Ветры Осени (Бастард-4) - Александр Шавкунов
***
Внутри дома тепло и пахнет чем-то омерзительным с нотками пряных трав. Женщина покосилась на лицо гостя и пояснила:
— Не пугайся, это подруга моя, Аксинья, готовила суп. Тебя этим угощать не буду, мне это варево пригодится нечисть отпугивать.
— И на том спасибо, а как вас зовут?
— Марика, ведьма.
На последних словах она вновь остро взглянула на Ролана, но тот лишь улыбнулся. Ни смятения, ни страха, ничего. Из комнаты впереди осторожно высунулся кот, увидев ведьму, шмыгнул внутрь и, судя по звукам, зарылся в кучу хлама.
Марика усадила гостя за стол в гостиной и налила в глиняную кружку настой из чайника. Плеснула и себе, села напротив. Ролан из вежливости пригубил напиток, хмыкнул и сделал большой глоток.
— Не боишься, что отравлено? — Спросила ведьма, беря чашку.
— Не, пахнет не как яд.
— О, а ты много ядов знаешь?
— Прилично. Вы мне лучше подскажите, как до города пройти.
— Тут близко, иди как шёл и выйдешь через пару часов на тракт, а дальше по нему.
— Спасибо... и у меня будет один странный вопрос.
— Да?
— Может, вы знаете Орландо ди Креспо? А ещё лучше где он.
— Хм... Креспо знаю, а вот Орландо... — Сказала ведьма, задумчиво подняв взгляд к потолку, где гирляндой развешены пучки трав. — Кажется, Аксинья, о ком-то таком говорила.
— Вот как. — Ролан отставил кружку, краем глаза наблюдая, как кот сел в проходе из кухни и сверлит взглядом гостя. — А можно её послушать?
— Боюсь, она будет только вечером.
— Ничего, я подожду.
Глава 14
Орландо достал скьявону из ножен, сидя на новой кровати. Тусклый свет масляной лампы лёг на отполированный металл вязкими бликами. Клинок холодный, даже холоднее, чем должен быть. Отражение лица парня слегка искажённо. За окном в ночи надрывается козодой, крик сплетается ворчанием грома. Скоро небо разродится грозой, судя по резким порывам ветра.
В соседней комнате ворочается Уго, Орландо покосился на дверь. Вздохнул и убрал клинок в ножны, положил на кровать под руку. Подвигал плечами устраиваясь поудобней и невольно улыбнулся. Совсем недавно он спал на голом обсидиане, а до этого на травяной подстилке. А сейчас, на перине и сытый! Более того, ему платят золотом и щедро!
Жизнь определённо налаживается.
Весной отправится к морю, в город, где провёл большую часть детства. Отыщет хижину, где жил с Серкано... и будет разбираться, как очутился в Обсидиановой Долине. Какая сила и зачем, оторвала от умирающего отца.
Ладонь стиснула рукоять до боли в костяшках, Орландо сцепил челюсти, стараясь задушить вспышку ярости. Зарядил дождь. Крупные капли разбиваются о стекло, колотят по крыше. Парень выдохнул и набросил шерстяное одеяло. Волевым усилием расслабил мышцы и позволил теплу растечься по телу. Очистил сознание от мыслей и начал погружаться в сон...
Тело скрутила судорога от резкого чувства падения. Орландо резко сел на кровати, положив ладонь на левую сторону груди. Выругался сквозь зубы. Замер.
Снаружи звенит сталь, кричат люди. Звук едва пробивается через раскаты грома. Орландо слез с кровати, с мечом в руке подошёл к окну и прижался к стеклу. Во дворе люди в доспехах рубят стражу, среди толпы возвышается мужчина в кирасе, верхом на белом жеребце. Всадник размашисто рубит длинным мечом, свешиваясь с седла. Конь опрокидывает стражников ударом копыт и топчет.
— Какого?
Входная дверь распахнулась от пинка, ударилась о стену и в комнату влетело два рыцаря. Остановились, глядя на Орландо, стоящего в одних трусах. Парень повернулся к ним, окинул взглядом латы и мечи, широкие у основания сильно сужающиеся к острию. Отчего клинок похож на вытянутый треугольник.
— Ребят, — сказал Орландо, разводя руками, — дайте хоть одеться.
Рыцари бросились на него с ухмылками и не беспокоясь о защите. Что может голый, пусть и с мечом, сделать закованным в сталь? Скьявона со смачным хрустом ударила в щель забрала самого быстрого. Голова откинулась назад, а на шлеме осталась высокая «шишка». Орландо вырвал меч, левой рукой перехватил запястье второго рыцаря, прежде чем тот начал удар. Вывернул, вынуждая выгнуть спину дугой, и вогнал скьявону подмышку.
Окрашеное красным острие высунулось из основания шеи. Рыцарь булькнул и повалился на пол. Орландо стряхнул кровь с меча, выругался и побежал к стулу у кровати. Схватил штаны и начал торопливо натягивать, не выпуская скьявоны.
— В следующий раз нападут, когда я в сортире буду или на бабе?! — Прорычал парень, борясь с завязками одной рукой.
В коридоре загремели шаги, лязгнула сталь и раздался сиплый, захлёбывающийся вой. На порог вылетел Крас, взъерошенный и забрызганный кровью. В руках зажаты гладиусы. Дико взглянул на Орландо и трупы, шумно выдохнул.
— Уго в порядке?
— Дрожит под одеялом. — Буркнул Орландо, наконец справившись со штанами. — Что вообще происходит?
— Налёт. Сволочи переоделись в наши цвета, видимо, перебили разъезд.
— Замечательно! Часто такое?!
— Ну, раз в месяц, иногда в неделю.
— Да ты шутишь!
— Слегка... — Ответил Крас, сел возле мёртвого рыцаря на корточки, потыкал пальцем в шею и покачал головой. — Зря ты их убил, конечно.
— Ну извини, что не дал себя убить!
— Да не в том дело, за рыцарей выкуп щедрый дают. Благородные, товар штучный, лорду проще отсыпать золото, чем ждать, пока вырастет замена. Доспехи новые покупать, опять же.
— Буду знать.
Крас стянул шлем с первого мертвеца, скривился, глядя на жуткую рану, перешёл ко второму. Долго вертел голову, взяв за подбородок, хмурился и наконец сказал:
— Хм... а вот этого, кажется, знаю... точно, сэр Георг! Урод ещё тот... был, хотя и мертвяком не краше. Значит, напали люди барона Адана. Погано... Очень погано!
— Чем это?
— Адан ненавидит Винченцо, он должен был стать герцогом, но король решил иначе.
— Ну так пусть ненавидит короля.
— Король далеко, да и армия у него поболе будет, а Винченцо тут, рядышком. Воинов у него не сильно больше, так что можно гадить помаленьку.
— Ничего себе помаленьку!
— Ну, сегодня он совсем оборзел. Придётся дать по щам. У него, кстати, жена красивая... хм... жди здесь.
Крас торопливо вышел, а Орландо приоткрыл дверь в комнату Уго. Мальчик сидит на кровати, закутавшись в одеяло. Когда дверь скрипнула, вздрогнул и отчаянно воззрился на учителя.
— На нас напали?
— Угу, но Крас
