Марина Дяченко - Корни камня

Так же равнодушно он смотрел, как выгружаются в песок контейнеры разнокалиберные ящики. Вот она, цена жизни Сани... Немного, прямо ска- жем. Его, Ивара, хотят продать подороже... Как на невольничьем рынке, в самом деле...

...Шум, чад, толкотня, железные кольца до крови натерли запястья и щиколотки. Продают мычащих коров, визжащих поросят - и молчаливые по- росячьи головы, окровавленные коровьи туши, губы, внутренности... Про- дают невольников захваченных в плен врагов... Зазывает купец, нахва- ливает товар - но нет, это не он добыл пленников в бою, он не воин, честные господа, он всего лишь добросовестный торговец... Он покупает оптом - перепродает в розницу...

Цепи не звенят - только ржаво скрежещут, тянут к земле, но не вздумай сесть сразу же узнаешь, зачем служит кнут - осмоленная верев- ка... Покупатели не церемонятся - осматривают товар, яростно торгуются с коммерсантом... Кому нужен мальчик? На что сгодится мальчик? Его се- годня не купят, торговец разочаро...

Ивар вздрогнул и очнулся. Прямо перед ним, в трех шагах, стоял отец.

На Командоре был шлем с прозрачным забралом, будто специально открывающий всем взорам спокойное, уверенное, даже несколько насмешли- вое лицо - лицо человека, убежденного в своем бесконечном преимуществе, рожденного, чтобы властвовать, победоносного, несмотря на временное по- ражение. Отец ободряюще улыбнулся - и Ивар ощутил щемящий стыд, и в том числе за то, что рука его по-прежнему лежала в руке Барракуды.

Стараясь не делать резких движений, Ивар медленно потянул руку к себе, пытаясь высвободить ладонь. Не тут то было! Рука Барракуды, тоже будто невзначай, сдавила пальцы Ивара так, что у того перехватило дыха- ние.

Ивар не сдавался. Молчаливая и совершенно неравная борьба длилась все время короткого разговора:

- Ты не передумал, Кай?

- Нет, - (рука все сильнее сдавливает рвущуюся на волю Иварову ла- донь, мальчику кажется, что сейчас затрещат кости), - нет, уговор доро- же денег.

- Что ж...

- Мои люди дают мне знак, что условия соблюдены, - (тут Ивар предпринял маневр, расслабил пальцы и тут же потянул снова, но железная хватка не ослабела, Ивар чуть не вскрикнул).

- Ты выполнишь обещанное?

- Ты можешь забирать старшего.

Саня шагнул вперед; Ивар сам не понял, как удалось в этот момент удержаться и не забиться с ревом в руках Барракуды, пытаясь вырваться и повиснуть на отцовой шее... Саня сделал еще шаг, Ивару показалось, что брат его заперт внутри стоп-кадра, застыл, будто муха в янтаре... И лю- ди Поселка застыли вокруг тяжелых контейнеров, и люди Города замерли, подались вперед, и вросли в песок белые машины...

Отец протянул руку, будто собираясь хлопнуть Саню по плечу - и вместо этого вдруг вскинул невесть откуда взявшуюся толстую короткую трубу. Мгновение - и черный раструб уставился Барракуде в грудь; пальцы Барракуды так сдавили Иварову ладонь, что тот не удержался и вскрик- нул-таки.

- Прикажи своим людям бросить оружие... - эту фразу Ивар уже где-то не раз слышал. Наверное, в фильме про разбойников.

- Но Онов, - возразил Барракуда чуть удивленно, - мои люди безо- ружны, как договаривались...

- Прибереги свои байки для женских ушей! Пусть все поднимут руки и отступят назад... - и, обращаясь к сыновьям: - К машине, быстро!

Ивар отгрыз бы собственную руку, удерживающую его в капкане. Ры- вок... Серое небо перед глазами. Еще рывок - зеленоватая пыль... Секун- ды растянулись, как жевательная резинка, и голоса звучат басовито, уми- ротворенно, как на испорченной кассете:

- Я раз-во-ро-чу... те-бе... реб-ра... Ко-валь...

- Ты на-ру-шил... ус-ло-ви-я...

- И-вар...

- И-и-и-вар...

Беззвучно отлетает крышка контейнера. Над краем поднимаются головы в бронированных шлемах; крик. Отброшенная ударом, отлетает рука отца, сжимающая оружие... Толстая труба разражается в небо глухим хлопком... Снова крик; клочковатое, подстреленное небо. Чирикающие звуки выстре- лов, белые вспышки; кто-то ревет, срывая голос: "Осторожно, там дети!.. Не стреля-ать!"

Мешанина криков и выстрелов. Чья-то тень между Барракудой и Оно- вым, кто, откуда, толстая труба снова хлопает, кто-то падает...

- Ивар!! К машине!!

- Не стреля-ать!..

...Все окончилось мгновенно, как и началось, будто оборвался странный, шумный, невнятный рекламный ролик. Наверное, прошло всего се- кунды три; Ивар лежал ничком, и перед глазами у него медленно осыпались в чей-то след потревоженные серые песчинки.

Кто-то всхлипнул. Кто-то сказал шепотом:

- Сволочи... Что же это... Онов... мерзавец...

Пролагая дорогу среди песчинок и камушков, в маленькую ямку перед глазами Ивара скользнул густой красный ручеек. Завертелся на дне, будто устраиваясь поудобнее.

Он поднял голову.

Ноги, чьи-то ноги, и еще, и еще... За ними, как за редким лесом - неподвижно лежащий на песке человек. Другой человек, присевший рядом... Это Барракуда. Он жив.

Ивар встал. Его тут же крепко взяли за плечи.

К трем белым машинам бегом отступали вооруженные люди; Ивар не сразу увидел отца - тот нес на плечах... Кого-то нес... Не очень боль- шого, не взрослого. Путь его по серому песку отмечен был темной дорож- кой...

- Не надо! - крикнул Ивар.

К нему обернулись хмурые лица. Глянули мельком - и вернулись к то- му, кто неподвижно лежал на земле.

Рванулись с места белые машины, заспешил им вслед опустевший вез- деход...

Неуклюже, будто заведенный, Ивар подошел - и впервые в жизни уви- дел мертвого человека.

На сером песке без шлема лежала Ванина. Подбородок ее казался пок- рытым красной лаковой краской.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Один и тот же эпизод повторялся и повторялся на маленьком плоском экране. Временами Ивар уставал и закрывал глаза.

Отец упустил мгновение. Ему надо было стрелять сразу... Если бы он выстрелил в ту же секунду, Барракуда был бы сейчас мертв, Cаня - цел, а Ивар - свободен...

"Прикажи своим людям бросить оружие" - "Но Онов, мои люди безоруж- ны, как договаривались"...

Поднимаются бронированные шлемы над краем подложного контейнера. Отец, отец... Ты все предусмотрел... Но надо было стрелять СРАЗУ...

Ивар видел со стороны себя - какой маленький, растерянный, глу- пый... Ведь и у него был шанс - рвануться к машинам... Упустил. Упус- тил, сорвал всю операцию, ведь это из-за него откатился десант, в стра- хе за его жизнь... И у отца снова связаны руки. И он не может отомстить за Саню.

Они метили в Барракуду... Какой-то истеричный капрал сразу же зао- рал "не стрелять"... Да надо было стрелять, надо! Если бы Саня не ки- нулся на помощь отцу... Если бы он побежал прочь со всех ног, как было велено... Если бы все делали, как велел отец, то ничего бы не случи...