Барб Хенди - Похититель жизней

Тогда Магьер развернулась к Вельстилу и навела на него арбалет.

С бессильной яростью Лисил смотрел, как Крысеныш исчез из виду.

Малец подбежал трусцой к нему, просунул нос между прутьев решетки. По крайней мере, он остался в живых. И хотя этим Лисил был обязан эльфу, он был сейчас слишком зол, чтоб испытывать благодарность.

— Да подними же ты эту чертову решетку! — в бешенстве прокричал он.

Эльф поглядел на него с вершины подъема, повернулся и отошел, скрывшись из виду. Заскрежетали цепи, и решетка начала медленно подниматься. Она поднялась едва ли до середины, а Лисил уже поднырнул под нее и побежал вперед, подхватив по пути свой факел — левой рукой, в которой он уже сжимал клинок. Малец неотступно следовал за ним.

Площадка, которую до сих пор он видел только издалека через прутья решетки, имела форму полукрута, на срезе которого и располагалась каменная арка. За ней с двух сторон начинались узкие коридоры. Крысеныш, скорее всего, скрылся в левом коридоре. У правой стены Лисил увидел эльфа — тот вращал, налегая на рычаг, большое железное колесо. Затем он с громким щелчком повернул рычаг, заблокировав подъемный механизм решетки.

Стены здесь были высотой в четыре человеческих роста. Высоко в полукруглой стене виднелся желоб, из которого тонкой, но непрерывной струйкой текла на пол вода. Здесь еще сильнее пахло морем и солью, и Лисил заключил, что они сейчас находятся под солеварней, откуда морскую воду после обработки гонят насосами в сточные туннели.

— Мы пойдем по следу, — сказал он эльфу. — Ты с нами?

Малец тихонько зарычал на вход в левый коридор — и эльф уставился на пса с таким озадаченным видом, что Лисил невольно проследил за его взглядом — что еще там разглядел этот анмаглахк?

— Вы похожи, — сказал эльф. — Оба вы хотите только одного — убивать вампиров. Почему?

У Лисила не было времени на досужие разговоры. Крысеныш вот-вот опять ускользнет от него.

— Потому что они убивают людей, — отрывисто бросил он. — И никто, кроме нас, не хочет… не может на них охотиться, так что…

— Людей, — не проговорил, а сплюнул эльф. — Люди породили вампиров, а теперь вампиры кормятся их кровью. Эти существа хорошо исполняют свое предназначение — сокращать поголовье чумной орды, именуемой человечеством. Люди… Люди позабыли даже о том, что именно их непроходимая и опасная глупость в далеком прошлом едва не привела мир к гибели.

— Что ж ты тогда не убил меня, наполовину человека? — сквозь зубы спросил Лисил. — С какой стати ты вообще пошел за мной в туннели?

— Кое-кто принял не вполне верное решение, — медленно ответил эльф. — Мы не убиваем тех, кто одной с нами крови.

Говоря это, он неотрывно смотрел на Мальца, и Лисил всерьез заподозрил, что собеседник не до конца с ним откровенен.

— А других, стало быть, убиваете, — вслух процедил он. — И чем вы тогда отличаетесь вот от этих? — Лисил кивком указал на коридор, в котором не так давно скрылся Крысеныш.

— Так ты покинул своих родителей именно для того, чтобы охотиться на вампиров?

Лисил похолодел. Что может знать этот эльф о его прошлом?

— Я ушел из дома, потому что моя жизнь была сущим адом, потому что я не мог больше делать то, к чему меня принуждал Дармут. И я знаю, что из-за моего побега отца и мать казнили.

— Мне нет дела до того, что случилось с твоим отцом, — холодно сказал эльф, — но Куиринэйна — предательница, она предала свой народ и его будущее. Больше она никогда и никому не выдаст наши тайны. Что до тебя — ты не представляешь для нас опасности, раз уж тебе взбрело в голову избрать такое бессмысленное и неблагодарное ремесло.

Малец зарычал, бросился на эльфа — и тот поспешно попятился. Лисил эту сцену едва заметил. После слов эльфа у него перехватило дух.

Отец называл мать — Нейна, очень похоже на имя, которое произнес эльф.

Малец снова прыгнул, оскалив зубы, и анмаглахк, отступая, прижался спиной к стене. На Лисила он смотрел как на тошнотворного вкуса лекарство, которое хочешь не хочешь, а приходится пить.

— Я шел за тобой с одной только целью, — сказал он через силу, ни на миг не выпуская из виду Мальца. — Сказать тебе, чтобы ты никогда не становился у нас на пути, иначе и твоя эльфийская кровь не спасет тебя от участи предателя.

Лисил взмахом руки отозвал пса, и тот неохотно отступил. Эльф оторвался от стены, отошел на несколько шагов от арки.

— Как тебя зовут? — спросил Лисил.

— Сгэйльпеллеахэ а ошагэйреа ган'Койлехкроталл, — ответил тот с вызовом, словно предлагая Лисилу все это повторить. — Просто Сгэйль, если тебе так легче произнести — хотя проку для тебя в этом никакого. Никто из тех, с кем ты когда-либо столкнешься в этой жизни, меня не знает.

Он прошел еще несколько шагов к спуску и тогда оглянулся.

— Мне велено было убить тебя, но ты не представляешь для нас угрозы. Ты — анмаглахк, но пока еще не предатель. Ступай своим путем и никогда не вмешивайся в наши дела.

С этими словами Сгэйль развернулся и исчез во мраке туннеля.

Лисил очнулся, услышав рычание Мальца. Пес стоял у входа в узкий коридор, которым бежал Крысеныш. Лисил шагнул было к Мальцу, но вдруг остановился и оглянулся вслед эльфу.

Он все перебирал в памяти сказанное Сгэйлем — и едва не закричал вслух от нестерпимой боли. Он рванулся вперед, сбежал вниз по склону в туннель, пробежал немного, гулко шлепая по воде… но эльф уже исчез, как будто его и не было вовсе.

«Мы не убиваем тех, кто одной с нами крови… Больше она никогда и никому не выдаст наши тайны…»

Если эльфы не убивают своих, но все же наказывают предателей…

Где же сейчас Куиринэйна… Что сталось с его матерью?

Торет бежал сломя голову и неистово размахивал руками, едва не роняя меч.

Эльфы, эльфы… Повсюду эти треклятые эльфы!

Поток воды повернул, и Торет свернул вместе с ним, направляясь к заливу.

Арбалетная рана под правым глазом все еще напоминала о себе жгучей болью, на шее кровоточил глубокий порез — след эльфийской гарроты, поврежденный глаз еще окончательно не залечился. Словом, Торету срочно нужна была кровь.

Все уроки фехтования, которые давал ему Чейн, оказались совершенно бесполезными. Глава «семьи», хозяин дома, Торет пожелал стать таким, как Рашед, а для этой роли требовалось мастерски владеть мечом. И даже обладая недоступными смертным людям силой и проворством, Торет никак не мог освоить за пару месяцев то, на что опытному фехтовальщику требовались долгие годы упражнений. Каким же он был дураком!