Елена Белова - Сердце феникса

И снова напрасно.

Ни белых огней, ни знакомого чернильно-дымного облака…

Алексей не вернулся.

Вадим неверяще смотрел, как волны зализывают следы на песке… Вот их уже и не осталось…

— Тварь! — расколол воздух яростный крик… — ***!

«Все…» — как-то отстраненно подумала феникс. Вот теперь начнется веселье…

Уже началось.

Небо над головой стремительно темнело, тучи, закручиваясь спиралью, быстро наливались фиолетовой грозовой тьмой, по лицу со свистом хлестнул ветер… волосы Вадима, словно золотые змеи, взвились и забились в обезумевшем воздухе… Море заклокотало. На берег с грохотом рухнула метровая волна.

— Милорд… — начала девушка, но своего голоса не услышала — взбесившийся ветер затолкал ее слова обратно в горло и чуть не придушил мокрым песком… Да и что она могла?..

Черное небо на глазах оплела золотая сеть грозовых разрядов. Блистающая, дрожащая, словно живая… Что это? Преисподняя… Такого феникс не видела никогда…

- ***! Лешка-а-а! — обрушился на берег новый крик.

И рухнул гром. Стократно усиленный гром…

Золотая сеть надвинулась на оцепеневшую землю и бушующее море — стала миллионом молний.

— Милорд!

Поздно!..

Невиданные молнии — жаркие бело-синие столбы — били по пляжу, плавя песок, вдребезги разнося скалы, испепеляя кусты, деревья, раздевалки, деревянный домик… В заливе вскипали столбы пара, почва под ногами дрогнула, раз, другой, третий, зашевелилась и пошла трещинами…

А затем грозовой ужас стал надвигаться на город… На глазах феникса молнии пожирали здание за зданием: эллинги, портовый склад, заброшенный дельфинарий… Гостиница… Дальше — рынок рабов.

— Милорд!!!

Вадим повернул к ней голову, и девушка замолчала: с белого лица на нее смотрели черные глаза — невероятно расширенные зрачки вытеснили голубую радужку…

— Заткнись, — прошипел Повелитель, и небо снова раскололось…

Столб огня, белого, кипящего, ударил ее… взорвал изнутри…

Ненавижу умира…

— … на! — донесся в багровую тьму знакомый голос, и феникс вздрогнула, инстинктивно отстраняясь от стальной хватки на своих руках и плечах… — Лина, приказываю, очнись!

Приказывает он…

— Очнись немедленно!

Немедленно еще… Немедленно я даже глаза не открою — больно… Чтоб вас с вашими молниями, милорд…

Тишина…

А почему тишина?

Ой… ***, Повелитель же может иногда читать… Эмоции там, мысли. Лину снова ошпарило жаром. Глаза распахнулись сами собой… И непроизвольно закрылись — с неба летела очередная ветвистая молния…

Но снова собирать пепел не пришлось.

Ее что-то защищало. Вадимов экран?! Ого!

Хотя ее — громко сказано. Голубовато-фиолетовая пленка затянула весь видимый берег, и взбесившиеся волны вместе с безумными разрядами бессильно бились о мерцающую пелену… Залив словно закручивал гигантскую кипящую воронку водоворота — черные, почти без блеска, волны бурлили, клокотали, захлестывали пеной даже остатки моста…

Но город уцелел. Почти… Щедры вы, милорд Повелитель. Ничего не делаете по мелочи…

— Что ты хотела сказать? — глаза Вадима были уже почти обычными, серо-зелеными, — Ты знаешь, куда он сбежал? Ты подозреваешь? Да отвечай же ты, черт возьми!

— Милорд, мы будем его спасать?

— Что? — Вадим застыл. В голубых глазах зрачки — как жгучие угли.

Кажется, такая мысль его не посещала…

— Он не мог сам сбежать, милорд… Это наверно, лигисты… Они ведь сколько раз видели его по телевизору, они могли не понять, решить наказать его… За предательство, выкрасть… Вы будете спасать его? Они же могут не понять, что он не в себе!

— Помолчи, — прервал ее Вадим, отводя глаза и напряженно всматриваясь в затихающее море, — Мне надо подумать…

Сработало. Его Изб… Его Величество Повелитель мира отвлекся от мысли о предательстве брата и переключился на подброшенную идею…

Лина послушно затихла, напряженно оценивая ситуацию… Если даже Повелитель почует ее тревогу, это вполне оправдано… Оправдано ситуацией… С ума сойти! Светлая Лига выкрала своего руководителя прямо из-под носа Хозяина мира! Если это, конечно, Светлая Лига… Почему они не взяли ее? Не хватило сил?

Может быть…

Если это так, то ладно…Она подождет. Она продержится…

Только пусть теперь Лига постарается удержать его… Хоть заприте, хоть снотворным накачайте… Но если не удержите, если… то будете иметь дело со мной!

Или с моим призраком.

Тяжелый взгляд Вадима неуловимо потемнел.

— Иди за мной.

— Так вы встречались в последнее время с кем-нибудь подозрительным?

— Нет, милорд, — Лина снова стояла перед ним — такая маленькая перед громадой его гнева… Повелитель, правда, держал себя в узде, новых молний вроде можно не ждать. Но гнев никуда не делся — он висел в пустом зале горячим туманом, смотрел из потемневших глаз, смял темно-золотой подлокотник кресла…

Гнев.

И похоже, тревога?

Тревога за брата?

Неужели поверил?…

Поверил, что Алексей не притворялся, что его просто забрали свои? Может быть… Но он только спрашивал, спрашивал, спрашивал — за эти три-четыре минуты Лина выдержала плотный допрос и устала, точно весь день проходила полосу препятствий… Хотя Вадим не сканировал. Просто спрашивал…

Не выходили, не видели, не встречали, не оставляла одного…

Еще двенадцать секунд тяжелого молчания, и, не отводя от нее черного, пламенного, какого-то драконьего взгляда, Хозяин потянулся к зависшему у его руки янтарному шару…

— Дензила мне.

Лина сохранила лицо, но с немалым усилием… Дензил! Глава шпионов и дознавателей… Сердце заколотилось часто и гулко… Ладони закололо…

Допрос?! Ей предстоит допрос? Настоящий?…

— Я здесь, милорд, — просиял шар золотом вспышки.

— Засылай своих шпионов. Срочно.

— Сейчас, милорд?

— Сейчас. Всех. Сменить цель: нужны любые сведения о Алексее Соловьеве…

— Милорд… — Дензил после паузы осторожно осведомился, — Я правильно понял? Вас интересует Соловьев? Не маги?

— Плевал я на магов! Мне нужен Лёшка! Ясно?!

Шар полыхнул…

— Да, милорд… — немного сдавленно проговорил голос… — Будет исполнено.

Шар погас.

И снова лицо горит под Его взглядом…

— Изображение — на все экраны и все стены. Настроить зонды на обнаружение. Каждый час повторять объявление о награде за его доставку или за сведения… Всех дознавателей, шпионов, «добровольцев» — на ноги, пусть носом землю роют! Найти, слышите?! — Вадим говорил коротко, четко, ясно, но в голосе кипели отзвуки такой злости…