Ирина Мира - Триптих. Знамение.

Рона почувствовала, как Бенджамин поборол желание опустить взгляд. Полминуты спустя он ответил ей всем, что, похоже, накипело за долгие годы их знакомства:

- Ничего сегодня не изменилось. Я ненавидел это с того дня как понял, чем ты для него являешься. И я ни на секунду не благодарен ему, за то, что он превратил тебя в свою потаскуху!

Слова Бена выбили Рону из равновесия. Она пошатнулась, к глазам подступила жгучая боль, а сердце словно скрутили и выжили из него всю кровь.

Всего месяц назад, она бы могла убить его за эти слова, но тогда лишь развернулась и ушла.

- Ты не обяз...

- Да Бен, не обязана, но я хочу, - ранила она в ответ и до сих пор не верила, что он простил ей эти слова.

Ладонь генерала легла на плечо, и Рона, вздрогнув, будто вернулась из транса.

- Я обязана... - застонала она сквозь слезы, - Обязана, - ещё несколько раз повторила она слово, давно ставшее её девизом. - Помнишь, что ты сказал мне четыре месяца назад?

Бенджамин нахмурился, свел брови на переносице, и крепко сжал челюсть. С того дня он успел не меньше сотни раз принести свои извинения и поверить, что Роне может быть не все равно. Ведь его слова ранили её и неважно, по какой причине, но ей не чужды слабости, а это Бен всегда признавал её настоящей силой. Он попытался снова извиниться, но Рона не позволила.

- От твоих извинений у меня скоро начнет кружиться голова. Я не за этим спросила. Ты тогда назвал мою реакцию слабостью, - на удивление беззастенчиво и твердо сказала Рона, - Ты был прав.

Бенджамин в очередной раз понадеялся, что Рона откроется ему, расскажет всё, что наболело, но она сказала совсем другое.

- Одна мысль об этих шрамах, о том, как я их получила - слабость. А у меня на спине они красуются из-за того, что я упустила герцогиню и пророка. Сначала Император посадил меня в одну из дальних камер. - Глаза Бенджамина округлись, и в них появилась жалость. Рона ничего не сказала на реакцию Бена и продолжила по существу: - Только камера не смогла мне ничего сделать. Долго объяснять, да я и сама не вполне понимаю, но суть в том, что у меня есть некая уникальная частичка дара, благодаря которой магия Сартраса на меня не действует. Камера взорвалась, а я очнулась без сознания в кандалах, надетых на крючок в потолке. Стражники камер измывались надо мной... не знаю сколько времени. На мне живого места не осталось. Меня спас от них Владис. Спас и вылечил с помощью Элементов. Это не было моим наказанием за побег герцогини, но случилось это именно из-за этого. Перед отъездом Император узнал правду о герцогине, и теперь хочет вернуть её, во что бы то ни стало. Если я не найду эту белобрысую дрянь, Владис вряд ли порадуется, что спас меня тогда. Да и в случае провала мне и самой станет ясно, что я бесполезна.

Рона приложила не одно усилие, борясь с собой и стараясь не сорваться на истерику, а Бен как оказалось, смотрел на неё пустым взглядом, судорожно сглатывал ставший в горле комок и не услышал и половины сказанного. Рона раздраженно вздохнула и пощелкала пальцами перед глазами генерала. Она бы и дальше приводила Бенджамина в чувства, но в комнату вошел Эзарус. Он принес те самые магические карты, на которые уповала Рона в поисках следов Адэль. Достав карты из тубуса, и развернув их на столе, Рона сразу поняла тщетность идеи. Даже эти карты с их магией не помогут. Пророк и герцогиня сбежали четыре месяца назад. К этому моменту они могут быть уже в Независимых землях, или - того хуже - на пути к другому материку. Всё безнадежно... решил Бенджамин, как вдруг Рона посмотрела Эзаруса и её глаза засияли.

Глава 26. Свободные гончие.

Небольшая вьюга стремительно сменилась пургой. Обмерзшие голые деревья не укрывали путников от леденящей снежной бури. Снег комьями набивался за воротники, залеплял глаза, оседая на ресницах. Несмотря на холод, друзья потели, борясь со встречным ветром, появившимся неизвестно откуда. От этого они замерзали ещё больше. Казалось, будто они на вершине гор Норгадор, на высоте в несколько тысяч метров, где нет времен года, и господствует вечная зима.

- Надо выйти из леса! - перекрикивал завывание природы Филлириус.

Стивен и Адэль остановили лошадей и развернулись спиной к ветру - только так можно было расслышать хоть что-нибудь. Стивен знаком попросил пророка повторить.

- Выйти! Из! Леса! В город! - сказал Филлириус медленно с надрывом, сопровождая слова жестами, на случай если друзья снова не расслышат.

Путники переглянулись. Стивен несогласно помотал головой.

- Нельзя, - закричал он, - Нас ищут! В городе опасно!

Ветер на секунду переменился. Холодный поток ударил в лицо, влился в легкие и Стивен закашлялся.

- Надо идти по старой дороге! Как мы шли к Кладиру!

Снова ветер. В его порывах вихрился густой снег. Стоя всего в метре друг от друга, друзья едва видели лица.

- Если выйдем в город, нас схватят! - настаивал Стивен, - Пойдем по старой дороге! Недалеко есть пещеры!

- Мы умрем в этой буре! - возразил Филлириус, что есть сил.

Адэль встала на сторону пророка - от ищеек Императора можно и отбиться и сбежать, а стихия подобной форы давать не собирается.

- Старых дорог не бывает Стивен! - с уверенностью заявила Адэль.

В очередной раз, сменив курс, пурга неистово забила в спину.

- Выйдем в город! - взмолилась Адэль, трясясь от холода.

Она безуспешно пыталась плотнее запахнуть шубу, прятала руку в рукавах, потом обветренные щеки в ладонях.

Адэль знала, что Стивен ещё не простил её за поведение у Кладира, но все же вовсе не желал изводить её, да и себя с Филлириусом, холодом. Натянув поводья, Стивен кивком согласился и немедля двинулся туда, где затерявшись в снегу, стоял город. Филлириус последовал за ним. Адэль на минуту задержалась. Шнуровка на сапоге развязалась, а он был больше её размера и норовил соскользнуть последние полчаса. Адэль хотела подтянуть его, не слезая с седла, но толстая шуба и много одежды под ней, не давали дотянуться. Тогда Адэль спрыгнула с лошади и увидела темное расплывчатое пятно, мелькнувшее среди деревьев. В такую погоду, что только не привидится... кроме черных теней на совершенно белом снегу. На долю секунды Адэль повернулась туда, куда пошли Стивен и Филлириус, но сперва не увидела ничего кроме сплошной стены снега. А потом... Это Стивен? Нет - тень. Медленно Адэль обвела взглядом лес, насколько могла видеть.

Первая тень проскочила спереди, вторая сбоку, справа... Может олень? Волк?

Взгляд Адэль задержался на деревьях слева.

Мелькнула тень.

Адэль насторожилась. Она не двигалась с места.

Ещё тень. Четвертая.

Адэль сделала шаг и провалилась по колено в сугроб.