Ольга Онойко - Дети немилости

Переступив порог, я наткнулся на Данву, которая едва не на собачий манер ждала под дверью.

– Добрый вечер, госпожа Фиррат, – самым благожелательным тоном сказал я. – Что-то срочное?

– Господин, – выговорила та и замолчала.

У нее снова дергалось веко. Лицо Данвы казалось присыпанным пылью. «Сколько же ей лет на самом деле? – рассеянно подумал я, переводя взгляд на потолочную роспись. – Говорят, если бесфамильного не убьют до восемнадцати, он может прожить целый век, почти не старея...»

– Государь! – выдохнула Фиррат; губы ее дрожали. – Все острие Южного луча уже двое суток ждет вашего решения!..

Я не сразу понял, о чем она, а поняв, улыбнулся.

– Данва, – ответил я, – вы способная женщина и неплохой специалист. Вы допустили ошибку, не поставив меня в известность. Но так уж повелось, что силам зла в этом мире противостоит духовенство, а не шестое сословие. Я далек от мысли винить вас в том, что вы не справились с делом, для которого не предназначены.

Плечи Фиррат опустились, край рта судорожно вздрогнул.

– Тем не менее, – добавил я, принимая суровый вид, – вас следовало бы сместить. Но, боюсь, сейчас вам не найдется подходящей замены. Не время передавать дела.

– Я поняла, – четко сказала Фиррат. – Благодарю вас, господин.

– Идите. Хотя нет, погодите. Что с нашими таянцами?

– Вскоре после того, как вы отбыли на встречу с царицей, к госпоже Эррет прислал человека сам господин Ярит. Юцинеле... Юцинеле не имеет к нему отношения.

– И поэтому он связался с Эррет?

– Юцинеле принадлежит Младшей Матери.

На мгновение я потерял нить мысли. Новость была более чем неожиданная. Потерянное бесприютное создание, тихо умиравшее где-то в гиблых городских закоулках, оказалось дочерью Арияса, Госпожой Выси и вдобавок принадлежало к свите первосвященницы. С одной стороны, естественно, что судьба Госпожи полна фантастических поворотов. С другой – как Младшая Мать допустила, чтобы ее подопечная оказалась без всякой поддержки на грани гибели?

Потерев лоб, я в задумчивости зашагал в конец холла.

Допустила? А когда, собственно, таянка оказалась в Рескидде? Во время затворничества Акридделат; крайний срок – за день-два до начала затворничества. Вероятность того, что Акридделат отыскала ее еще раньше, близка к нулю. «В самом деле любопытно, – подумалось мне. – Газеты писали, что Младшая Мать вышла из затвора осведомленной обо всем, что происходит в мире. Неужели – не преувеличение?»

Я остановился, пораженный новой мыслью. «Акридделат вышла, зная, что Королевство Выси – Таян, – подумал я. – Эрисен этого не знает. Можно предположить, что Младшая Мать оказалась достаточно проницательной для догадки, но...» В каком направлении рассуждать дальше, я не знал. Здесь начинались области, закрытые для простых смертных. Пусть я выступал функцией высшей схемы, но действия начертателя ее пытался высчитать с помощью одной логики. Если ее святейшество, первая после Заступницы, в самом деле стала Предстоящей, обретя невероятные даже для могущественнейших магов способности...

Она вступила в игру.

«Удивительно ли? – сказал я себе. – О чем и тревожиться ее святейшеству, как не о благополучии детей мира. Приятно чувствовать за плечом столь могущественного союзника».

– Госпожа Эррет распорядилась удовлетворить просьбу господина Ярита и Младшей Матери – возвратить госпожу Юцинеле в их дом, – продолжала Данва.

– Хорошо.

Нерсен Ярит обладал в Ожерелье песков едва ли не большим влиянием, нежели принц-консорт Эрисен Раат. Но начальник тайной полиции по понятным причинам ставил интересы и цели ее святейшества выше целей светских властей. Я не имел причин не доверять Младшей Матери. К тому же я пока слабо представлял, как лучше поступить с таянкой, и рад был передоверить решение мудрому союзнику.

Данва поколебалась немного, хмуря бровь. На лице ее выразилось, что она очень хочет что-то сказать и через силу сдерживается. «О нет, – подумал я. – Кажется, я уже просил Тень Юга не придавать такого значения «чистым отчетам». Еще один сюрприз – и я на самом деле разозлюсь».

– Вы так и не выяснили, куда все же пропал господин Кеви? – между прочим спросил я.

Фиррат поперхнулась.

– Мы... работаем, – сказала она.

«Надеюсь, одного напоминания достаточно», – резюмировал я про себя.

Оставалось последнее. Госпожу Выси приняла Акридделат, Господин под бдительным оком Онго пребывал в пещерах Верхнего Таяна, наводя ужас на окрестные каманы, а последняя функция, непредсказуемая и самая опасная, дожидалась меня.

Воин Выси.

Демон Высокогорья... занятно, что все уаррские историки магии так долго не могли заметить совпадения. Я припоминал легенду о том, что Итаяс не проиграл в своей жизни ни одной битвы; в самом деле, предвидя будущее, он мог вовсе не лезть в стычки, обещавшие поражение. Если так, я был польщен. Но время шло, незримая рука чертила высшую схему. Демон с дикарской прямотой сулил мне смерть. Это звучало бы донельзя наивно – не будь мы оба фигурами на доске...

Я не был уверен, что торопиться разумно. Быть может, стоило дождаться аудиенции ее святейшества. Но несколько моих догадок уже оказались верны. Я надеялся, что и в этот раз поступаю верно.

– Данва, мне нужно будет переговорить с Итаясом. Без свидетелей.

– Даже...

– Даже без Эррет, – кивнул я. – И – это важно! – горец должен быть в хорошем расположении духа, не обозлен и не унижен. У вас есть мысли, как это устроить?

Данва фыркнула.

– Хороший ужин с вином, – ответила она. – Другому я бы начертила над вином пару заклятий, но этот предвидит... Его опасно дразнить. Кандалы его разозлят. Я могу написать «звездный доспех», господин, если вы пожелаете. Он почти незаметен на глаз, но при необходимости станет надежной защитой.

Я подумал, оборачивая ситуацию так и эдак.

– Отлично, – сказал я. – Через час в одной из комнат на втором этаже. Я собираюсь дразнить его, Фиррат, – дразнить свободой. Позаботьтесь, чтобы вам потом не пришлось ловить беглых пророков.

Время приближалось к полуночи.

За окнами было необыкновенно темно для поры «лунного дня». Вряд ли кто-то из южан в самом деле отправился на боковую по случаю дождя, который к тому же сейчас едва моросил, но нельзя было ни летать, ни гулять, ни плавать на лодках. Рескидди сидели по домам, а на берегах Джесайят дома стояли редко, разделенные обширными садами. Непривычно редкие и тусклые огни не могли разогнать ночной мрак.

Эррет спала. Данва сказала, что она ждет меня в библиотеке. Я нашел ее спящей в глубоком кресле с книгой на коленях и не стал будить.

Фиррат выписывала «доспех», в задних комнатах работали слуги, но тихо было, как в могиле. Предстоящий разговор тревожил меня. Не сиделось на месте, и я бродил по пустому холлу, рассматривая панно в простенках меж окнами.