Искатель - Гильмутдинов Ирек
— Сделаю, отец, как только в лес приедем —покорно ответил сын.
Они шли молча, и, подойдя к опушке леса, Тарам осмелился спросить:
«Отец, я не хотел спрашивать при кузнице, но вот сейчас, когда их нет рядом, ответь мне. Ты ведь видел, как Крэн убил людей Хрона? Как думаешь, это был дар богов?»
— Да, сын, это был он, но ты никому и никогда об этом не расскажешь. Если кто-то услышит такое от тебя, к нам появится слишком много вопросов.
Унлак остановился и, удостоверившись, что сын внимательно слушает, продолжил:
«Во-первых, тебя сочтут безумным или лгуном, во-вторых, боги не любят, когда кто-то пытается отнять их дар у того, кому он дарован. Ну и в-третьих, есть очень опасные люди, которых может заинтересовать твоя история, и придётся тебе всё им рассказать. Поверь мне, сын, эти люди умеют получать ответы на свои вопросы. Осознаёшь ли ты, какие у нас возникнут проблемы?» — Тарам с серьёзным видом кивнул.
Унлак, удовлетворившись этим, пошёл дальше, заходя как можно глубже в лес.
Сгрузив тела, бывший староста высказал своё мнение: «Да и надо быть полным глупцом, чтобы решиться на такое... Яркий тому пример — Хрон «Когтистый». Ты видел, как Крэн убил всех людей силой, дарованной богами», — Тарам вновь согласно кивнул. — «Боги, сын мой, крайне капризны, запомни это». В общем, надеюсь, ты меня услышал и не наделаешь глупостей.
— Клянусь тебе, я никому и никогда не расскажу об увиденном сегодня. «Добро, и давай поспешим, надо успеть до темноты вернуться в деревню».
Глава 3
Глава 3.
Побег.
Когда мы пришли домой, отец какое-то время разговаривал с матерью в комнате. Где-то через полчаса из комнаты вышел отец и, позвав меня, направился в кузню. Мама с заплаканным лицом позвала к себе на помощь Вилиару собрать вещи. Всю ночь мы снаряжали телегу нажитым за долгие зимы «семейным» добром. В неё же запрягли лошадей Хрона и отправились в долгий путь. Во время нашего пути отец никогда не останавливался на постоялых дворах. Изредка мы сходили с дороги, ожидая отца недалеко от очередного постоялого двора или таверны, пока отец в одиночку сходит туда, дабы пополнить наши запасы еды, а после ночевали в лесу. В начале нашего побега, где-то примерно через неделю, мы остановились на ночлег возле небольшой деревни, дворов пятнадцать, не более. Отец всегда так поступал, считая это безопаснее, если рядом деревня, следовательно, меньше хищных животных, но заходить в неё он категорически был против.
Вот в ту ночь у нас с отцом и состоялся памятный разговор, подсознательно который я ждал со страхом в сердце.
Несколько дней тому назад.
Потрескивало дерево в костре, от него отлетали маленькие угольки, медленно оседая на землю. Я смотрел на костёр, и всё это время перед моими глазами мелькала картина, как от моего выстрела замертво падают люди.
Мать штопала платье Вилиаре, тихо напевая детскую песенку сестрёнке, спавшей рядом с ней и накрывшись плотным пледом. Всё же нынче середина осени и погода по ночам была прохладная.
Отец, сидя напротив меня, медленно водил по тесаку точильным камнем. На мой взгляд, идеальнее он не станет, но у него на этот счёт, видимо, другое мнение.
— Сынок, я наблюдал за тобой по ночам, — осторожно заговорил Каджи, не отрываясь от заточки лезвия тесака. — По моим наблюдениям, страхи тебя не мучают, спишь ты весьма крепко.
На лице матери появилась лёгкая улыбка. Дня два назад ей пришлось вылить на меня полную кружку холодной воды, дабы я наконец-то проснулся.
— Сын, а к тебе люди, у которых ты забрал жизнь, не приходят во снах? Пойму, если ты не захочешь об этом говорить.
По отцу было видно, как он не хотел ворошить мои воспоминания, но ему необходимо понять, как он может помочь сыну справиться со всем произошедшим на поляне у подгорья.
— Нет, отец, ни разу не снились. Если вспомнить, то в последнее время мне вообще сны не снятся, — накинув плед на плечи, я поплотнее в него укутался.
— Странно это как-то всё, отец. Думал, буду переживать или меня будут мучить страхи, а днём я стараюсь не вспоминать о них.
— Прости, родной, это давно надо было обсудить, — пробубнил себе под нос Каджи так тихо, что я едва смог расслышать слова.
— Крэн в тот злополучный день на поляне у тебя в руках был лук, о котором ты рассказывал. Я стоял к тебе спиной и потому не видел, откуда ты достал лук. Единственное, что приметил... — Отец искоса посмотрел на жену.
Судя по моей догадке, отец ей не всё рассказал в тот вечер. Ух, и влетит ему после. Стоит лишь им остаться наедине или когда снова в лес пойдут по грибы. Наивные, хе-хе. Будто мы маленькие и не знаем, чего они там «собирают» на самом деле.
— В общем, видел в твоих руках лук, потом ты как будто натягиваешь тетиву, — сделав глубокий вдох, словно сам не верит в то, что говорит, Каджи медленно произнёс: — А после яркая вспышка. Люди Хрона, хватаясь за грудь, замертво падают на землю, будто стрелы пробили их насквозь и улетели прочь. Вот только ран от выпущенных тобою стрел на телах видно не было, как и их самих. Такие дела, сын. Как ты это сделал, сынок? Мама замерла с иголкой в руках, а на её лице появились слёзы, в которых заиграли отблески костра. Ей едва хватило сил удержать себя, чтобы не подойти и не обнять сына. Мама отвернулась от меня, вытерла слёзы и продолжила зашивать платье.
— Пап, знаешь, я тогда за тебя очень испугался. Тот человек, он чуть не проткнул тебя насквозь. Вот тогда-то и появился лук, но я, честно, не знаю, как это произошло. Мне казалось, как будто кто-то управляет моими руками вместо меня... — Тут я замолк, припоминая те ощущения, и лишь затем продолжил:
— А вот когда стрела пробила сердца людей, это мне посоветовал лук. После этих слов я вновь замолк, так как отец очень странно на меня смотрел, а в моей голове всплыли недавние размышления на эту тему.
«Пока
