Сара Хагерзак - Принц подземелья

В этот момент он вдруг узнал один из голосов, доносившихся с берега. «Сивый! — подумал он. — Конечно, это дело его зубов! Теперь он, наверное, сожалеет, что поторопился разделаться с Амбридж. Без её помощи им вряд ли удастся снять чары с гробницы».

Снейп подошел еще ближе и смог разглядеть четверых спутников Сивого. Они, по–видимому, тоже были оборотнями, причем два выглядели совсем дикими, грязными и заросшими. Он пошел прямо к ним, выставив перед собой щитовые чары, и Сивый наконец заметил его.

— О, Снейп! — пролаял он, наставив на профессора свою волшебную палочку и медленно отступая за гробницу. — Хочешь присоединиться к нам? — он перевел взгляд со Снейпа на могильную плиту. — Помоги нам открыть крышку. Ты же наверняка можешь?

— И что ты будешь делать потом? — с издевкой спросил Снейп. — Делить палочку на шесть частей? Или по–быстрому перегрызешь мне горло, как Долорес Амбридж, и заберешь ее себе?

— Мы как‑нибудь договоримся, — неопределенно протянул Сивый.

— Нет, Фернир, у тебя все равно ничего не выйдет, — усмехнулся Снейп. — Или ты не знаешь, что хозяин Бузинной палочки — Поттер? Даже если ты достанешь её, ты же не думаешь, что сможешь победить его в поединке?

— Ты полагаешь, я безумец, Снейп? — хрипло рассмеялся Сивый. — А ты знаешь, что у Поттера есть детишки? Например девочка — нежный маленький ангелочек, — оборотень плотоядно облизнулся, — или непослушный мальчишка, очень кстати имеющий привычку убегать от мамы… Когда кто‑то из них окажется у меня в руках, неужели Гарри не позволит мне дать себя разоружить, чтобы спасти их жизни? Мне даже не придется его убивать; всего лишь разоружить — и я буду истинными хозяином Палочки Смерти! Так что это ты безумец, Снейп! Целых шесть лет это сокровище было у тебя под носом, и ты даже не попытался завладеть им! Ты убил Дамблдора, занял его место, и я не верю, что ты не хотел иметь его палочку. Ты просто струсил, признайся! Бедная Алекта! Она считала тебя настоящим мужчиной, а ты позволил Дамблдору сделать тебя своей марионеткой.

Снейп смотрел на Сивого; его рука сжимала волшебную палочку так, что костяшки пальцев побелели. Но он знал, что эмоции только помешают ему, поэтому, когда он заговорил, голос его звучал совершенно бесстрастно.

— Меня не интересует Алекта, — ответил он. — Меня не интересует эта палочка. И меньше всего меня интересует, что думаешь обо мне ты. Но ты не можешь не понимать, что у тебя нет шансов. Я намного превосхожу тебя как волшебник. Ты все равно не откроешь гробницу, так что убирайся отсюда, и тогда я, возможно, не стану сообщать Министерству, что это ты убил Долорес Амбридж. Спрячься в своих лесах, как ты прятался шесть этих лет. Это лучше, чем сидеть в Азкабане.

— Мне надоело прятаться по лесам и болотам! — яростно процедил Сивый, наставив на Снейпа свою палочку. — Я получу Старейшую палочку, и оборотни наконец смогут жить так, как хотят, свободно, никого не боясь. А я стану их предводителем. Imperio! — вдруг закричал он. Но Снейп был готов к этому.

– Impedimenta!

Сивый рухнул за гробницу, и Снейп с усмешкой сказал ему:

— Это было так предсказуемо, Фернир!

Спутники Сивого попытались напасть на Снейпа, но они были совсем слабыми волшебниками. Двое из них предпочли даже не доставать палочки, а положились на свои мускулы и зубы. Они бросились на Снейпа, пытаясь сбить его с ног, в то время как двое других посылали в него заклинания. Через несколько минут Сивый тоже смог подняться на ноги, но он не владел искусством волшебного боя настолько, чтобы тягаться со Снейпом.

И всё же профессору пришлось туго. Одного Сивого он одолел бы без труда, но их было пятеро, и ему пришлось защищаться от нападавших на него оборотней, одновременно закрывая свое сознание от дементоров и отражая посылаемые в него заклинания. Наконец двое оборотней были оглушены, двое других бросились бежать через замерзшее озеро к лесу. Одного Снейп потерял из виду, но решил, что разберется с ним потом, и стал преследовать убегавшего Сивого с товарищем, понимая, что он — самый опасный из всех.

Убегавшие просчитались: у леса их ждал десяток кентавров, и когда Снейп настиг беглецов, они уже были схвачены крепкими руками могучих существ, а их палочки валялись на земле. Снейп подобрал палочки и взглянул на пленников. Их лица были ясно видны в рассеянном лунном свете, отраженном снегом, и тут он с ужасом понял, что ошибся: Сивого среди них не было. «Значит, сейчас он предоставлен сам себе и, скорее всего, направляется к замку…» — подумал Снейп.

Эта перспектива испугала его. Он слишком хорошо знал Фернира: потеряв неудачу в попытке завладеть палочкой, он наверняка захочет отыграться, тем более что сегодня он уже попробовал человеческой крови. Проникнуть в окруженный дементорами замок было сейчас легче, чем обычно, ведь защита была нарушена, и Сивый точно знал, где именно.

Снейп быстро связал обоих пленников и, попросив кентавров привести их в замок, поспешил обратно. Мысль о том, что он упустил Сивого, который, возможно, уже хозяйничает в Хогвартсе, подгоняла его. Он уже видел на другом берегу вспышки заклинаний и не мог не думать о том, чего может стоить его ошибка.

Силы его были измотаны долгим бегом и сражением, а сердце холодным обручем сковывали мрачные предчувствия. Они же сделали его заметным для дементоров, но Снейп не сразу понял это. Когда он догадался, что его присутствие обнаружено, десяток темных фигур уже стремительно приближались к нему со стороны замка. Снейп вынул палочку, собираясь вызвать патронуса, но тут же вспомнил, что его патронус сейчас закрывает замок, рассыпавшись на миллиарды пылинок чистого света. Теоретически Снейп знал, что некоторые волшебники могут вызывать несколько патронусов одновременно, но сам он этого никогда не пробовал, и сейчас был не самый удачный момент для экспериментов. Тогда он сделал отчаянную попытку вновь закрыть свое сознание. Но дементоры уже окружили его. Снейп слышал их свистящее дыхание; они протягивали к нему свои покрытые гниющей кожей руки, источая вокруг себя сковывающий тело ледяной холод и наполняющий душу отчаянием мрак. Дементоры словно обнажали его разум, срывая последние остатки защиты, и он чувствовал, что сдается в плен кошмарных воспоминаний…

Перед его глазами уже возникло бледное змееподобное лицо Волдеморта, постепенно превращавшееся в пасть настоящей змеи — Нагайны; он снова слышал, как отец в бешенстве кричит ему: «Выродок!»; потом голос Лили Эванс произнес: «На твоем месте, Нюнчик, я бы постирала подштанники!», и пасть змеи обернулась ухмыляющимся лицом Джеймса Поттера, наставившего на него свою волшебную палочку. Он уже плохо понимал, что происходит, и лишь где‑то на краю его утопавшего в отчаянной тоске сознания маячила мысль о поцелуе дементора.