Александр Рудазов - Серая чума

Орнитоптер унаследовала внучка. Совсем еще молоденькая, всего семнадцати лет. Но она к тому времени уже лет десять помогала дедушке в мастерской, постоянно возилась с приборами и механизмами, и таки сумела доработать летательную машину. Спустя шесть лет после смерти Стузиана орнитоптер вновь поднялся в воздух – вторым испытателем стал муж Ларенталии, бравый королевский гвардеец, лихой бретер, не боящийся ни Единого, ни Демона.

И он тоже разбился.

У молодой вдовы остался сын. Была еще и дочь, но она умерла во младенчестве. Ларенталия похоронила мужа и упорно продолжала работать над последним творением деда. И в конце концов ей удалось выяснить причину проблем. Увы, у орнитоптера Стузиана оказалась очень небольшая грузоподъемность. Сорок шесть килограмм – и ни граммом более. Предельный вес высчитали очень точно. Но кроме этого седок должен быть еще и очень вынослив – вращать рычаги приходится без перерыва, иначе машина стремительно теряет высоту. Да к тому же ему требуется стартовая площадка – своего рода огромная баллиста, «стреляющая» орнитоптером, дающая ему первотолчок.

Несмотря на эти недостатки, изобретение Стузиана получило в Рокуше широкое распространение. Во всех крупных городах возвышаются орнитоптерные башни с толчковыми баллистами. Имеется целый корпус Крылатых Гонцов, летающих между городами, доставляя почту и новости. Королевские приказы в считанные часы разносятся по всей стране. А над дверью каждой башни красуется девиз молодой службы – короткий простенький стишок:

Во все края, во все концыЛетят Крылатые Гонцы.Несут приказы короля,Покуда держится земля.

В корпус Крылатых Гонцов отбирают молодых юношей и – реже – девушек, обладающих малым весом, но значительной мускулатурой и выносливостью. Возрастные рамки соблюдаются очень сурово – нет ни одного Крылатого старше девятнадцати лет. На данный момент представителей этой редкой профессии насчитывается сто с небольшим. Они соблюдают жесточайшую диету и ведут очень строгий образ жизни – полеты обходятся им недешево.

Единственный сын Ларенталии стал одним из первых Крылатых Гонцов. В одиннадцать лет он впервые поднялся в воздух на орнитоптере. В двадцать – разбился насмерть, как его отец и прадед. Он упорно не желал расставаться с небесными просторами и продолжал летать даже когда вышел из весовых рамок. После него осталась жена и двое детей – близнецы, мальчик и девочка. Однако жена ненадолго пережила мужа – через два года она скончалась от золотухи. Детей воспитала бабушка.

Они тоже стали Крылатыми Гонцами.

И именно Стекимо и Марадея Стузианы, праправнуки великого изобретателя, сейчас восседали в седлах орнитоптеров, нацеленных на северо-запад и юго-запад – к острову Огненной Горы и Кентавриде. Шестнадцатилетние подростки, одинаковые, как зеркальные отражения – оба невысокие, щуплые, курносые, веснушчатые. Одеты также одинаково – в тонюсенькое обтягивающее трико небесно-голубого цвета. На большой высоте в нем очень холодно, но выбирать не приходится – Крылатые Гонцы стараются весить как можно меньше, экономя даже на одежде.

– Зеньора Стузиан, уверены ли вы в своем решении? – тихо спросил король, стараясь, чтобы подростки его не слышали. – Это будет очень опасный перелет – ни один из наших орнитоптеров еще не летал так далеко. Придется лететь над Ларией, там сейчас серые. Не скрою – ваши внуки могут погибнуть. Риск очень велик.

– Именно поэтому должны лететь именно они, – с каменным лицом ответила старуха. – Они Стузианы, ваше величество. Они лучшие. Если не долетят они – не долетит никто.

– Небо отняло у вас деда, мужа, сына…

– Я знаю. Но мы Стузианы, ваше величество.

Ларенталия Стузиан в свое время даже отказалась брать фамилию мужа – неслыханное дело, но Заричи Второй специальным указом даровал ей это право. Его величеству тоже не хотелось, чтобы славная фамилия его близкого друга и верного сподвижника перестала существовать.

– Ваш дед гордился бы вами, – уважительно кивнул король.

– Я знаю, – спокойно посмотрела на него старуха.

– И все же это ваши единственные внуки…

– Помните, что говорил ваш прадед, ваше величество? Государство важнее человека, – устало опустила морщинистые веки Ларенталия. – Единственное, о чем я жалею – что сама уже слишком стара для этих крылатых игрушек…

– Ну что, вы готовы? – раздраженно обернулся Креол. – Мы торопимся. Может, лучше все-таки я отправлю… кого-нибудь? Это несложно…

– Нет, исключено, – отказался король. – Это должен быть официальный посол Рокуша. Человек. Мой подданный, облеченный высокими полномочиями, а не колдовская нечисть. Принц Индрак, вы уверены, что ваш отец примет предложение?

– Индрак думает, что примет, – пророкотал дэвкаци.

Король кивнул. В руках он держал два запечатанных конверта – их он протянул Крылатым Гонцам.

– Вы помните?…

– Так точно, ваше величество! – не дожидаясь окончания фразы, отдали честь подростки.

Король снова кивнул и отвернулся. Длинное лицо ничего не выражало.

– Стекимо, будешь лететь над океаном, закрывай лицо, – наставляла внуков бабушка. – Марадея, до самой столицы не лети – очень далеко. Приземляйся в каком-нибудь городе и попроси отвести к Наркану. У кентавров так называют городничих. И самое главное – не называй кентавров… ну, ты знаешь, как.

– Бабушка, мы знаем! – хором ответили внуки, с трудом сдерживая улыбки. Весь Нумирадис в курсе, что за слово вызывает бешеную ярость у любого кентавра.

– Возьми еще это письмо, мальчик, – пророкотал Индрак, отдавая толстый конверт Стекимо. – Передай вождю Хабуму, скажи – от Индрака, сына. Вождь обрадуется.

– А эту шкатулку отдадите Великому Намибу Кей-Коону, юная зеньорита, – передал Марадее ящичек король. – Она запечатана – постарайтесь довезти ее в целости. И вот еще что… если Великий Намиб все же не захочет принять предложение, скажите ему: «Вспомни о пятерых, погибших в пещере».

– А что это значит? – робко спросила девушка.

– Я не знаю… – вздохнул Обелезнэ. – Когда я был еще мальчишкой, маршал Хобокен однажды сказал мне – если вдруг понадобится помощь кентавра Кей-Коона, напомнить ему эту фразу. Он не объяснил. Тогда я даже не знал, кто такой этот Кей-Коон… но пятнадцать лет назад знать Кентавриды избрала его Великим Намибом… Возможно, это поможет, я не знаю…

Подошел Креол. Он некоторое время осматривал и ощупывал орнитоптеры, что-то бормоча вполголоса – накладывал пару-тройку мелких благословений. А потом протянул Крылатым еще по конверту. Длинные, странным образом искрящиеся, они выглядели довольно жутковато. Подростки с некоторой опаской приняли дар мага, робко глядя в холодные серые глаза.