что даже начинающий воскреситель может им пользоваться, особенно если наблюдатель далеко.

– А! Так бронза должна была отражать… меня?

– Конечно! И, когда архонт рыскал вокруг в суматохе боя, моя магия, дым помешали ему все хорошенько рассмотреть, и ему показалось, что он видит тебя на борту корабля Трахерна. Ты же не думаешь, что он хотел уничтожить этого никчемного адмиралишку? Почему бы ему трудиться и использовать такое мощное колдовство, что несчастная посудина разлетелась на куски, как дыня, сброшенная с башни? В тебя он метил и теперь думает, что попал и ты мертва. Честно говоря, я думаю, что поэтому и погони нет, и шторм все откладывается. Сарзана, может, и мечтает потопить этот флот, но архонту все равно. Он знает, что может уничтожить Конию, когда захочет, раз ты мертва.

Кажется, теперь разрешается еще одна загадка. Помнишь, мы не могли понять, почему Сарзана позволил конийцам узнать, кто освободил его с острова, вместо того чтобы убеждать всех в том, что это он сотворил великое чудо?

Это была не его идея, а архонта. Архонт с помощью магии разнес по Конии слух, и все знали, что ориссиане освободили Сарзану, хотя и не могут теперь вспомнить, откуда они это знают.

Он умен и, в отличие от жестоких негодяев вроде Нису Симеона и Равелина, позволяет другим таскать для него каштаны из огня.

– Он поступает так, словно я – великая волшебница вроде вас, Гэмелен, и за мной стоит вся гильдия воскресителей. Значит, он трус. Или дурак.

– Не суди опрометчиво, Рали. Встань на его место. Если бы ты и твой брат были в союзе с величайшими магами востока, а все ваши планы были бы разрушены кем-то по имени Антеро, а потом твой родной брат убит этой самой Антеро, которая, выходит, весьма могущественна, что ты предпримешь? Ему вполне ясно, что у тебя необычайные, но еще не развившиеся способности.

Я помолчала, раздумывая, потом выбросила грустные мысли из головы.

– Забудем это, воскреситель, нам нужно еще придумать заклинание. Надо сделать так, чтобы он считал меня мертвой. Мне не хочется, чтобы этот подонок снова пугал меня своим сверлящим взглядом.

Через час заклинание было готово – простое и мощное. Оно не противодействовало буре, а растягивало ее во времени. Шторм начнется, но достигнет полной силы только через два дня. Мы решили, что так архонт не почувствует никакого противодействия, особенно если Гэмелен был прав и он не очень интересуется остатками флота.

Второе заклинание было более рискованным и могло выдать архонту, что я жива. Но игра стоила свеч. Я взяла несколько капель ртути из коробочки компаса, в которой плавала стрелка. С ртутью и мазью для летания я сидела одна в каюте Гэмелена. Я засветила свечу, сожгла на ней несколько высушенных трав, побрызгала ароматическим маслом из набора Гэмелена и глубоко вдохнула дым. Потом поставила возле свечи стальное зеркало и полностью сконцентрировалась на отражении свечи. Расстояние должно помешать архонту обнаружить меня, как я надеялась. Но в тот момент я не думала об архонте, не думала о Сарзане, я стала пламенем, всего лишь пламенем, и ничем другим.

Огонь, огонь,Простой огонь,Больше нет ничего,Больше нет ничего,Ты один на свете,Тебе никто больше не нужен,Ты – время,Ты – огонь.

Существо по имени Рали Антеро исчезло, его не было, остался только небольшой огонек, освещающий темноту. Огонек съел фитиль, пропитанный маслом, и вспыхнул, и стал чем-то новым, и обнаружил, что может лететь над водой и над землей – своими самыми страшными врагами. Он увидел свое отражение в капле ртути и вспомнил слова, которые знал, когда был человеком: