Дэвид Фарланд - Рожденная чародейкой

– Милорд? – вопросительно сказал Скалбейн. Но Габорн ответил:

– Ждите. Мы ничего не можем сделать. Нам негде укрыться, и вы это прекрасно понимаете.

Он не хотел испытывать судьбу. Ибо знал, что орду им не задержать.

У рыцарей от разочарования вытянулись лица.

Барон Кирка, по-прежнему державшийся рядом с Габорном, запыхтел, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься на помощь обреченным людям. Ожидание казалось бесконечным, хотя прошло всего несколько минут.

Затем в миле от них в ущелье показались первые ряды Боевого Порядка опустошителей. Земля задрожала.

Остановить их было невозможно.

Чудовища приблизились, и лучники, поднявшись из-за изгороди, осыпали их градом стрел.

Мало у кого из них были луки мощные достаточно, чтобы пробить со ста ярдов шкуру опустошителя. И еще меньше стрелков могли попасть в цель на таком расстоянии. Однако несколько чудовищ они все же уложили на месте, прежде чем опустошители начали защищаться.

Носители клинков, несясь по ущелью, ответили градом камней. Колдуньи, вскинув посохи, пустили чары.

Фелдонширские лучники бросились к своим лошадям. Кое-кому повезло – они успели ускакать. Но большинство погибло.

Затем орда миновала ущелье и вступила на земли Фелдоншира.

Опустошители сметали попадавшиеся на пути дома, простоявшие века, растаптывали сады и все, что попадалось под ноги.

Люди бросились бежать кто куда, побросав все и пытаясь спасти хотя бы детей.

Оглушительные вопли толпы заглушали даже топот опустошителей.

Кому удавалось отбежать в сторону с пути чудовищ, те спасались. Кому не везло, тем уже ни в чем и никогда не могло повезти.

Бежавшие впереди носители клинков хватали и пожирали людей и овец, давясь от жадности. Набив брюхо, они извергали съеденное и принимались жрать дальше.

Габорн застыл в каком-то оцепенении. На западе показались рыцари Лангли, которые скакали позади орды, добивая отставших. Копья они уже все потеряли и орудовали теперь боевыми молотами.

А на востоке дорога была забита людьми и повозками. Она превратилась в западню для убегавших. Люди кричали от ужаса, но деваться им было некуда. И на пути опустошителей их оставалось еще около десяти тысяч.

Один из рыцарей Скалбейна вырвался из строя, поскакал вверх по склону холма. Подъехав, он поднял забрало. Это был маршал Чондлер.

– Добрые вести! – крикнул он. – Опустошители совсем ослабели. Мы их бьем тысячами!

Но никто ему не ответил. Он бросил взгляд туда, куда смотрели все остальные, и улыбка его исчезла, сменившись мрачной гримасой.

– Милорд, – спросил Чондлер, – что мы можем сделать?

Габорн чуть помедлил с ответом. За последний час он перебрал в уме все возможности – и стрельбу из луков с вершин холмов, и атаки копьеносцев… Любой вариант должен был закончиться их разгромом. Кроме единственного.

И он ответил сердито:

– Не вставать у них на пути. Убивать отстающих.

Он все еще не верил до конца в реальность происходящего. Ведь он по-прежнему был Королем Земли и слышал ее голос. Он точно знал, что в час его величайшей нужды Земля откликнется. Но сейчас он смотрел на эту бойню и не мог ее остановить. Больше всего у него болело сердце из-за раненых, которые так и остались в своем лагере у реки. Их участь была предрешена.

Опустошители уже входили в город. Среди домов и мастерских они немного замедлили бег, отыскивая спрятавшихся людей и пожирая их.

Габорн прислушался к своим ощущениям. Многие из его подданных все же успели убежать. Часть их находилась сейчас на другом берегу реки, на севере. Еще часть скрылась в холмах на юге. Опустошители шли прямо через Фелдоншир. На юге и на севере людям ничто не угрожало.

Но Габорн почувствовал приближение новой опасности. Она угрожала даже тем, кто сумел укрыться от опустошителей. Это могло означать только одно. Чудовища, добравшись до Вонючих прудов, вернутся потом обратно в Фелдоншир.

И еще что-то назрело, куда более значительное. Габорн сосредоточился. Земля предупреждала, что опасность возросла десятикратно. Под угрозой находился весь мир. И Габорн никак не мог сообразить, что же изменилось,

Потом вдруг понял. Исчез Радж Ахтен. Должно быть, погиб в Картише, сражаясь с опустошителями. И его смерть была отчего-то чрезвычайно опасной для мира.

Габорн не знал, что и думать.

Тут Чондлер, глядя на разорявших город опустошителей, заявил:

– Милорд, я принес клятву верности Братству Волка. И не собираюсь стоять здесь и смотреть, как умирают люди.

Габорн уныло покачал головой.

– Вы видите этот строй? Напади вы на них – и те, что перед вами, отступят, а те, что сбоку, отрежут вам путь к отступлению. После чего вы окажетесь окруженным лучом звезды. И умрете!

– Все умирают, – сказал Чондлер. – Я поклялся защищать человечество.

Неужели этот человек ничего не понимает? Не понимает, что Габорн пытается их спасти?

– Будьте вы прокляты, маршал Чондлер! – закричал он. – По-вашему, я не знаю, что делаю? Только вступите в бой, и опустошители вас прикончат и все равно разрушат Фелдоншир!

– Я поклялся… – начал Чондлер. Габорн со звоном выхватил меч из ножен.

– Во имя человечества, – сказал он торжественно, – и во имя Земли!

Окружавшие его воины из Братства Волка разразились радостными криками.

Чондлер удивленно смотрел на него, не зная, как это понимать. Король присоединяется к Братству Волка? Отрекается от своего государства?

Габорн знал, что собьет Чондлера с толку своим поступком. Но сам он всего лишь собирался выполнить свой долг перед подданными.

Он обвел взглядом лица стоявших рядом рыцарей.

– Итак, добрые сэры, вы хотите боя? – спросил он. – Что ж, эта битва только начинается.

ГЛАВА 58

ТРИ УБИЙСТВА

Самыми загадочными из опустошителей являются «горные колдуньи», предводительницы их орд.

Мастер очага Магнус утверждает, что это отдельная разновидность, ноя, как и многие другие, полагаю, что предводительницами становятся просто самые могущественные из колдуний.

Предполагать, что атакующая орда имеет предводителя, довольно естественно. Но мне часто кажется, что люди, видевшие так называемых горных колдуний, заблуждались. Чем именно могут эти чудовища отличаться от любых других колдуний крупного размера?

И поскольку последним свидетельствам очевидцев, наблюдавших во главе орды горную колдунью, уже почти 1400 лет, сдается мне, что эти свидетельства вполне можно не принимать в расчет.