Девочка и звезды - Марк Лоуренс
Яз мысленно отметила свое положение на стене шахты и попробовала спуститься вниз. Она спустилась так быстро, как только осмелилась, но подъем троса все еще опережал ее. Все более отчаиваясь, она попыталась оценить ширину шахты. Можно ли было бы прыгнуть в сторону? Ей придется приземлиться почти полностью на лед, иначе она соскользнет обратно в прорубь. Учитывая ее нынешнюю слабость, казалось маловероятным, что она сможет это сделать. Придется ли ей униженно кричать, чтобы привлечь внимание жрецов, и надеяться, что они смогут остановить кабель вовремя?
Боги в Море! Она была такой идиоткой! Ужас Яз рос с каждой секундой. Круг неба теперь несся на нее, становясь все больше с каждым ударом сердца. Скоро он будет всем миром, время для размышлений кончится, настанет время действовать.
— Майя справилась, — прошептала Яз. Тело девочки не упало мимо нее, не было и россыпи отрубленных пальцев, так что маленькая Майя каким-то образом нашла решение.
Теперь Яз слышала скрип колеса и видела, как оно, вися на огромной железной раме, пожирает кабель ярд за ярдом, направляя его через крутой поворот под углом вниз на лед, где, должно быть, какой-то огромный механизм наматывал его на катушку. Яз спросила себя, сможет ли она дотянуться до кабеля после того, как тот покинет колесо, но расстояние казалось слишком большим, а руки — слишком свинцовыми, чтобы поднять ее.
И, внезапно, она оказалась на одном уровне со льдом, прищурив глаза от света, времени на раздумья не осталось. Колесо было огромным, кабель быстро тащил Яз к нему. С силой, рожденной ужасом, Яз высвободила онемевшую руку и ухватилась гораздо ниже. Вскрикнув от усилия, она приподнялась, изогнула усталое тело и поставила обе ноги на трос между двумя руками. Если ее хватка ослабнет, ее ждет роковое падение. Она подумала, что, возможно, ее вторая рука примерзла к металлу, и это все, что удерживает ее от падения.
Лязг наполнил ее уши. Колесо заставило ее мчаться к нему на высоте добрых двадцать футов надо льдом, достаточно высоко, чтобы поднять всю клетку. Напрягая каждый мускул, Яз изо всех сил упиралась ногами, отчаянно цепляясь за трос. Напряжение быстро нарастало. Колесо было на ней, ее замерзшие пальцы мчались к сужающемуся зазору между железным ободом и кабелем. Яз попыталась отпустить кабель и обнаружила, что не может. Она увидела, как ее рука скользнула за нижнюю часть колеса, в нескольких дюймах от увечья. Она закричала с усилием, напрягла ноги и внезапно освободилась. Сила швырнула ее наружу, чернота шахты разверзлась под ней. Она ударилась о скользкий, наклонный лед на краю шахты, там, где угольный ожог его растопил. Она бы соскользнула обратно в дыру, но инерция понесла ее дальше — она перекатывалась и скользила, пока не остановилась на сыром льду. Без ветра, который теперь давил ей на спину, она бы никогда не добралась. Боги на Небе любят ее. Хотя она лежала там, чувствуя свое тело как один огромный синяк и не зная, сколько костей осталось целыми, Яз не могла найти в себе силы поблагодарить их. Она поднесла правую руку к лицу, испугавшись, что сумела отпустить кабель только потому, что лишилась пальцев. Но нет, они все еще были там, измученные, но целые.
Яз приподнялась, стиснув зубы от острой боли во всем теле. Падение затуманило ее зрение, но она смогла заметить, что звезда выкатилась из рукава и лежит в нескольких ярдах перед ней, тускло светясь на льду. Она не была уверена, что́ причинит ей больше боли: притянуть к себе звезду или ползти за ней. Поразительно холодный ветер вцепился в нее когтями, ледяные пальцы мгновенно нашли путь сквозь влажные шкуры, чтобы украсть каждый последний клочок тепла из тела.
Она сплюнула кровь на лед и поползла. Лязг колес сопровождал ее продвижение. К тому времени, как она сомкнула онемевшую руку вокруг красной сферы, зрение Яз достаточно прояснилось, чтобы видеть окружающее. Пустой лед простирался перед ней, миля за милей, пока не встречался с небом в белой бесконечности. Обхватив звезду обеими руками и благодарная за ее тепло, она с трудом поднялась на ноги, как пятидесятилетняя старуха.
Яз ожидала увидеть Черную Скалу. Она тряхнула головой, чтобы избавиться от тумана, который наполнил ее, когда она ударилась о лед. Какая-то кость в шее протестующе закричала, почти заставив эхо вырваться из ее рта. Осторожно, наклонившись к ветру, она повернулась всем телом, держа голову неподвижно, чтобы избежать дальнейшей боли. Показалась гора, Черная Скала, поднимающаяся изо льда, как наконечник огромного копья, вонзенного снизу. Она повернулась еще немного, и в поле зрения появилась подъемная рама, а затем и кабестан, который представлял собой еще один железный каркас, выше человеческого роста, заполненный большими многозубыми колесами. Пять фигур в черных шкурах жрецов стояли по обе стороны, поворачивая большие ручки, хотя рядом с ними могли поместиться еще многие, чтобы помочь, если бы груз был тяжелее.
Казалось невозможным, чтобы они не увидели ее, но, по-видимому, их работа полностью занимала их, и какой бы метод они ни использовали для оценки хода процесса, он говорил им, что клетка не прибудет еще некоторое время.
Ветер уже заставил ее дрожать. Перемены, произошедшие с ней в пещерах Сломанных, сделали ее возмутительно уязвимой. Она сгорбилась, желая больше тепла от своей звезды, и стала поворачиваться дальше.
Давно ожидаемый вид регулятора заставил ее вздрогнуть и перестать поворачиваться. Он стоял в пяти ярдах от нее, сгорбившись от ветра, и длинные обрывки его плаща развевались вокруг него. Символы, выжженные на его лице и скальпе, теперь были знакомы — стена с надписями Пропавших выгнала его из подземного города и оставила на нем свой след.
— Яз. С возвращением. И, как я вижу, ты принесла мою звезду.
Легкой улыбки на губах регулятора было достаточно, чтобы разжечь ее гнев.
— Ты бросаешь детей в эту дыру, чтобы они стали твоими рабами! — Давно сдерживаемое возмущение вырвалось у нее изо рта. — Ты тратишь их жизни в темноте, и только ради железа, которое дает тебе власть над моим народом! — Яз поймала себя на
