Осажденные камнем - Терри Гудкайнд
— Мы должны устроить праздник! Этот день станет памятной датой для Ильдакара.
Никки с раздражением посмотрела на советников.
— Сейчас не время для праздников. Посмотрите!
Натан очертил в воздухе прямоугольник, создавая увеличительное окно. Теперь они смотрели на ряды могучих древних воинов, готовых сражаться, несмотря на потери.
— Да вы гляньте на них, — сказала Никки. — Мы выпустили двух Иксакс, самых мощных бойцов, созданных волшебниками Ильдакара, и они убили десятки тысяч врагов, но сами погибли. За нас сражался дракон, испепеливший огнем тысячи солдат, но он улетел. — Она прищурила голубые глаза. — Да, мы можем гордиться нанесенным уроном, но мы уже использовали все самые сильные средства, а Ильдакар по-прежнему осажден каменной армией. По моим подсчетам, у Утроса осталось две трети солдат. — Она гневно ткнула в окно Натана. — Не время торжествовать. Генерал еще не капитулировал. — Советники испуганно притихли, и она продолжила: — Мы продолжим держать оборону, но не только Ильдакар противостоит этой армии. Под ударом весь континент.
— Это величайший город в истории, — фыркнул Орон. — Нет никого сильнее волшебников Ильдакара. Если мы не сможем остановить Утроса, то какие шансы у остального мира?
Никки холодно посмотрела на него:
— Об этом я и говорю. Ильдакар защищен лучше, чем любой другой город, но Утрос поставил нас в тупиковое положение. Его армия все еще нам не по зубам. — Ее сердце было твердым, а разум решительным. — Ильдакар не может справиться в одиночку.
— Сомневаюсь, что даже д'харианская армия сможет выстоять против оставшегося у генерала войска, — пробормотал Натан.
Квентин вздохнул:
— Я обрел надежду после того, как увидел разрушения в их лагере, но теперь я понимаю, что мы по-прежнему в опасности.
— Верховный капитан Стюарт убедит генерала поговорить с нами, — сказала Эльза. — Мы должны заставить его понять, что для войны больше нет причин. Должен быть способ заключить мир. Тогда все мы сможем процветать.
Натан переместил увеличительное окно, заметив суматоху в центре лагеря. Крепкие солдаты вели коня верховного капитана к городской стене. На седло, как трофей, была водружена голова капитана Стюарта, смотревшая вперед стеклянными глазами. Рот обмяк, будто мужчину обезглавили на середине фразы о приглашении Утроса к переговорам. Вражеские солдаты привели коня с отвратительным ответом к воротам Ильдакара.
Эльза начала плакать, а Натан позволил окну исчезнуть.
Никки устремила на них суровый взор:
— Теперь я еще больше уверена, что Ильдакар не должен сражаться в одиночку. Утрос не сдастся.
* * *
Никки в чистых дорожных ботинках и черном платье, с походным мешком и свертком со стеклянной панелью, на которой было сохранено изображение осаждающей армии, стояла перед пропахшим сыростью колодцем.
— Сильфида, я призываю тебя!
Она создала два светящихся шарика, которые теперь парили в воздухе, отбрасывая резкие тени в ограниченном пространстве. Когда эхо ее голоса затихло, она крикнула снова:
— Сильфида, я желаю путешествовать.
Убийство верховного капитана Стюарта побудило советников искать другие способы атаковать потрепанную вражескую армию. Эльза подняла вопрос об использовании масштабного заклинания переноса, чтобы воздействовать на все войско. Ее задумка могла нанести столько же урона, сколько дракон.
Квентин и Деймон лихорадочно приступили к приготовлениям. Их глаза выдавали, что мужчины на грани паники.
— Может, снова рассмотреть вопрос об освобождении Торы? — неуверенно предложил Деймон. — Она могущественная колдунья.
— А еще ей нельзя доверять, — сказал Натан.
С этим никто не стал спорить, но все же предложение Деймона повисло в воздухе, как эхо грома. Никки еще больше уверилась в том, что должна сплотить весь Древний мир, и решила как можно быстрее доставить предупреждение в другие города. Объединения с Танимурой будет недостаточно. Она должна создать альянс с другими землями, которым угрожает генерал Утрос.
Колдунья, устав от бесконечных дискуссий, повернулась к палате:
— У меня своя миссия.
После этих слов она направилась к изолированному колодцу в низком строении.
— Сильфида! — теряя терпение, вновь крикнула она. — Я желаю путешествовать.
Наконец, послышалось бурление серебра, и оно заполнило колодец. Из зеркальной поверхности появилась женская фигура.
— У тебя новая миссия? Я должна знать, увенчалось ли успехом твое предыдущее задание. Мы победили в восстании?
Никки не стала откровенно врать.
— Мы столкнулись с новыми проблемами.
— Где император Сулакан? Почему я не вижу Лотейна? Я тебя не знаю.
— Ты меня знаешь. Я уже путешествовала в тебе, и мне нужно снова отправиться в путь. Доставь меня в Серримунди. Нужно найти там союзников и подготовить их к войне. — Она знала, что сильфида услышит то, что хочет услышать, но серебряная женщина все еще сомневалась.
— И они будут сражаться за императора Сулакана?
— Это не твоя забота. Знаешь, где Серримунди? Мне нужно туда.
— Я знаю много мест, но существую только для служения нашему делу. Скажи императору Сулакану, что он должен путешествовать во мне. Я доставлю его куда нужно. Я доставлю его к победе.
— Император Сулакан не подчиняется ничьим приказам, — возразила Никки.
Скорчив гримасу, сильфида изменила форму, отражая магический свет огоньков Никки.
— Доставь меня в Серримунди, — повторила Никки.
Явно рассерженная сильфида взметнулась и поглотила ее.
— Дыши! — скомандовала она и потащила Никки вниз.
Глава 67
Лагерь был опустошен, как и сердце генерала. Военачальник испытывал боль и злость при мысли о том, как много солдат потерял за один день. Убийство напыщенного представителя Ильдакара почти не смягчило боль, но Утрос дал городу предельно ясный ответ. Ильдакар падет, причем на его условиях.
Солдаты поклялись ему в верности много веков назад. Безо всяких сомнений они посвятили жизнь службе, но когда они уходили из Ороганга, никто не знал, что они оставляют свой дом
