Королевская судьба - Морган Хауэлл

– Разве ты не поможешь мне? – спросила Дар, озадаченная резкой переменой Меры-ят.

– Помочь тебе? Никогда! Как я могу?

Мера-ят с трудом поднялась на ноги и начала шаркать в поисках лестницы. Дар поднялась, чтобы помочь ей.

– Пожалуйста, матушка, расскажи мне, что тебя расстроило.

– Мне нужно идти. Помоги мне дойти до двери, а потом оставь меня. Я сама найду дорогу.

Дар оставалось только подчиниться, так как пожилая мать отказалась говорить дальше. После того как Мера-ят ушла, Дар осталась внутри купола, чувствуя тревогу и недоумение. Зор-ят и Мут-ят тоже узнали о ее визите в клан Па, и, казалось, их эта новость ничуть не обеспокоила. Дар размышляла о том, почему это расстроило Меру-ят. Возможно, она знала что-то такое, чего не знали Мут-ят и Зор-ят. Но надежды выяснить это было мало. Возможно также, что обстоятельства изменились с тех пор, как Дар впервые рассказала свою историю. Одно изменение было очевидным. Теперь я королева. Дар гадала, надолго ли.

Дар уже собиралась выйти из комнаты, когда заметила, что в ее тени кто-то сидит. Это открытие ошеломило ее, ведь она была уверена, что купол был пуст, когда она вошла в него. Взяв свой самый авторитетный тон, она обратилась к незнакомцу, который выглядел не более чем тенью.

– Откройся. Что вы здесь делаете?

Фигура поднялась и пошла вперед. В свете фонаря показался хрупкий старик с длинной белой бородой. Он был одет в рваную серую мантию. Дар смотрел на него, будучи потрясенной.

– Веласа-па?

Глубоко запавшее лицо волшебника было торжественным. Он поклонился, а затем заговорил на человеческом языке.

– Остерегайтесь костей.

– Кости были уничтожены, – сказала Дар.

Веласа-па, казалось, собирался ответить, когда на пол упала каменная глыба. Дар посмотрела вверх. Отверстие в потолке больше не было круглым. В его краю зияла щель, как в отсутствующем зубе, а небо за ним приобрело оранжевый оттенок. Пока Дар смотрел на потолок, упал второй камень. Затем отверстие в потолке стало увеличиваться, а каменные блоки, окружавшие его, расшатались и посыпались вниз. Весь купол грозил обрушиться. Дар бросилась к двери, чтобы не быть раздавленной.

Она вышла во двор, окруженный огнем. Весь клановый зал был охвачен пламенем. Огромные языки пламени поднимались высоко в небо, застилая его черным дымом. Треск и рев огня сопровождался грохотом падающих камней, но голосов не было. Жар был обжигающим. Снег во дворе уже растаял, а сорняки тлели. Дар услышал позади себя скрежещущий звук. Обернувшись, она увидела, что купол Мут ла рушится. Казалось, и весь зал был под угрозой.

– Мут Маук! – позвал чей-то голос.

Дар повернулась на звук и увидела Дин-ят, выходящую из горящего зала. Она выглядела спокойной.

– Тебе не следует выходить на улицу в холод, – сказала знахарь мягким осуждающим тоном. – Зайди в дом.

Дар уже собиралась ответить, что зал горит, как вдруг поняла, что это не так. У меня видение, подумала она, надеясь, что оно закончится. Пламя угасло, и почерневшее от дыма небо стало серым. Не глядя, Дар поняла, что купол Мут ла все еще стоит. По крайней мере, пока, подумала она. Затем, не оглядываясь, она последовала за Дин-ят в зал клана Ят.

8

Пламя казалось таким реальным, что Дар покраснела и вспотела. Дин-ят решила, что у нее жар. Она проводила Дар обратно в королевский ханмути и велела ей отдохнуть. Дар не стала спорить, но настояла на том, чтобы остаться одной. Она была сильно потрясена, и ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Встреча с Мерой-ят, начавшаяся с таких обещаний, лишь усугубила ее неуверенность в себе. Дар боялась, что уже совершила какую-то ошибку, и ее видение стало предвестием ее последствий.

Долгое время Дар не могла думать ни о чем, кроме горящего зала. Она снова и снова переживала его разрушение, пока ужас постепенно не притупился. Только тогда она задумалась о смысле видения. Она предположила, что оно каким-то образом связано с ее разговором с Мерой-ят, которая была спокойна до тех пор, пока Дар не упомянула о клане Па. Дар подумала, не потому ли она увидела видение Веласы-па и разрушение зала сразу после вспышки Меры-ят. Это казалось логичным. Однако это предположение привело Дар в еще большее замешательство. Ей нужно было выяснить, что встревожило Меру-ят. Прямые расспросы не дали бы ответов, хотя она и не понимала, почему.

Дар вспомнила сказку о Симбе, девочке, которая убежала жить к медведю. Наивность Симбе обрекла ее на гибель. Я тоже обречена, если не узнаю, что происходит. Когда Дар обдумывала свое положение, оно казалось безнадежным. Ей нужна была мать, которая направила бы ее, но она не доверяла ни своей мутури, ни Мут-ят. Дар вспомнила совет покойной королевы: «Когда станешь Мут Маук, просто следи за своей грудью». Но неспокойная грудь была неуверенным проводником.

***

Королева Гирта смотрела на Локунга с неприязнью. Она не доверяла королевскому управителю, но она не доверяла всем придворным своего покойного мужа. Тот факт, что Локунг был ей нужен, делал его еще менее симпатичным. Они находились в ее личных покоях, вдали от стражников-орков, которые заставляли управляющего нервничать. Тем не менее он то и дело поглядывал на дверь, зная, что они стоят прямо за ней.

Локунг протянул Гирте пергамент.

– Незначительное дело, ваше величество. Гильдии торговцев нужен новый мастер. Если вы одобрите, им станет Балтен.

– А что случилось со старым мастером?

– Мальтус покончил с собой вчера днем. Он остановил стражника на городских стенах, передал ему записку, а затем прыгнул в воду. В записке было признание. Он воровал из казны гильдии.

Гирта вспомнила Мальтуса по судебным делам.

– У него была репутация честного человека.

– Репутация может быть обманчивой, ваше высочество.

– Кто этот Балтен?

– Вы видели его при дворе. Он казначей гильдии.

– Поскольку казна была разграблена, он кажется плохим выбором для мастера.

– Виновный признался. К тому же ... – Локунг сверкнул улыбкой, которая показалась Гирте покровительственной. – ... зачем беспокоиться о делах торговцев?

– Приложите мою печать, – сказала Гирта. – Они могут получить в хозяева того, кого пожелают.

Скрепив пергамент печатью Гирты, Локунг заговорил о другом. Гирта заметила, что он никогда не говорил первым о том, что волновало его больше всего, поэтому ее не обманул его непринужденный тон.

– Один из ваших гвардейцев посетил орков прошлой