Елена Плахотникова - Ларт Многодобрый

Малек утопал. Согнулся, словно не буримс, а целого поала на себя взвалил.

– Первоидущий, где лучше переждать бурю?

– В оазисе.

О, мужик уже в норме. В голосе твердость и командирский тон прорезались, в глазах – ум и сообразительность…

– А если в нем цветет Тиама?

– Тогда… – на миг задумался. – Ты слышишь его запах?

– Сейчас нет. Но когда «услышу», нам всем, думаю, будет уже все равно.

– Тогда уходим. Быстро.

Мы остались вдвоем. Я и мой оберегатель.

– Крант, наш Идущий Первым так спешил, что совсем забыл про одно дельце. Надо пробить оставшиеся буримсы. Нельзя их так бросать. Сделаешь? Только очень аккуратно. Не хочу, чтоб эта дрянь попала на тебя.

– Я тоже не хочу. А почему так нельзя бросить?

– Я потом объясню. Давай, делай. Быстрее начнешь, быстрее сядем… на поалов.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Все когда-нибудь кончается. Наш поход тоже закончился. И, как сказал Первоидущий, очень даже удачно.

Ну если все, чего с нами было, тут считается «удачно прогулялись», то мне воображения не хватает представить обратное.

– Из неудачного похода не возвращаются, – сказал караванщик. На полном серьезе, между прочим. Не шутят здесь с такими вещами.

Я не спорил. И не собирался даже. Если надо выбирать между смертью и жарой, то жару и потерпеть можно. Кстати, не так и жарко было в последние дни. То ли погода изменилась, то ли я привык.

Я многому научился за эти дни. Дремать в седле привык и опорожнять мочевой пузырь, не слезая с поала; могу помыться литром воды, а еще – чуять время Санута и будущие неприятности. Еще приспособился к тому, без чего прекрасно обходился в прошлой жизни. Но реагировать на колдуна как на стихийное бедствие пока не научился. Только идиот будет злиться на снег за окном. Ну значит, я не такой умный, как хотелось бы.

Зато красивый, как говорит Марла.

А в Урламбо я посмотрелся в зеркало и согласился с ней.

Вот только меня, красивого, испугаться можно. Особенно вечером. И в пустом переулке. Я и сам, признаться, испугался того, кто глянул на меня из зеркала.

Осунувшаяся, сильно загорелая рожа. Тело тоже похудело. Согнала жара с меня лишний жирок. Хоть и не был я никогда толстым. Не в кого вроде. Но на работу я не верхом ездил, под небом голубым тоже спать не часто приходилось. Да и рацион другим был. Вместе с режимом и вредными привычками. Выражение глаз, кстати, тоже иным оказалось. Не злее или добрее, а не совсем понятное. Словно я на брата-близнеца смотрел. Что в кино охотника за головами играет. Или мастера по выживанию, что и на мотоцикле может истребитель догнать, если вертолет утонул. Осталось только морду лица разрисовать и на шею связку ушей повесить. Для правдоподобия. И хоть сейчас в кадр.

Хорошо, Натка меня таким не видит. Или Ларка. Ну насчет Натки я еще сомневаюсь, а вот Ларка точно на порог такого красавца не пустит. Еще и охрану вызовет.

А потом я заметил Кранта. И опытным путем выяснил, что вампиры этого мира в зеркалах отражаются. Вот кому можно сниматься без грима! И без всяких там накладных клыков и контактных линз.

А ведь это мысль!

Надо будет сесть по свободе за сценарий «Солдат удачи против вампира» и посмотреть, чего получится. Не все ж «Записки черного хирурга» кропать. Хотя… ну какой из меня писатель? Да и сценарий кому здесь на фиг нужен? Если я все правильно понял, то телевизора или кино тут нет и в ближайшие пятьдесят лет не будет. А потом мне все станет по барабану. И пятьдесят лет – это если удача не отвернется… Без нее даже улицу переходить не стоит. В любом из миров.

Ну ехал я себе спокойно по улице, никого не трогал. Головой еще вертел – первый раз я в Урламбо, можно и по сторонам поглазеть. Забавные тут дома строят. С крепкой дверью на первом этаже. С бойницами на втором. Небольшими окнами на третьем и садом на крыше. Все они как по одному проекту построены. Только отделка разная. Двух похоже украшенных на улице нет. И заборов тоже. Дома широкие, бойниц на десять-двенадцать. А между ними – переулки. Если на поале по такому ехать, то колени за стены цепляться станут. На самой улице два каравана разойтись могут, еще и для прохожих место имеется. И для лоточников, что свой товар на голове носят. Бросаешь торговцу денежку, и цапаешь с лотка пирожок. Удобно. С поала слазить не надо. И больше одного пирога не сцапаешь. С батон величиной эти пирожки.

Вот и я жевал батон с мясоовощной начинкой и высматривал лоточника с напитками, вдруг вижу – граната! Выкатилась из переулка и аккурат к нашему каравану. А я – ни сказать, ни крикнуть. Здоровенный кусок в рот запихнул и языком не проверну.

Как я из седла выпорхнул и в ближайшую нишу влетел – не знаю, не помню. Прижался к двери и считать начал. До десяти досчитал – ничего. Тишина и на счет «двадцать». В смысле – взрыва нету. А на улице как шумели, так и шумят. Словно бессмертные здесь живут. Что каждый день друг под друга гранаты подкладывают. И под дорогих гостей. Чтоб им не обидно было. А я вот в местную традицию не въехал. Испугался чего-то, дурашка.

Ладно, осторожно высунулся посмотреть, чего там с гранатой делается. Оказалось, ничего. Лежит она посреди дороги, недалеко, кстати, от моего укрытия, а над ней поалы идут. И ни один на нее не наступил.

«Умные звери…»

Только подумал – последний поал наступил.

Ну взрыв я опять из ниши захотел услышать. Ни фига. Даже на счет «двадцать».

Еще раз высунулся: последний поал, как шел себе, так и идет. Не хромает. Все лапы на месте. Рядом поаловод. И не похоже, чтоб его осколками посекло, если уж тут гранаты с глушителем делают. Ну а там, где граната лежала, чего-то странное виднеется. Красноватое. С бурым.

Ну подошел я к этому. Посмотрел. И ни фига не понял.

– И что это за хрень была? И с чем ее едят? – вслух я это спросил. И довольно громко. Удивился настолько, что сам с собой разговаривать начал. Хорошо, хоть пальцем не стал тыкать непонятно в чего. Или на зуб пробовать.

– Это биста. Его ни с чем не едят.

– Почему? – Сначала спросил, потом оглянулся. Хотя мог и не оглядываться. Если Малек со мной болтает, значит, Крант рядом стоит.

– А зачем его с чем-то есть? Биста и сам вкусный.

– Да?

И я покосился на красно-растоптанное. Не выглядело оно вкусным. Или хотя бы съедобным. А вот плевок с парой выбитых зубов очень даже напоминало.

– Биста очень вкусный, господин. Очень! Особенно переспелый.

– Ну-ну. Поверю, когда попробую.

– Тогда нам на базар надо! Или туда, где биста растет.

Малек чуть не подпрыгивал от нетерпения. А вот Кранту настолько было все параллельно, что он, похоже, спал с открытыми глазами.