Алёна Реброва - Тайны наследников Северного Графства

— А… Да, конечно, — растерянно прервав свои разъяснения, Арланд посмотрел на меня, как обиженный щенок. — В таком случае, я пойду?

— Да, можешь идти, — великодушно киваю. — Возьми, что ли, эти простыни, которые мне дала Тома. Раз ты разрешил мне спать на твоей кровати, то я уж как-нибудь переживу без них…

— Ага…

Всучив Арланду постельное белье и кивнув на дверь, я скрылась в умывальной. Хотелось вымыться после бурных плясок в душном помещении, охладить разгоряченное тело. Я даже не стала нагревать воду, просто постояла немного под ледяным душем.

Когда я вышла, инквизитор уже ушел.

Я быстро спряталась в его кровати и закрылась балдахином. Ночной рубашки у меня с собой, разумеется, не было.

Улегшись под одеяло, я приготовилась спать, но уснуть оказалось не так уж просто после такого бурного вечера. Стоило мне лечь, как в голове закрутились самые дикие мысли.

Запах от его подушки, одеяла, простыни, его нелепый черно-розовый заяц, которого он забыл с собой взять… Невозможно было просто уснуть, лежа вот так, на его кровати, в его запахе.

Этот аромат я впервые почувствовала, когда рылась в его сумке и нашла склянку с фиолетовой жидкостью, которую приняла за приманку для ведьм. Потом Арланд рассказал мне, что это изобретенные им своеобразные «духи» для ауры, которые помогают ему скрывать «запах» своей демонической сущности от остальных инквизиторов. Эту жидкость он добавляет в краску своих татуировок, которые обновляет каждый месяц или два месяца. Как итог — кожа, волосы, одежда, все, что окружало Арланда, имело этот потрясающий запах, от которого у меня голова кружилась.

Конечно, наши с инквизитором нелепые отношения были следствием какого-то помешательства, безрассудства. Я точно знала, что у нас с ним на почве стрессов просто поехала крыша, и мы не нашли лучшего варианта, кроме как спрятаться от всего друг у друга в объятиях. Ведь помимо прочего Арланд мог быть мне прекрасным другом и собеседником, а я… я просто немного согревала его многолетние одиночество. И все.

Но, несмотря на эти здравые рассуждения, сейчас я сходила с ума от желания быть с ним рядом. Я пробуждала в себе разум, пыталась прийти в себя, опомниться от мелькнувшей было возможности лечь с ним совсем рядом, убеждала себя в том, что я поступила правильно, прогнав его.

Но поверить в это было тяжело, и мне только и оставалось, что в тупой тоске принюхиваться к подушке и думать, что за муха меня укусила в том лесу под ливнем и сейчас, в коридоре, когда я сама отказалась от такой притягательной вероятности…

Задремав было в своих мыслях, я очнулась от того, что в дверь кто-то постучался, а потом она сначала о скрипом открыться.

Я мгновенно вскочила на кровати и, не раздумывая, запустила в щель молнию.

— Бэйр!… - прошипел кто-то снаружи. — Это я!

— Кто «я»?

— Арланд!

— Чего тебе надо в такое время?… Я чуть было тебя не убила со страху!

— Тетя Меви… ей совсем плохо, — объяснил он, зайдя в комнату. Я быстро прикрылась одеялом.

— Что такое? — встревожено спрашиваю.

— Кажется, она умирает, — вздохнул Арланд. — Она хочет, чтобы вы с Дейкстером засвидетельствовали ее завещание.

— Да, конечно… подожди, я сейчас оденусь.

Кивнув, инквизитор вышел из комнаты.

Я быстро надела платье и туфли и вышла в коридор, мы вместе с инквизитором поспешили к покоям старушки.

Дейк в наскоро надетых штанах и рубахе уже был там вместе с остальными членами семьи. Родственники стояли у двери в спальню графини и ждали.

— Как она? — тихо спросил Арланд у Хаггарда.

— Доктор говорит, что плохо, — вздохнул здоровяк. — Вряд ли дотянет до утра.

— Это должно было случиться, — твердо сказала Вереника, хотя по ее лицу было видно, что она сильно нервничает.

Из комнаты вышел Шангай Ловихвост и внимательно осмотрел собравшихся.

— Сестры здесь? — спросил он.

Вперед тут же выступили тройняшки, все они были в просторных ночных рубашках и чепчиках. Видимо, девочек, как и меня, только что подняли с кровати.

— Зайдите, графиня желает вас видеть.

Сестры, переглянувшись, одна за другой исчезли за дверью. Все принялись ждать в напряженном молчании.

В коридоре не было слышно, что говорила девочкам Меви, хотя все прислушивались изо всех сил. Когда через несколько минут дверь открылась и, наконец, показались тройняшки с заплаканными лицами, все стало ясно без слов.

— Графиня скончалась, — объявил доктор, вышедший минутой позже. В руках у него был бумажный конверт. — Завещание, в котором она оставила свою последнюю волю, она попросила прочесть перед всей семьей ведьму по имени Бэйр, как незаинтересованное лицо. После конверт с завещанием должен быть сожжен на глазах у всей семьи Дейкстором Донаном.

Шангай протянул мне бумагу, все в нетерпении уставились на меня.

Раскрыв конверт, я вынула оттуда лист бумаги, на котором дрожащим почерком было написано завещание. Откашлявшись и собравшись с духом, я принялась читать.

— Дорогие мои родные, к моему сожалению, род Сеймуров не имеет линии старшего графа, которая оборвалась на моем племяннике Адаме. Умирая, я должна была выбрать из вас наследника, наиболее достойного, опытного и преданного семье человека. Объявляю сразу, что я сделала не так, как должна была. Понимая нужды и потребности своего рода, я вынуждена была завещать все состояние и звание старшего графа тому, кто сможет удержать его и усмирить недовольства остальных претендентов, не обращая внимания на его возраст, опыт и силу влияния. Увы, среди представленных мне путей не было того, который удовлетворил бы каждого из вас, потому я в своем решении опиралась не на благо так любимой мной семьи, а на благо рода. Итак, в своей последней воле я объявляю временной наследницей Гретту Сеймур, благословляя ее на брак с человеком, от которого она ожидает ребенка. Истинным наследником признается ее сын или дочь, который так же будет являться истинным потомком Маггорта. В день, когда наследнику исполнится восемнадцать, он должен стать старшим графом рода Сеймур. На время, пока этого не произойдет, Вереника Сеймур обязана покинуть поместье и не появляться в нем до того самого дня. Завещаю Хаггарду Сеймур во всем помогать временной наследнице в управлении поместьем и научить ее и ее дитя всему для этого необходимому. Ухожу в небесное царство спокойно, зная, что вы исполните волю мою.

Закончив читать, я тяжело вздохнула. Посмотрев на лица окружающих меня людей, я поняла, что каждый из них в душе хочет моей смерти за такие новости.