Андрей Круз - У Великой реки. Поход

Когда «полевик» со всем этим дерьмом сзади остановился, в окне первого этажа показалась Маша в компании «пришлого» толстяка с величественными усами, как у товарища Буденного, и с винтовкой «маузер» в руке, а за ним стояла давешняя тетка, которая выдавала нам ключи, с усами поменьше, но комплекцией даже побольше мужика. И тоже с винтовкой. Это были хозяин гостиницы Иваныч со своей домоправительницей. Глянешь на нее ― и сразу поверишь, что с такой лучше не связываться. А я и не буду.

― Вы целы? ― крикнула Маша.

― Целы, тебе спасибо за песчаную бурю на гладком месте, ― ответил я. ― Лари с тобой?

― Нет! И не с тобой, получается? ― забеспокоилась Маша.

― Мы разошлись.

Вот оно как… Демонесса наша пропала. В такой заварухе немудрено, но я надеялся, что она окажется в гостинице. И ошибся. Ошиблись и гномы, кстати: их спутников тоже не было здесь, остались где-то в городе. Там до затишья было далеко, звуки перестрелок доносились отовсюду. Стрельба же в нашу сторону стихла, стоило нам скрыться из зоны поражения.

Я схватил с телеги трехлинейку и два комплекта подсумков с патронами ― это не меньше ста двадцати штук. Пусть винтовка теперь и не слишком нужна, а патроны пригодятся: у нас все стволы под этот калибр. Остальные трофеи отдал гномам. Затем мы по очереди по приставленным ящикам, как по лестнице, поднялись в окно первого этажа, очутившись в бельевой кладовке.

― Аккуратненько пробегайте через холл: постреливают из «Барабана» ― могут задеть ненароком, ― сказал Иваныч, выглядывая из подсобки в полутемное помещение.

― Связь с фортом есть? ― спросил я.

― Откуда? С первым выстрелом телефоны заткнулись, ― ответил тот. ― Точнее, чуть позже. Успели сказать, что сторожевики затонули. Диверсия. Караул на пристани перебили и снизу заряды подтащили. Вахта, что на борту была, частично погибла, частично в плену.

― Проспали, получается?

― Проспали, как есть проспали, ― кивнул содержатель гостиницы. ― Все проспали, что могли. Ох полетят теперь головы…

Да уж наверняка, не буду спорить. Прохлопать, проморгать такое нападение, дать противнику растащить гарнизон мелкими вылазками по частям, отрезать его от базы… Пахнет трибуналом, с последующим отделением стрелков на рассвете, у кирпичной тюремной стены.

Мы гуськом, сильно пригнувшись, быстро перебежали к лестнице, скрываясь за поставленными на попа столами, долженствующими перекрыть обзор снаружи. В воздухе висела пыль, пахло пороховым дымом и древесными опилками. Столы были похожи на решето, и лучи света, пробивающиеся через отверстия от пуль, пересекались в воздухе словно стеклянные трубки, наполненные светящимся газом. В углу холла, за перевернутым буфетом, сидели двое каких-то мужиков с армейскими СВТ-П, но в партикулярном. Видать, резервисты вроде меня, оружие у них казенное.

Мужики курили и негромко разговаривали. Дым висел в воздухе над головами, отчаянно демаскируя позицию. За одним из столов сидел парень лет шестнадцати и поглядывал в дырку, пробитую пулей. Явно ждал атаки. У него на коленях поперек лежала кавалерийская модель «энфилда», укороченная, где срез ствола за намушник не выдавался, отчего винтовка выглядела так, будто кто-то обрубил ее топором.

― Волков, вы наверх? ― спросил меня Лопухин.

― Ну да, к себе в номер. Айда с нами.

― Позже, пока здесь побудем, разберемся, что к чему. Спускайся к нам, если что.

Я кивнул и подтолкнул колдунью к лестнице. Маша побежала передо мной по ступенькам, виляя круглым задом и неожиданно внушив мне грешные мысли. Даже висящий у нее на ремне через плечо огромный «маузер» с прикладом не сбил меня с них. Демон забери, какие все же округлости… гм… идеальные… Да и вообще девка хоть куда, статуэтка просто.

― Ты где пристроилась? ― спросил я Машу, чтобы насильственно перевести мысли в деловое русло.

― В нашем номере, чего мудрить? Как ты Лари потерял?

В голосе колдуньи слышалось заметное волнение. А так жалуется все время, что та ей покою не дает.

― Специально разошлись ― оглядеться, что в городе делается. Не думаю, что с ней может что-то случиться. Она в три раза быстрее любого человека, к тому же красивая женщина, которую скорее захотят изнасиловать, чем убить.

― Это лучше, что ли? ― возмутилась Маша.

― Маш… Она не человек. Она ― демон, ― вздохнул я. ― Пока мало у кого насиловалка отросла достаточно, чтобы такой подвиг совершить. Скорее она сама там всех изнасилует. И высушит потом. К тому же она мозги умеет заплетать, и вообще драться с ней ― способ самоубийства. И она вооружена, да еще и оружием с глушителем.

Я выложил весь набор аргументов, которыми успокаивал сам себя. Хоть спутницу нашу с трудом можно было отнести к числу «легковыносимых», но и неприятной ее назвать тоже было бы нечестно. И однажды она спасла всем нам жизнь, о чем тоже забывать не стоит. И волновался я за нее, по большому счету, не меньше, чем Маша, но показывать своих тревог мне нельзя, раз уж я командирствовать взялся.

Гномы топотали за нами следом, гомоня о своем. У них тоже забот было выше головы. Куда делись их спутники? Что с товаром? Что делать дальше?

У окна второго этажа, у самой лестницы, стояли еще двое местных с винтовками, один из них с новенькой СВД с оптикой. Неплохо, только зачем он там встал?

― Слышь, мужик! ― окликнул я его. ― Ты за каким демоном у окна выставился со снайперкой? Снимут первым выстрелом!

― А что? ― не понял тот.

― Выбери комнату, собери кучу мебели подальше от окна, засядь за ней ― и выцеливай понемногу. И больше одного раза не стреляй. Пальнул ― замер. Если начали долбить в ответ ― меняй позицию. Понял?

― Понял, ― кивнул мужик и побежал по лестнице вниз.

Они сейчас наверняка снайперов подтянут, иначе нас не возьмешь. Расстояние от нас такое ― стрелять легко, но добежать не выйдет ― всех положат. Триста метров плоского, как стол, и совершенно открытого пространства: это если от ближайшего строения ― трактира ― считать. Непреодолимое препятствие под огнем. А от дворов все четыреста наберется. Надо бы и мне приготовиться ко встрече снайперов ― есть у меня специально для них сюрприз великий.

― Слышь, Саня! ― окликнул меня Орри. ― Мы тут по соседству и в комнате напротив сейчас позиции займем. Будет тихо ― заходи поболтать, рад буду.

― И вы к нам заходите, ― пригласила гномов Маша, на что те вежливо и степенно покивали.

Мы зашли в свою комнату, прикрыли дверь. Маша не только с магией времени не теряла. Все занавески были задернуты и шевелились под ветром у разбитых вдребезги окон, пол возле которых был завален осколками битого стекла. На кровати лежали обе наши винтовки и все ружья. Все коробки с патронами, что мы везли с собой, были выложены рядом. Ну и правильно. Одно оружие она только не приготовила, потому что о нем не знала ― не имеет привычки по чужим тюкам лазить.