Александр Прозоров - Потрясатель вселенной

Олег, уступивший место между кострами замерзшим после купания нукерам, вскинул голову:

— Точно! Ты мудрейший из воинов, Чабык!

— Нечто я тайну неведомую открыл? — удивился кочевник. — Порубить, расчистить — завсегда так делаем.

— Смотри туда! — тыкнул пальцем в обледенелые завалы камней ведун. — А теперь сюда. — Он указал на реку. — Ширина ямы шагов пять, глубина в полторы сажени. Да и не надо нам ее до поверхности засыпать, на сажень хватит. Носить недалеко, до вечера завалить успеем. Вот и будет у нас брод.

— На камнях лошади ноги переломают, — засомневался воин.

— Крупные валуны — вниз, мелкие камушки и гальку из корзин — сверху.

— Я преклоняюсь пред твоей мудростью, посланник предков, — приложил руку к груди. — Ты не устаешь удивлять меня…

— Достаточно, — перебил его Середин. — Я не красна девка — от восхвалений млеть. Назначай людей на работу. Время дорого.

Завалить русло на стремнине было вроде бы делом несложным — но Сакмара оказалась не так проста и тут же начала подмывать переправу, унося песок с обеих сторон каменного завала. Поэтому Чабык приказал сразу гнать обоз на другой берег и, несмотря на ночь, сворачивать юрты. Пока часть нукеров скатывали войлок, остальные одного за другим на плечах переносили баранов — для них брод оказался слишком глубоким. Уже на рассвете на южный берег, глубоко проваливаясь в прибрежные канавы, перекатились арбы с походными домами и тремя бесчувственными телами: Роксаланы и юных невольниц. Шаманка не нашлась — чему Олег был только рад.

Дабы не ломиться через лес, колонна сопровождавших обоз кочевников прошла до брода перед уже обследованным поселком по кромке воды — благо пологий берег позволял — и свернула на хорошо заметную проселочную дорогу. Здесь путники остановились на привал — и Олега отыскала его полуголая спутница, отчаянно одергивавшая поддоспешник, словно надеялась вытянуть его до колен.

— Ты с ума сошел, придурок?! — громким шепотом зашипела Роксалана ему в ухо. — Ты чего меня в таком виде в телеге повез? Где одежда?

— Это не я тебя повез, — усмехнулся ведун. — Это ты в таком виде вырубилась. Меньше нужно поганки жрать, коли не хочешь глупо выглядеть.

— А это не твое собачье дело, что я жру, — присела рядом девушка, одергивая края войлочной куртки до земли. — Ты мне не муж, не брат и не визажист. Одежда где, спрашиваю?

— Я тебе не муж, не брат и не визажист, чтоб за твоим тряпьем следить. — Середин невозмутимо продолжил жевать холодную баранину. — Как юрту складывали, в общую кошму свернули. Походи, нукеров поспрашивай.

— Вот и пойду! — пообещала Роксалана. — Но ты, имей в виду, ко мне чтобы больше и близко не подходил! Я себе мужика получше найду, антифриз разбавленный. Молодого и не трусливого.

— Попутного ветра, — пожал плечами Середин. — Наркоманки ныне в большом почете.

— Думаешь, не найду? — вспыхнула директор по продвижению и маркетинговому обеспечению фирмы «Роксойлделети». — Да как два пальца на телефон! — Она вскочила, повела плечами, прошлась до соседнего возка, поманила пальцем широкоскулого паренька с рыжеватым пушком на верхней губе: — Эй, служивый, познакомиться поближе не желаешь?

Нукер покосился на Олега, подобрал с земли бурдюк, сунул недоеденное мясо в рот, поднялся и отошел за возок. Его жизненный опыт подсказывал, что он рискует познакомиться ближе не с женщиной Приносящего добычу, а с его мечом. В кочевьях никогда не существовало ничейных девушек. И уж тем более — свободных. А посягая на чужое имущество, всегда рискуешь напороться на клинок хозяина.

— Во дурак… — хмыкнула девушка, огляделась и двинулась к четырем воинам постарше, сидевшим дальше.

Однако и эти кочевники решили, что «близко знакомиться» со спутницей посланника предков так же полезно, как гладить голодную гремучую змею, и сделали вид, что вспомнили про важные дела еще до того, как Роксалана успела к ним приблизиться. Девушка презрительно выдохнула вслед:

— Трусы!

Между тем ближайшие нукеры, заметив размолвку главы войска и его спутницы, предпочли отступить подальше, не дожидаясь продолжения. Оно и понятно: колдун и воительница поссорятся-помирятся, а обида на вмешавшихся в свару останется. И вскоре наверняка аукнется. Если посланник предков нежить в проклятом болоте истребил — нечто он и для человека надежной порчи не найдет?

— Ну ты и гад! — правильно все поняв, вернулась к ведуну девушка. — Гендерный шовинист! Я это тебе припомню!

— Есть будешь? — улыбнулся Середин. — Хватит кипятиться, лопнешь.

— Доволен, да? Доволен? — У Роксаланы от злости заиграли крылья носа. — Твое счастье, что у меня меча с собой нет.

— Ты хочешь, чтобы тебя закололи на моей тризне и отправили в мир мертвых в общем кургане? — с наивным видом поинтересовался ведун. — И сложили красивую легенду, как супруги жили мало и шумно, зато умерли в один день.

— И не мечтай! — чуть не проткнула его пальцем девушка. — Я тебя… Я тебе… Погоди, вернемся домой…

— И не забудь, — отер руки о траву ведун, — что только я знаю, как нам с тобой вернуться обратно в будущее.

— Чмо невоспитанное!

— Ну нету здесь салфеток! — возмутился подобному упреку Олег. — И крана с мылом и полотенцами!

— И этот фоллинг-тренд блоб-фиша[2] еще набивается мне в мужья! — вскинула глаза к небу девушка. — Уж лучше бы я наелась мухоморов.

— Еще успеешь, — пообещал ведун, нутром почуявший, что услышал не комплимент. — Если все пойдет хорошо, до осени мы успеем расстаться.

— Ты повесишься? — радостно поинтересовалась Роксалана.

— Повесится твой папа, — не удержавшись, огрызнулся Олег, — когда снова увидит тебя дома. Я думаю, пока кочевники меняют у каимовцев свою добычу на железо и безделушки, мы вполне можем купить лодку и уйти вниз по реке. До Каспия добраться не трудно, течение само донесет. А возле устья Волги попытаемся на купеческую ладью напроситься. Здесь все рядом, за три-четыре месяца до Мурома доберемся.

— Подожди, — напряглась девушка. — Тут же почти треть обоза — наша доля! Как мы ее получим, если во время консультаций уплывем?

— Каких консультаций? — не понял собеседницу Середин.

— Переговоров о продаже добычи! — повысила голос Роксалана.

— А-а, — хмыкнул Олег. — Вообще-то по-русски это называется торгом.

— Да хоть «первичное размещение»! — рыкнула девушка и прошлась перед ним из стороны в сторону. Про свой забавный внешний вид она явно забыла. — Как мы получим нашу долю, если уплывем?

— Ох, на колу висит мочало, — выдохнул ведун. — Ты что, не понимаешь? Мы не на лифте домой поедем, нас заклинание перенесет. Так что никакого добра мы с собой не унесем, не получится. Только одежда да то, что в руках и в карманах.