Татьяна Бродских - Тропа первая

— Коврик свой оставь у кровати, ему там самое место, а нормальные вещи тебе сейчас принесут. С обувью будет сложнее, но я это решу. Надо будет проследить за твоим питанием, что‑то ты совсем бледная и тощая. И мне не нравится твоя комната, она слишком маленькая и далеко от моего крыла, к концу этой декады тебе подготовят другую.

Ланьер был доволен собой. Все прошло даже лучше, чем он ожидал, девица истерик не закатывала, слезами не обливалась, в обморок не падала. Правда, девушка с каждым разговором бесила его все больше, и если положить руку на сердце, именно слезы он хотел увидеть. Но и тут иномирянка проявила выдержку, несвойственную большинству женщин. Он и сам не знал, зачем ему эта девка. Слишком гордая, упрямая, умная и не по возрасту серьезная, такие женщины Ланьеру совершенно не нравились. Но ведь ему не разговоры с ней зимними вечерами вести, а утолять свои желания и потребности. Да и Элу хотелось отомстить. Посмотрим, захочет ли он жениться на этой девке, после того, как она побывает в его, Ланьера, постели. Недалеко от комнаты Элен навстречу лорду попался Ривен.

— Ты куда это собрался? — перехватил его Лан, хмурясь. Он как‑то упустил из вида, что Рива часто наведывается к Элен. А не любовники ли они?

— К Элен. А ты где был? — от былого дружелюбия в голосе мага ничего не осталось. Весь его вид выражал подозрительность.

— Я тоже заходил к моей гостье, узнал ее нужды, высказал свои пожелания, — насмешливо ответил Ланьер, вспоминая упрямо поджатые губы, которые ему довелось недавно поцеловать. А может, он зря предпочитал раскованных женщин? Ведь тот, сорванный насильно поцелуй, завел его не на шутку, даже захотелось воплотить свое желание сразу же, не дожидаясь окончания недели.

— Что ты с ней сделал?! — гневно спросил Ривен, сжимая кулаки.

— Больше уважения, щенок! — рявкнул Ланьер, хватая за грудки парня. — Ты живешь в моем доме, это я плачу тебе жалование, а не наоборот. И если тебе не нравятся мои решения — проваливай! Но прежде чем ты это сделаешь, подумай хорошо, стоит ли уходить из‑за какой‑то девчонки? Да и куда тебе идти? К брату, который тебя и выставил из дома? К тому же, с Элен все в порядке, она цела и невредима. Более того, ты же мне все уши прожужжал, что я обязан позаботиться о ней, раз уж она по моей вине попала в наш мир. Я и позабочусь. У нее будут лучшие вещи, ей не придется работать. Годик или два побудет моей любовницей, а потом я дам ей неплохое приданое, и пусть выходит замуж. Да хоть за того же Элхарда, ему не впервой пользоваться тем, что мне уже не нужно.

— Это подло!

— С каких пор? Или хочешь сказать, у тебя никогда не было любовниц из простых? Или я, по — твоему, должен жениться на этой бездарности? — раздраженно спросил Лан. — Да пойми ты, я ей предложил самый лучший выход. Или у тебя на Элен свои планы? Может, вы там не язык изучаете, а другую «науку»? Запомни, Рив, предательства я не прощаю.

— Я не верю, что Элен согласилась, — не ответил ни на один вопрос Ривен. Ведь в чем‑то Ланьер прав, парень сам собирался предложить девушке что‑то подобное. Но он надеялся пробудить в ней те же чувства, что горели в его душе. Как же жалко, что в Элен нет ни капли магии, он не задумываясь женился бы на ней, невзирая на отсутствие приданого.

— Я дал ей время на раздумья. Но уверен, она все взвесит и согласится, — произнес Ланьер вслух, а про себя добавил: «Ведь деваться ей некуда». Лорд пошел по своим делам, собираясь отдать ряд распоряжений слугам, а именно привести в порядок шубу и еще кое — какие вещи, что остались в замке от бывшей жены. Странно, но спустя год, воспоминания о Ларе не вызывают той ярости, что прежде.

Ривен смотрел вслед другу и недоумевал, как он мог так долго ошибаться на его счет? Неужели Элхард всегда был прав? Жаль, что его сейчас нет в замке, Ривену как никогда нужен был совет. К Элен парень не пошел, ему было стыдно смотреть девушке в глаза. Ведь он никак не может ее оградить от домогательств Лана. А еще его чуточку страшила вероятность того, что Элен могла обрадоваться предложению лорда. Ривен не раз был свидетелем тому, как женщины буквально вешались Ланьеру на шею, предлагая себя с расчетом на благодарность мага. Да еще эти глупые слухи среди простых обывателей, что плотская любовь с магами продлевает молодость и жизнь. Нет, если маг — целитель, или его любовь сильная, он способен делиться со своей партнершей энергией, но жизнь она не продлевает. На такое способны только драконы для своей пары.

Я не знаю, сколько сидела на кровати, обняв собственные колени и поливая их слезами. За небольшим окном давно стемнело, а у меня не было сил и желания встать закрыть дверь на засов. Да и зачем? Если Ланьер решит ворваться и изнасиловать, то задвижка меня не спасет. На душе было муторно, понимание того, что помощи мне ждать неоткуда еще больше усугубляло мое депрессивное состояние.

А может, я зря отказываюсь? Ведь если все оформить правильно, то через полгода я буду дома. Гарантий же того, что я смогу найти подходящего мага самостоятельно и заплатить ему за портал, нет. Да и терять мне нечего, свою невинность я подарила Денису, достойному и любимому мужчине. А во внешности лорда даже есть что‑то привлекательное. Тогда же почему мне так тошно от одной этой мысли? Почему я не могу переступить через себя, наплевав на гордость и самоуважение? Не потому ли, что у меня кроме этого ничего не осталось? Что только они дают мне силы не отчаиваться и искать выход? А его как раз и нет. Мне некуда уйти, я ничего не знаю об этом мире, у меня нет даже зимних сапог и верхней одежды. Мне остается, согласиться на предложение лорда. Умная девушка так бы и поступила. К чертям гордость! Когда я вернусь домой, никто об этом эпизоде не узнает, а мнение местных жителей меня совершенно не волнует. Ну почти не волнует. Надо соглашаться. Надо. Но это говорит разум, а душа знает — не смогу. Не приду, не скажу, не лягу покорно на кровать. Я всегда считала себя умной, но сейчас как никогда понимала, что это не так. Я глупая, гордая девчонка и этого не изменить. Что ж, у меня есть неделя, чтобы собраться и покинуть замок. Кто знает, возможно, замерзая где‑нибудь под елкой, я буду жалеть о своем решении, но оно будет мое, а не какого‑то сволочного лорда.

Вещи мне принесли на следующий день, два паренька смущаясь, занесли сундук ко мне в комнату. Я спросонья не сразу поняла, зачем они вообще ко мне пришли, впервые за три недели проспала. То что раньше будить никто не пришел, уверило меня в мысли — слухи в замке распространяются быстро и меня уже записали в любовницы лорда. Но недаром говорят, что утро вечера мудренее, мир уже не казался таким мерзким, как вчера. Да и ситуация не была совсем уж безвыходной. Раз уж от готовки меня освободили, то я могу заняться побегом вплотную. В первую очередь шитьем тулупа. Мне же главное до селения дойти, а там разберусь. То есть надо озаботиться теплыми вещами и провиантом, а за палаткой и спальником я схожу к машине.