Феликс Крес - Королева войны

Анесса и Хайна понимающе переглянулись. Для княгини это не осталось незамеченным. Она хотела спросить, что они замышляют — если допустить, что Хайна и Анесса способны замышлять что-то вместе, — но Хайна сама попросила слова.

— Расходы на войско, ваше высочество, невозможно сравнивать ни с чем другим. Армии — самые дорогие игрушки, какие только есть на свете, к тому же очень непрочные. Частные пожертвования, сколь бы щедры они ни были, не заменят долговременной финансовой политики государства. Если целыми десятилетиями пренебрегать армией, то никакие денежные вливания не изменят ее нынешний уровень. Можно выставить дополнительный легион, можно снарядить и вооружить два других. И хорошо, если так! Щедрость армектанского населения весьма поднимет дух солдат, возможно, это главное, что они приобретут. Но это обоюдоострое оружие. Ибо если пожертвования не принесут никакого результата, могут возникнуть упадочнические настроения. Все напрасно, все ни к чему… Верно, ваше высочество?

Эзена с трудом вспомнила, что кто-то когда-то ей говорил (Анесса, а может, Йокес?), что Хайна прекрасно ориентируется в финансовых вопросах… Но она уже привыкла воспринимать свою Черную Жемчужину как симпатичную начальницу над невольницами-телохранительницами, которую должны волновать самое большее такие проблемы, как плотность звеньев посеребренной кольчуги…

— Ваше высочество, — сказала Анесса, — мы с Хайной пригласили на совет двоих весьма выдающихся командиров… Они ждут за дверью. Честно говоря, мы уже несколько дней знаем, что эти двое могут начать кампанию. Если бы сегодня не было этого совета, мы бы сами о нем попросили. Время уходит, и если эта кампания должна завершиться полной победой, то следует ее начать уже завтра.

Княгиня удивленно переглянулась с Кесой и Охегенедом.

— Двое командиров? О какой кампании речь?

— Ваше высочество позволит их позвать?

— Да, пусть войдут.

Хайна хлопнула в ладоши. Стоявший далеко у самых дверей алебардщик, услышав хлопок, открыл дверь, вышел и сразу же вернулся, ведя двоих мужчин. Участники совета, сидевшие у вершины подковы, образованной пиршественными столами, смотрели, как те приближаются. Это был казначей и главный интендант Сей Айе.

— Я уже знаю, что нам нужно достаточно денег на оплату солдат и немного про запас, — сказала княгиня, глядя на Хайну и Анессу. — Я знаю, что могут быть проблемы с получением некоторых долгов… Зачем здесь эти двое?

Ее высочество терпеть не могла финансовых и торговых дел. Она умела сложить два и два — на этом ее понимание математики заканчивалось. А что касается торговли, она запросто могла дорого выкупить то, что только что дешево продала.

Все, кроме княгини, сидели спиной к двери, поэтому, чтобы пообщаться с вошедшими «командирами», им пришлось сесть боком. Казначей и интендант, вечно уткнувшиеся в свои счета, не умели даже по-человечески пошутить за столом, когда им доводилось присутствовать за обедом ее высочества. Теперь же они предстали перед княгиней, суровым командиром дворцовой гвардии и тремя прекрасными Жемчужинами, из которых одна, самая грозная, была их фактической начальницей, имевшей решающий голос во всех делах, связанных с торговлей и финансами Сей Айе.

— Ваше высочество, — сказала Анесса, — по твоему поручению последние несколько месяцев все расчеты Сей Айе ведутся исключительно в серебре.

— По моему поручению?

Первой Жемчужине хотелось пнуть свою госпожу и подругу в лодыжку.

— А! Ну, может быть… — Эзена с величайшим трудом вспомнила, что ее и в самом деле когда-то об этом спрашивали. — Да, помню. И что?

Какое это имело значение — в серебре или в золоте?

— Такие расчеты очень неудобны, крупные суммы перечисляются в золоте, ваше княжеское высочество, — сказал казначей, заметив жест Жемчужины. — Так что Сей Айе позволяло вести расчеты на очень выгодных условиях, в рассрочку, благодаря чему поступления были частыми, но суммы меньшими, однако перечисление таких сумм в серебре не привлекало, ваше княжеское высочество, не привлекало внимания…

— В серебре, — оборвала его Анесса, видя ничего не понимающий взгляд Эзены.

— В серебре, — кивнул казначей. — Все наличные Сей Айе держатся в серебре, ваше княжеское высочество. Весьма значительные суммы, ибо во время войны никто не доверяет облигациям и векселям, так что мы давно требуем платы живыми деньгами, ваше княжеское высочество ведь понимает?

Эзена понимала лишь, что не может выглядеть перед своими чиновниками полной дурой. Однако она поклялась, что отомстит Хайне и Анессе.

— Прекрасно понимаю, — ответила она.

— У нас подготовлено некоторое количество золотых монет, ваше высочество, с пониженным содержанием золота. Весьма пониженным… Это попросту фальшивые деньги, внешне ничем не отличающиеся от тех, которые чеканят имперские монетные дворы.

Эзена увидела, как блеснули глаза Кесы, когда та на мгновение повернулась к Хайне. Кеса уже знала, о чем речь… и, похоже, была готова лишиться чувств от потрясения.

— Ваше высочество… — сказала она, поднимая руки и сразу же снова их опуская. — Они выиграют для тебя эту войну! Они и эти двое! Ваше благородие, говори быстрее! — обратилась она к интенданту, совершенно забыв о том, что за столом сидит кое-кто поважнее, чем Жемчужина Дома. — Наши представительства?..

— В любой момент, ваше высочество, — интендант преднамеренно обратился к Эзене, а не к ее невольнице, — в любой момент мы можем ввести эту монету в обращение. У нас прекрасные курьерские связи со всеми торговыми представительствами, только добраться до Гарры… гм… весьма сложно. Но на континенте… В течение недели, ваше высочество, мы можем ввести эти деньги в оборот. И распространить повсюду, что в обращении появилось золото низкой пробы.

— И какие… какие вы предвидите последствия? — Эзена из кожи вон лезла, чтобы не выдать своего бескрайнего невежества.

Эффект оказался не из лучших. Двое новых «командиров» обменялись — почти этого не скрывая — возмущенными взглядами.

— Ну… ваше княжеское высочество же понимает… Падение курса золота по отношению к курсу серебра. Серебро, ваше высочество… будет на вес золота! — сказал казначей, радуясь столь удачной шутке. — Естественно, так не будет, оно не может быть на вес золота, — сразу же поправился он, со свойственной его профессии тщательностью. — Но выгоду на обмене мы оцениваем… — он переглянулся с интендантом, Хайной и Анессой, — примерно в восемь-девять со ста, ваше княжеское высочество.