Антон Орлов - Мир-ловушка

– А вас не укусит? – отступив подальше, испуганно спросил Лаймо.

– Так эта уже опросталась от яда, на тряпку выплюнула. Я-то еще в зверинце наловчился с ними управляться. Теперь она до завтрашнего дня не ядовита. Поглядите на нее да запомните. – Позволив всем хорошенько рассмотреть змею, он размахнулся и швырнул ее в кустарник, пробормотав: – Ну и пущай дальше ползет по своим делам…

– Еще и ядовитые змеи, – вздохнул маг, с подозрением оглядывая местность. – Совсем замечательно!

– Нам надо поскорее добраться до врат, – бесстрастно отозвался Шертон, – невзирая на змей, пиратов и отсутствие дороги.

Они остановились перед скопищем неприветливых скал, заслоняющих горизонт зноя и простирающихся вдаль в обе стороны. Позади лежала каменистая равнина, местами прикрытая жидким ползучим кустарником. Полого понижаясь, она уходила в туман, стелющийся над болотной страной.

– Великая, не ведом ли вам какой-нибудь простой способ оказаться по ту сторону этих скал? – повернулся Бирвот к богине.

– Ага, мне ведомо целых два простых способа. Во-первых, можно развоплотиться здесь и снова принять телесный облик в пункте назначения.

– Спасибо, а второй какой? – мрачно приподнял бровь Шертон.

– О, второй еще проще: обойти эти… скалы через четвертое измерение. Жаль только, в Облачном мире оба не годятся, даже для меня. Создателя Миров за такую пакость…

Людям пришлось дождаться, пока богиня закончит ругаться. У Нэрренират были основания для отвратительного настроения: она уже сутки голодала.

– Поехали, – сказал Шертон, когда она захлопнула пасть. – Будем искать проход.

Бирвот предложил:

– Подождите, сначала я попробую определить, в какой стороне его лучше искать.

На некоторое время он погрузился в транс, потом открыл глаза и махнул рукой налево-от-зноя:

– Туда!

Они потащились вдоль нагромождения невысоких, но неприступных скал, ощетинившихся острыми выступами. Подвода скрипела и покачивалась. Лишь бы не развалилась раньше времени… Гувлы понуро брели следом. Нэрренират периодически цедила ругательства в адрес Создателя. Нагнав ее, Роми поехала рядом и, набравшись решимости, заговорила:

– Пожалуйста, ну скажи все-таки, кто такой Создатель Миров?

Богиня молчала, и Роми уже смирилась с тем, что ответа не будет (собственно, она не очень-то и надеялась его получить), но вдруг Нэрренират, повернув голову, посмотрела на нее долгим непонятным взглядом и бросила:

– Мы.

Роми замерла, выпустив поводья. Спохватившись, пришпорила гувла и опять поравнялась с богиней.

– Нэрренират, что значит – «мы»? «Мы» – то есть вы, боги?.. Но этого не может быть, потому что Создатель сильнее, чем вы все, вместе взятые! Я не поняла… Объясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду!

– Не буду я ничего тебе объяснять, вредная девчонка. Я сказала, как есть, и сказала достаточно. А теперь отстань от меня, пока я тебя не обругала. Я хочу жрать, а не читать теряющим память краткий курс истории мироздания!

Дальше Роми ехала словно в полусне, почти не глядя по сторонам. Она пыталась понять, что означает «мы», но понимание ускользало и оттолкнуться не от чего… Своим странным ответом богиня только еще больше заморочила ей голову.

Проход открылся внезапно, за выдвинутым вперед скальным ребром. Ущелье, достаточно широкое, чтобы пропустить подводу. Вскоре оно разделилось на два коридора. Путешественники выбрали левый, который тоже впереди раздваивался. Новая ветвь завела их в тупик.

– Мы так долго будем блуждать наугад, – проворчала богиня. – Лучше оставим… подводу здесь, пусть Бирвот наложит на нее чары, и проведем разведку. Если до вечера не найдем еды, я съем ваших гувлов.

– Завтра, – возразил Шертон. – Еще сутки ты продержишься. Завтра, если не найдем еды и ты начнешь терять силы, отдадим тебе гувлов, двух из пяти.

Для разведки разбились на пары: Шертон и Роми, Бирвот и Паселей, Нэрренират и Лаймо. Шертон был опытным следопытом, Бирвот без труда найдет обратную дорогу, воспользовавшись магией, а богиня обладала абсолютной памятью. Охранное заклятье заперло вход в каменный тупик, где щипали травку возле подводы с машиной пятеро гувлов. Благодаря ему гувлы не могли убежать, а посторонний человек либо зверь, оказавшийся поблизости, ощутил бы сильное желание поскорее отсюда уйти. Маг позаботился о том, чтобы на своих заклятье подействовать не могло.

Выбрав три разных скальных коридора, они отправились исследовать окрестности.

Ущелье, по которому шагали Бирвот и Паселей, постепенно расширялось. Дно его было достаточно ровным, чтобы пропустить подводу.

Россыпь камней. Пыль. Клубки спутанного колючего кустарника. Беспорядочно раскиданные шапки бледной, но густой и пышной травы. Среди камней скользили ящерицы, серо-буро-черная абстрактная мозаика на шкурках позволяла им, застыв на месте, сливаться с фоном. К стенам ущелья лепились колонии пухлых коричневых полусфер от нескольких дюймов до полутора футов в диаметре. Были это чьи-то гнезда или сами по себе существа, оставалось только гадать. Под низкой облачной твердью висели птицы – вырезанные из темной бумаги силуэты.

Паселей вертел головой, замечая все новую и новую живность: зебилайю, высунувшую из куста изящную клиновидную головку и через мгновение спрятавшуюся, горную козу на уступе наверху, рой похожих на красные ягоды насекомых, вьющийся над травяным островком, пегого одноухого зильда, при виде людей пустившегося наутек.

– Вы видели зильда? Значит, люди живут недалеко!

– Бывают и дикие зильды, – отозвался маг. – Хотя они тоже обитают поблизости от людских поселений… Что ж, это обнадеживает.

Они прибавили шагу. Благодаря кое-каким магическим средствам Паселей чувствовал себя хорошо, несмотря на преклонный возраст. Живя в Суаме, он конечно же слыхал всякие нехорошие вещи о Бирвоте-чернокнижнике, но лично ни разу с ним не сталкивался. Познакомившись, они быстро поладили. Паселей был человеком добродушным, уживчивым и здравомыслящим. Его не выбило из колеи ни то, что черный зверь оказался могущественным божеством, ни то, что Бирвот не подтвердил свою репутацию опасного злодея. Слухам и мнениям он никогда не придавал большого значения, предпочитая занимать свой ум тем, что можно увидеть или потрогать. Именно поэтому его так привлекала природа.

Бирвот, со своей стороны, тоже относился к нему неплохо, и, когда Нэрренират потребовала, чтобы он исцелил Паселея от всех старческих недугов, с какими сумеет справиться, он охотно выполнил пожелание богини. Ему интересно было попрактиковаться в целительстве и узнать пределы своих возможностей. Правда, по собственному почину Бирвот вряд ли догадался бы предложить Паселею помощь: ему бы это просто в голову не пришло.