Дмитрий Воронин - Наследник Атлантиды

Он взял чашку уже остывшего кофе, выпил ее мелкими глотками. Щелкнул тяжелой золотой зажигалкой, несколько мгновений смотрел на пляшущий огонек, затем поднес к нему обрывок доллара. Вспыхнувший листок неспешно положил в пепельницу, дождался, пока тот превратится в кучку золы, и только потом продолжил:

– Да, так вот, я понимаю, Вирм, что явиться ко мне за помощью ты мог только в одном-единственном случае. Если другого выхода у тебя не будет. И когда пятнадцать лет назад я отдал тебе доллар, я понимал, что скорее всего никогда больше не увижу эту бумажку. Но знал и другое… если увижу, значит, это не окажется простым делом. Я не буду спрашивать тебя, чем помешали тебе эти люди. Если полицейский Джерри Вирм считает, что они должны умереть – пусть так и будет. Я дам тебе моих парней. Прости, но дам шестерок… зато много. Понимаю, поведешь их на убой. Дам лучшего своего человека – Антонио. Если сможешь, сделай так, чтобы он уцелел… он очень дорог мне, и без него у Семьи могут быть сложности… ведь мы ослабнем, пусть и ненадолго. Дам оружие. Хорошее армейское оружие. Не думаю, что тебя заинтересует его происхождение… Когда ты намерен провести эту… операцию?

– Лучше всего завтра.

Старик подумал, затем покачал головой.

– Нет, с людьми проще, но тяжелого вооружения под руками нет, его потребуется доставить. Послезавтра – так будет вернее. На эти дни Антонио приставит к тебе охрану. Не спорь, так будет лучше. Я не хочу, чтобы кто-то исполнил старый контракт, а ты, хоть бы и с того света, обвинил бы Сержио Вальцоне в нарушении обязательств. Да и еще… на этот вопрос ты должен ответить. Кто те люди?

– Они… – Ярослав замялся, не зная, что и сказать.

Дон Вальцоне поморщился.

– Нет, я имею в виду, где они сейчас. Мои мальчики проследят, чтобы они там и остались.

– Вилла неподалеку от Лансинга. Это город…

– Я знаю. Ладно… надеюсь, Вирм, мы больше не увидимся. Я не думаю, что нарушаю принципы, принятые в Семье. Я не сотрудничаю с полицией… ведь так? Информация о предстоящих событиях не должна стать известной полиции, верно? Это целиком твоя операция и целиком твоя ответственность. И помощь я оказываю лично тебе. А теперь прощай, Вирм. И… и пусть тебе сопутствует удача.

Антонио появился в мотеле под вечер. Он был сух и официален – совершенно очевидно, приказы хозяина пришлись ему не по душе, но спорить с полученными распоряжениями он не посмел и, как и положено хорошему слуге, даже неприятные обязанности старался выполнить безукоризненно.

А большего от него и не требовалось… уж чего-чего, а любви или хотя бы симпатии от мафиози и наверняка убийцы Вирм не ждал.

К этому времени Ярослав уже рассказал товарищам о заключенном договоре. Нельзя сказать, что известие это было принято на «ура». Сергей, как человек, непосредственно связанный как раз с борьбой с преступностью, в том числе организованной, был мрачен. Идея принимать помощь от мафии ему претила – пусть и не российская она, но все же преступность. И этот альянс, с его точки зрения, в высшей степени дурно пах. Зобов оказался менее щепетилен – быть может, потому, что за свою немыслимо долгую жизнь успел побывать со всех сторон всех мыслимых баррикад. О своем прошлом он говорить не любил, но по случайно оброненным обрывкам фраз можно было сделать вывод, что нынешний московский пенсионер далеко не всегда был белым и пушистым.

– Дон Вальцоне предлагает вам перебраться на одну из его загородных вилл.

– Зачем? – удивился Ярослав.

– Там вы будете в относительной, – последнее слово Каррере демонстративно подчеркнул, словно предупреждая, – безопасности. К тому же туда проще доставить оружие. Меньше посторонних глаз. И буду признателен, если вы уточните, что именно вам понадобится.

– Я не знаю, что именно нам будет противостоять… – пожал плечами Вирм. – Вполне вероятно, что в распоряжении… противников имеется бронетехника. Еще неплохо было бы иметь в команде пару снайперов.

– Сделаем, – кивнул Каррере. – Стингеры?

– Не повредит, – серьезно ответил Ярослав. – Знакомьтесь, Антонио… ведь я могу называть вас по имени?

– Как вам будет угодно, – хмыкнул итальянец.

– Благодарю… так вот, Антонио, это мои друзья. Герман и Сергей.

– Сьергьей… – попытался выговорить Каррере и вдруг совершенно неожиданно расплылся в улыбке: – О, рюсски?

– Ну, допустим, русский, – ответил Бурун. – И что?

– Рюсски! – просиял Антонио. – Йа уважай рюсски! Хороший солдэ… сольдат!

Произношение у него было ужасное, но это вполне искупалось отчего-то проснувшимся искренним расположением. И отчаянным желанием поговорить с гостем на языке очень сильно пьяного Пушкина. А когда Ярослав пояснил, втайне испытывая чувство злорадства, что Сергей – русский полицейский, это почему-то еще больше растрогало Каррере.

– Юнайтед Стэйтс не любить рюсски! – сообщил он, тряся руку Сергея. – Считать – рюсски есть эвил… злой… итальяно любить рюсски! Рюсски коп – харашо!

– Чего это он? – недоуменно поинтересовался Сергей у Верменича.

Тот лишь пожал плечами.

– А я откуда знаю? Думаю, что представление о русских они составляют по русской мафии.

По крайней мере последнее слово Каррере понял прекрасно.

– Но! Рюсски мафия – не харашо! Вери бэд… ошень пльохо! Не сльюшать наши законы… как этьо по рюсски… бьеспредьел! Рюсски коп – отлишно! Рюсски мафия – маст дай!

– Это ты верно сказал, – криво усмехнулся Сергей.

– А ваш друг, – Антонио снова перешел на английский, видимо, исчерпав словарный запас, – он немец?

– Нет, он тоже русский.

Разумеется, в этом ответе правды было всего ничего. Но лучше уж так, чем попытаться объяснить Каррере то, что его, во-первых, совершенно не касалось, и, во-вторых, во что нормальный человек поверить не сможет никогда. Да и потом… Заявить итальянцу, что он имеет честь разговаривать с самим богом Меркурием? Ха…

Вилла, куда Антонио привез гостей, оказалась огромной. Здесь можно было разместить, пожалуй, роту солдат – да так, что никто не будет ощущать тесноты. Весьма вероятно, что для чего-то подобного огромный дом, одиноко стоящий на холме вдали от городской суеты, и предназначался. Эдакая крепость – все подходы и подъезды как на ладони, а стрельчатые окна – уже практически готовые бойницы для стрелков.

Сразу по приезде Антонио схватил Сергея за руку и куда-то потащил. Тот поначалу сопротивлялся, затем махнул рукой и последовал за темпераментным итальянцем, выбравшим именно его, капитана Буруна, предметом своей бурной симпатии. Каррере привел Сергея в один из залов (капитан не был уверен, что в этом доме сумеет быстро найти обратную дорогу, столь запутанной казалась череда комнат, коридоров и лестниц), где все стены были увешаны различным оружием – от шпаг и кинжалов до вполне современных образцов. Сдернув со стены один из экспонатов, Антонио торжественно протянул его Сергею.