Евгений Щепетнов - "Маг" (СИ)

Влад оглядел публику — большинство были грубоватыми мужланами и молодыми бахвалами, попавшими сюда в поисках приключений, а также для того, чтобы порисоваться своим уникальным оружием, конями и, как они считали — неотразимой внешностью, но были и настоящие вояки — их было видно по жёсткому, оценивающему взгляду, по грации в скупых, точных движениях. Они ели немного, почти не пили, явно готовились к завтрашнему дню серьёзно и обстоятельно — с похмелья и с расстроенным желудком сильно не повоюешь.

Распорядитель начал доставать из ящика 'фанты' с номерами участников — Владу достался участник под номером 36 — он не знал кто это такой был — да и неинтересно — всё равно объявят на турнире. Пир продолжался ещё часа два, которые барон высидел едва-едва, единственным развлечением было рассматривание потенциальной жены, которая, чувствуя его взгляд, смущалась и злилась, стараясь не смотреть в его сторону (не думать о плешивой обезьяне!). В результате двухчасового рассматривания, он уже знал, что графиня выглядит моложе своих лет (может возраст прибавили?), что у неё симпатичное личико с задорным курносым носиком, что когда она сердится, то надувает пухлые губки и розовеет, что у неё хорошие и, главное, чистые блестящие тёмные волосы и длинные ресницы, вполне объёмистая, хотя и не очень большая грудь, а также довольно огненный темперамент — что она продемонстрировала, когда фыркнула и мотнула головой на какие-то слова своей спутницы — Владу показалось, как ни странно, что слова касались как раз его. Может узнала, какой он выскочка — претендент на её руку и сердце? — думал барон — ну- ну…всё лучше, чем эти мужланы, с тридцатью вымпелами над шатром. Но, возможно, принцесса думала иначе — она что то шепнула герцогу, он взглянул на Влада и недовольно сморщился. Потом пожал плечами и что-то сказал графине — после чего она угрюмо отвернулась и больше не смотрела в сторону Влада. Как он понял — разговор был на тему, что то вроде: 'Нельзя ли убрать вон того хама, что пялится на меня — он выскочка из простолюдинов, и претендует на мою руку и графство!' — на что герцог ей ответил, что документы этого выскочки в порядке — распорядитель пускает только тех, кто достоин. А то, что он долго не задержится — и так ясно, рядом с такими сильными и родовитыми рыцарями. Ответ, конечно, графиню не удовлетворил, но заставил замолчать и дождаться окончания пира в отвратительном состоянии духа.

Пирующие уже дошли до кондиции, орали, пытались петь какие-то песни, заглушая специально приглашённых трубадуров, безуспешно пытающихся перекричать пьяную толпу. Баллады о прекрасных принцессах и благородных рыцарях падали и тонули в рёве тупого пьяного быдла. Под ногами шныряли охотничьи собаки, подбирающие упавшие куски и рычащие под столами в драке за лучшие кости, трещали факелы на стенах, закапчивая и так чёрные стены и потолки — Влад удивился — что, нельзя было пригласить магиков и повесить нормальные светляки? Или это такая дань традициям? Он этого так и не узнал — спросить было не у кого, да и стало неинтересно — ну факелы и факелы, какого чёрта? Скорее бы этот свинюшник закончился.

Распорядитель объявил об окончании пира, разгорячена толпа потянулась на выход. Влад с наслаждением вдохнул свежий весенний ветер во дворе замка и с улыбкой подумал, что это всё похоже на выход людей из кинотеатра, этакие ностальгические воспоминания — выходишь из тесного душного зала на свежий воздух и обмениваешься впечатлением от просмотренного. Многие из присутствующих друг друга знали, и только он сидел одиноким изгоем, неинтересным никому — худородный барон, из третьеразрядного баронства — ну кого он мог заинтересовать? Если только гильдию магиков — как могущественный лекарь, но они вряд ли пока связывали его, и барона Унгерна.

За воротами замка ждал с лошадьми Борислав, немного продрогший от ожидания, и они поскакали в свой лагерь. В темноте так и раздавался стук топоров — продолжали строить гостевые трибуны, оборудовать арену — всё происходило при свете костров. Влад разделся и с наслаждением вытянулся на кровати — завтра предстоял тяжёлый день…

Глава 3

Ветер хлопал вымпелами и флагами на шатрах, всё пространство, куда падал взгляд, было покрыто шатрами, вокруг которых ходили, ржали и суетились множество людей и коней. Влад вышел из своего шатра, увешанный железом и с помощью телохранителей взгромоздился на своего боевого коня, даже хакнувшего под тяжестью рыцаря. Конь тоже был покрыт железом. Грива его была заплетена, а в хвост вплетены ленточки — ну чисто как свадебный автомобиль — хмыкнул Влад. Взяв в руку здоровенное копьё, он пустил вперёд коня и потрусил к арене. Впрочем — 'потрусил' можно было назвать с натяжкой — его движение походило на ход бронетранспортёра или боевой машины пехоты. Слабый человек не мог бы таскать это железо, да ещё и махать мечом в нём часами. Владу вспомнилось, как он читал о рыцаре, который при нападении на его замок несколько часов отбивался от врага, при этом уложив двуручным мечом девятнадцать человек. А двуручный меч был длиной около ста шестидесяти сантиметров и весил более шести килограммов. Вот помаши таким мечом! Влад-то как раз мог им помахать, при его модифицированном теле, но как махали им обычные люди, даже тренированные — это было запредельно.

Как сказал ему Борисвет — мечи с волнистым лезвием были на турнире запрещены — они наносили гораздо более страшные раны, так что у него на коне был прикреплён меч-бастард, он был и не одинарным, но и не двуручным — длиной около ста сорока сантиметров и соответствующим весом. Также, присутствовали — боевой топор — с шипом, выходящим из рукояти и молотом на обратной стороне, метательный топорик, короткий меч для ближней схватки, кинжал, ну и щит с гербом барона Унгерна.

Всё эта груда металла передвигалась к арене, где уже скопилось несколько десятков таких же 'бронетранспортёров'. Влад осмотрел соперников — их вооружение было чем-то и похоже на принадлежащее ему, чем-то отличалось, но, в общем и целом, было стандартным. А вот латы поражали своим разнообразием и прихотливостью — узоры, пластины, инкрустация и блеск, чернение и сияние — на их фоне он выглядел каким-то бедным родственником. На него почти никто не обратил внимания — явно он не входил в состав реальных претендентов на победу, по достоверным источником. Его порадовало, что день ещё не разошёлся и было прохладно — во всей сбруе на солнце будет очень несладко. Ему пришлось снять свой амулет, также, он не рискнул надеть и непробиваемое нижнее бельё — чтобы исключить возможность придраться к результатам поединков.