Осажденные камнем - Терри Гудкайнд

Утрос стоял рядом с временным штабом — довольно большой палаткой. Ткань, натянутая меж опорных столбов, была запачкана сажей — она нашлась в повозке, которую солдаты вытащили из огня. Серая морось погасила последние пожары, но запах горького пепла все еще витал в воздухе. Хотя последняя атака была невероятно мощной, он подозревал, что на большее Ильдакар не способен. Возможно даже, что величественный город теперь почти беззащитен. Гигантские воины пали, а новых у Ильдакара не было — иначе их выпустили бы во время битвы. Дракон тоже нанес ужасный урон — предназначавшийся Ильдакару. Железный Клык приказал призвать монстра, но Утрос уже имел опыт обращения с капризной и вероломной натурой драконов, поэтому не был удивлен поведением Брома.

Теперь он должен доложить Кергану о провале. Он потерял десятки тысяч солдат в сражении с воинами Иксакс и драконом, а городские стены ничуть не пострадали. Утрос с тяжелым сердцем думал о том, что ему придется сообщить о своей неудаче и Мэджел.

В дымчатом дневном свете он шагнул к кровавой линзе, глядя на ее изогнутую поверхность, как на горное озеро. Мутное стекло не отражало его, но и не позволяло увидеть что-то в зеленом тумане. Ава и Рува дотронулись до символов по периметру линзы и при помощи дара заставили руны светиться. Стекло заискрилось от энергии, а потом посветлело. Завеса подземного мира стала прозрачной.

Железный Клык и лишенная кожи Мэджел ждали его.

— Я готов выслушать доклад, генерал, — сказал Керган, демонстрируя острый железный зуб. — Ты выполнил мои приказы?

— Да, мой император. Колдуньи сотворили заклинание и призвали дракона, как ты и приказывал. — Слова жгли рот Утроса раскаленным свинцом. Он тщательно выбирал формулировки, но тем самым лишь отсрочивал свой позор.

Керган пришел в восторг от этой новости, но лишенное кожи лицо Мэджел было нечитаемым. Железный Клык грубо схватил жену за плечо и сжал голую плоть.

— Видишь, твой любовник не подвел меня. Скажи нам, генерал Утрос, ты сломил Ильдакар? Город завоеван от моего имени?

Утрос потупил взгляд.

— К сожалению, нет, мой повелитель.

Колдуньи, забеспокоившись, отступили. Это была его битва.

— Дракон явился, и его связали со мной узами. Я заставил его напасть на город.

— Значит, Ильдакар уже превратился в дымящиеся руины!

Мэджел выдохнула с долгим низким стоном.

— Ох, Утрос, что случилось?

— Дракон разорвал узы и пошел против нас. Кто-то в Ильдакаре достаточно силен, чтобы разрушить магию. Монстр убил тысячи моих солдат. — Утрос расправил плечи. — Волшебники Ильдакара создали двух гигантских воинов, которые атаковали армию. Мы потеряли больше тридцати тысяч, прежде чем удалось совладать с титанами.

— И ты допустил это? — Керган пришел в ярость. — А еще называешь себя великим полководцем!

Утрос никогда не хвастался, что он великий полководец, но старался быть им. Посол Натан сообщил, что Утрос вошел в историю как герой и гений. Его прошлые победы соответствовали такой характеристике, но после недавних потерь и неудач историки описали бы его по-другому.

— Я продолжу прилагать все усилия, император Керган. Наша осада сломит город, но на это потребуется время.

— Время, — раздраженно фыркнул Керган. — У тебя было целых пятнадцать столетий. Мне подождать еще сто лет? Или тысячу? Ты неудачник, Утрос, ты разочаровал меня. Ты ушел с моей непобедимой армией завоевывать мир, но тебя не было слишком долго. Ты ушел из Ороганга, а мой народ обратился против меня. Мое правление не закончилось бы, будь ты рядом. Империя выстояла бы. — Он говорил быстро и сердито, источая яд. Керган подошел к линзе, и теперь его изображение занимало почти все стекло. Он усмехнулся. — Опять же, если бы ты был в Ороганге, то жена изменяла бы мне с тобой снова и снова — в твоей палатке или в моей императорской постели.

Он сверкнул взглядом на застывшую Мэджел, истерзанное лицо которой дрожало. Керган протянул руку и погладил ее кровавую щеку, с которой сам срезал кожу. Утрос стиснул кулаки, желая потянуться через линзу и сжать горло Кергана.

— Но теперь она любит меня, — сказал Железный Клык. — В подземном мире бедняжка Мэджел поняла свою ошибку. Владетель оставил ей физическую форму такой, чтобы она всегда могла помнить о том, что сделала со мной.

— Да, муж мой. — Мэджел тоже погладила Железного Клыка. Ее голос дрожал. — Преданность сильнее любви.

Утрос так много раз слышал, как этот голос шепчет ему на ухо.

— Мне так жаль, Мэджел, — сказал Утрос с глухим стоном.

— Моя жена больше не твоя забота, — рявкнул Керган. — Ты мой генерал. Ты мог иметь в своем лагере любую шлюху, но выбрал женщину, которая присягнула твоему императору.

— Теперь я твоя, любовь моя, — сказала Мэджел Кергану, не глядя на Утроса, чье сердце закаменело, а чувства разбились.

Железный Клык продолжал смотреть на него через линзу, нетерпеливый и раздраженный. Керган оттолкнул руки раболепно ласкавшей его изувеченной женщины.

— Поклянись мне в верности снова, Утрос. Пообещай, что завоюешь Ильдакар, а потом захватишь весь Древний мир. Для меня.

— Я поклялся давным-давно, — сказал Утрос. — В этом отношении ничего не изменилось.

Он знал, что Мэджел говорит так, потому что вынуждена оставаться с императором в подземном мире. Может ли дух чувствовать боль? Физическую боль? Душевную может — он видел это по ее лицу. Но что-то глубоко внутри нее изменилось. Она не забыла его, но ее любовь к нему могла умереть вместе с физической оболочкой.

— Мэджел... — прошептал он.

Керган оттолкнул ее, и окровавленное тело Мэджел пропало из виду. Изображение Железного Клыка заняло все стекло.

— Ты мой генерал, мой слуга, мой раб. Даже в подземном мире я остаюсь твоим императором. Поклянись, что завоюешь континент, как и должен был.

— Клянусь. — Утрос сжал и разжал каменные кулаки; он больше не видел истерзанную Мэджел, но