Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена

— Не нужно было тебе возвращаться, — прошептал Бонне.

— Ты должен был смотаться, — ответил Мило, радостно улыбаясь брату, несмотря на, судя по всему, безнадежную ситуацию, в которой они оба оказались.

— Что они с тобой сделали?

Бонне коснулся перевязанного бедра.

— Они или кто-то другой, — произнес он. — Внезапно у меня появилась рана во всю ногу. А я даже штанов не порвал. Представляешь?

Мило показал свою раненую ногу.

— Проклятие Ксумиты, — прошептал он.

— Ах, как мило, — прорычал тролль, растаскивая братьев в стороны. — Два тощих гнома, которые любят друг друга. Насколько я понял, вы уже знакомы. Не слишком привыкайте к воссоединению. Иначе будет слишком тяжело расставаться, когда я скормлю одного из вас оркам. Они любят мясо тощих гномов.

Тем временем Ксумита разобрался в ситуации. Без своего украшения, закутанный в коричневый плащ, он был похож на черепаху.

— Это тот тощий гном, о котором я вам рассказывал, генерал Шрак, — торопливо произнес он. — Мы отправили его на поиски агнца матери, с помощью которого мы сможем вытянуть из земли яд и смести мусор с этого мира.

Шрак раздраженно взревел на шамана.

— Что за чушь про отравленную землю? Сначала я должен выслушивать твой бред про голоса богов, теперь еще что-то. Агнцы! Матери! Если у вас нет ничего конкретного, что поможет нам в битве против предков, лучше заткнитесь.

— Вы отрекаетесь от Хадара! — прохрипел Ксумита.

— Я ни от чего не отрекаюсь. Я только сказал, что голос в голове — не обязательно голос бога. После двух бочонков гномского пива я тоже голоса слышу, но ни черта не делаю, просто слушаю, что они мне говорят. У нас больше нет времени на то, чтобы ждать знака. Если мои разведчики не ошиблись, предки достигнут сердца леса завтра на рассвете. То есть будут там, где мы сейчас стоим. Но вместо того, чтобы смазывать оружие, я должен выслушивать какие-то пророчества.

Ксумита Латоринсис угрожающе поднял посох.

— Хадар узнает, кто был с ним, а кто предал его.

Шрак зашипел, склоняясь над шаманом, и это было похоже на грозу над полем пшеницы. Изо рта у него на крохотного зеленокровку текли слюни. И когда все решили, что Ксумите конец, прозвучал сигнальный рог.

Глаза Шрака злобно сузились, затем он оперся на одну руку и поднял голову. Окинул взглядом лагерь, остановился на маленькой группе орков, которые как раз преодолели гребень холма на востоке и направлялись прямо к нему. Шрак схватил подол плаща Ксумиты и крепко сжал его в лапах.

— Я с вами еще не закончил, но есть дела поважнее, — засопел генерал.

Мило хлопнул брата по плечу, привлекая его внимание к группе орков, которые, казалось, ждали генерала Шрака.

— Разведчики, — спокойно прокомментировал Бонне.

Трое зеленокровок быстро приближались. Мило заметил, что у них практически не было доспехов или оружия, да и вообще почти никаких вещей. Только у одного из них в руках был кожаный мешочек, который он держал в руках, словно большую драгоценность.

Орки умели долго и хорошо бегать, и, несмотря на это, они совершенно обессилели. Шрак подождал, пока они отдышатся. Затем взял мешочек и велел докладывать.

— Все было так, как вы и сказали, генерал! — прошипел один из орков. — Гномы, кажется, спешили закопаться обратно в свою гору. Не рассылали разведчиков. Мы застали их врасплох и смяли их боевые порядки. Треть их пала во время первой же атаки. Они отошли на восток, перестроились, как вы и предсказывали. Пока они отступали, мы перерезали еще треть. Остальные побежали прямо в лапы предков. Из Рубежного оплота и его окрестностей пришли сотни оживших мертвецов.

— Сколько же гномов вы им отдали? — поинтересовался Шрак.

— Сто, может быть, сто пятьдесят, — ответил орк. — Но мы убили их предводителя. Принесли вам его голову, а всех остальных, кого убили, тоже обезглавили. В точности, как вы приказывали.

Шрак развязал мешок и заглянул в него. Затем перевернул и вытряхнул его содержимое на землю.

Внутри оказалась отрубленная голова гнома. Несмотря на запекшуюся кровь искаженного гримасой ярости лица, гнома еще можно было узнать. Это был Доримбур.

Ксумита пытался протолкаться вперед, но плащ в руках тролля удержал его.

— Нужно было убить всех. А так вы оставили войску предков еще воинов. Сто пятьдесят хорошо вооруженных гномов-воинов, — скрипучим голосом заявил шаман.

Шрак одной рукой отшвырнул Ксумиту в сторону. Гоблин упал, двое из его клана помогли ему подняться.

— Я отдал приказ атаковать гномов, — пророкотал Шрак. — Они никогда не дошли бы обратно в горы через лес. На севере из земли вылезают предки, там, где в эпоху Ослепления друг на друга набросились полчища людей. Тысячи погибших, которые только и ждали, что с их костей спадет песок и мох и они снова смогут отправиться в бой. Орки правильно сделали, убив столько гномов до того, как это сделали предки. Иначе нам предстояло бы сражаться с целой армией холодных бородачей с пустыми глазами.

Постепенно Мило начинал понимать, о чем говорят зеленокровки. Ожившие мертвецы, которых они называли предками, возникли не после резни, устроенной гномами среди эльфов. Не проклятие живших на деревьях отправило их мстить за погибших. Сама земля заставляла мертвецов оживать.

— Если правда то, что вы говорите, генерал Шрак, то они просто сметут нас, — произнес Ксумита. — Нам не выстоять против таких полчищ.

— А ваш агнец может? Тогда покажите мне, где он, и я понесу его на руках! — заревел Шрак. — Что-то я никаких агнцев не вижу. Вижу только испуганных тощих гномов и сломленного наемника.

Ксумита подавленно уставился в пол. Он знал, что Шрак прав.

А Мило наоборот, впервые ощутил в себе искру надежды. Неужели это шанс, которым он должен воспользоваться? Он вспомнил, как говорил о подобных ситуациях мейстер Гиндавель. «Когда ни у кого нет ответа, настает время лжеца». Хотя эта мудрость была произнесена относительно одного из заседаний совета в Дуболистье, но Мило надеялся, что она справедлива повсюду. Может быть, ему удастся хотя бы спасти себя и брата.

— Я нашел агнца матери! — сдавленным голосом закричал полурослик.

Все уставились на него. Но лица были нерадостные, на них не было облегчения. Словно повторенное дюжину раз лицо отца, поймавшего его на лжи. Даже на лице Ксумиты Латоринсиса не было ни малейшей искры надежды. Но Мило лгал слишком часто, чтобы подобные мелочи могли смутить его. Если ложь звучит неправдоподобно, ее нужно подкрепить еще большей ложью.

— Агнец матери, которого вы ищете, находится в Вороньей башне. Его зовут Отман.