Эльфийка и Орден Чистоты (СИ) - Снежная Марина

Видимо, жена Ангера Сальне не утруждала себя излишними заботами по созданию теплой атмосферы в доме. Хотя, если вспомнить то, что рассказывал Габриэль, это неудивительно. Его мать думала лишь о платьях, украшениях и о том, как себя лучше показать перед другими соплеменницами. О любви и взаимоподдержке в семье Сальне никогда и речи не шло. Каждый жил собственными интересами, что лишь иногда пересекались. Может, именно потому, встретив обычную человеческую девушку, подарившую ему так много нежности и тепла, Габриэль плюнул на все и решил уйти от сородичей.

Нас проводили в кабинет хозяина дома, где атмосфера показалась какой-то гнетущей. А вероятно, такое впечатление производил сам Ангер Сальне, от взгляда черных глаз которого мороз шел по коже. Он одновременно был и похож на Габриэля, и в то же время отличался разительно. Внешнее сходство, несомненно, улавливалось. Те же аристократические черты, губы и нос, даже разрез глаз. Но в облике Ангера Сальне так и сквозили хищность и жесткость, что отражалось на общем впечатлении. Да и цвет глаз — совершенно черный, с алыми отблесками в глубине, вызывал невольную оторопь. Если в глаза Вэйда, которые тоже были такого цвета, так и хотелось смотреть и смотреть, и они словно затягивали, то в случае главы вампиров все было с точностью до наоборот. От него тут же хотелось отвернуться. Становилось сильно не по себе, будто смотришь на дикого зверя, что в любой момент может сорваться с цепи.

— Честно скажу, удивлен, — после обмена приветствиями и взаимного представления заговорил Ангер Сальне. — Не ожидал тебя снова увидеть так скоро, Габриэль.

— Я здесь по делу, отец, — спокойно сказал наш спутник, который с такой непринужденностью устроился в одном из кресел, что я невольно позавидовала. Сама все больше чувствовала себя не в своей тарелке.

— Об этом я догадался, — уголки губ главы вампиров приподнялись в подобии улыбки. — Твои коллеги побоялись приходить сюда сами?

— Вы действительно считаете, что мы побоялись? — чуть насмешливо произнес Вэйд, обращая внимание Ангера на себя. — Скорее, это была дань вежливости — вести диалог в присутствии посредника.

— Вижу, вы весьма самоуверенны, молодой человек, — сухо откликнулся Ангер, и алые искорки в его глазах проявились еще отчетливее. — Наслышан о вас. Но не советовал бы слишком себя переоценивать.

— Это угроза? — холодно отозвался напарник, а я внутренне сжалась.

Мы находимся в самом логове вампиров, где по малейшему знаку их главы от нас и мокрого места не оставят. Каким бы сильным магом ни был Вэйд, против целой общины ему не выстоять. Приходить сюда само по себе было ошибкой. Уж лучше бы плюнули на секретность и вызвали Ангера в Департамент.

— Всего лишь констатация факта, — усмехнулся глава вампиров. — Но давайте ближе к делу. Чего вы хотите?

Я с облегчением выдохнула.

— Прошлой ночью в соседнем с вами районе была убита девушка. Дочь судьи Миддрейда. Некоторые признаки позволяют предположить, что тут замешаны вампиры.

— Мы не охотимся на чужой территории, — отозвался Ангер.

— Да ну? — не выдержал Габриэль. — Отец, здесь все прекрасно знают, что вы порой нарушаете правила. Только то, что тщательно при этом заметаете следы, спасает от судебных разбирательств. Но в этот раз утратили привычную осторожность, и, надеюсь, ты понимаешь, чем такое грозит.

— Неужели ваши доказательства настолько веские? — иронично спросил глава вампиров.

— С учетом личности жертвы будет достаточно даже подозрения. Народ захочет отыскать виновного, и можно не сомневаться, что вампиров это все же коснется.

Ангер некоторое время молчал, сверля глазами сына, потом снизошел до ответа:

— Сомневаюсь, что кто-то из моих людей был так глуп, что оставил следы. Да и мне ни о чем подобном неизвестно.

— А ты знаешь обо всем, что творят другие вампиры? — невесело усмехнулся Габриэль.

— Рано или поздно я все равно узнаю обо всем, — с намеком проговорил хозяин дома.

А я поняла, что о покушении на Габриэля он все-таки знает. Как и о том, кто виновен в смерти трех его людей. Наш друг это тоже понял и умолк, размышляя о чем-то своем.

— В ваших интересах будет в ближайшее время расспросить своих людей и выяснить истину. Иначе это придется делать уже нам, — вмешался Вэйд. — И советую начать с вашего второго сына, которого мы только что встретили во дворе. Уж слишком красноречивой была его реакция на наше появление.

Ангер поморщился и досадливо махнул рукой.

— Винсент к этому не имеет отношения.

— Ты так в нем уверен? — не смог скрыть иронии Габриэль.

— Просто точно знаю, что он делал прошлой ночью. В компании его приближенных есть мои соглядатаи.

Поколебавшись, Ангер проговорил:

— А его реакция объясняется просто: прошлой ночью он все-таки наделал глупостей, но не тех, о каких вы думаете.

— Может, поясните? — спросил Вэйд. — Уж простите, но на слово верить мы не можем. А заодно и снимите браслет ментальной защиты, чтобы моя напарница убедилась в вашей правоте.

Ангер хмыкнул и прищурился.

— Я пойду вам навстречу, если согласитесь замять эту историю. Имя моего сына не должно нигде фигурировать.

— Все зависит от тяжести проступка, — заметил Вэйд.

— Никто при этом не пострадал, — усмехнулся главам вампиров. — Не был ни убит, ни покалечен.

— Департамент, как и вы, заинтересован в том, чтобы в городе не началась межрасовая резня. Так что если и правда никто не пострадал, мы постараемся замять дело. Но взамен вы по своим каналам выясните, кто может быть замешан в убийстве Кайлы Миддрейд.

— Я принимаю ваши условия, — откликнулся Ангер и тут же снял браслет, демонстрируя миролюбивость намерений.

Я поежилась, коснувшись его разума. Нечто давящее, черное, полное презрения и осознания собственного превосходства. Даже к Габриэлю Ангер не испытывал особой теплоты. Тут, скорее, была связь на физическом уровне. Габриэль был своим, а мы — чужими. Вот как он делил существ, окружающих его.

— Итак, что совершил прошлой ночью ваш сын? — начал допрос Вэйд, когда я сделала знак, что готова.

— Он всегда был склонен к импульсивным поступкам, — неодобрительно сказал Ангер. — Но по крайней мере, мой сын не глуп и умеет заметать следы. Речи какого-то идиота, что осмелился ставить обычных людишек выше нас, да еще его издевательская эмблема изрядно взбесили.

— Кажется, я понял, куда вы клоните, — усмехнулся Вэйд. — Это ваш сын со своими приятелями разгромил резиденцию Ордена Чистоты?

— Как по мне, они получили по заслугам, — невозмутимо откликнулся Ангер. — Так что в этот раз я не слишком осуждаю сына.

— Их действительно никто не видел? — уточнил напарник.

— Они были в плащах и масках, скрывающих фигуры и лица. Так что единственное, что им можно предъявить — это, опять же, необоснованные подозрения.

Вэйд вопросительно глянул на меня, и я кивнула, подтверждая, что нам сказали правду.

— Что ж, тогда вам остается лишь еще раз подтвердить, что к убийству дочери судьи вампиры непричастны. Или что вам пока об этом ничего неизвестно. Моя напарница почувствует ложь.

Ангер со скучающим видом выполнил его требование и, задав еще несколько вопросов, мы откланялись. Вэйд сообщил, что ждет известий в ближайшие два дня, и вампир сухо сказал:

— Если в этом деле и правда замешан кто-то из наших, мы сами предъявим его голову. Идиотов, подставляющих сородичей, нам в общине не нужно.

Дом Сальне я покидала с радостью, как и сам район. Поражалась тому, что Габриэль так долго выдержал здесь. Вампиры и правда холодные и бесчувственные сволочи. По крайней мере, если большинство из них такие, как Ангер Сальне. Габриэль, к счастью, исключение.

Интересно, то, что говорят о моих сородичах, тоже соответствует истине? Если судить по моему небогатому опыту, все не так плачевно. К примеру, мама и Риаган вовсе не казались снобами, убежденными в собственном превосходстве. Но по двум темным эльфам обо всей расе судить не стоит. К тому же из их рассказов можно составить не слишком хорошее мнение об остальных. Лично мне сталкиваться с другими сородичами не хотелось. Конечно, и среди людей встречаются не самые лучшие экземпляры, но их не подавляющее большинство. Да и привыкла я уже жить здесь. Даже не представляю, как смогла бы уехать в эльфийские земли навсегда.