Белое солнце дознавателей. Том 4 (СИ) - Ри Тайга
Но шекки — взвыли, и снова ринулись на купол.
Зов утихал, как будто источник призыва удалялся, стационарный купол зиял прорехами — тут и там силовое поле гасло, и хвосты уже шекков доставали тех, кто в кругу — девушки беспорядочно метались, фигурки взлетали в воздух и падали, белоснежные одежды расцветали ярко алыми цветами.
Вы звали — и они пришли. И сейчас шекки просто собирали положенную жатву.
До лошадей было далеко — нужно обогнуть круг, обойти шекков, и не факт, что я смогу оседлать хоть одну из двугорбых — это не райхарцы, и сейчас они почти сошли с ума от ужаса.
Но другого пути нет — нужно уходить.
Лейле и охрана держались из последних сил, отбивая атаки — серебристая полоса хлыста светилась тускло, взлетая вверх всё реже, купол мигал, артефакт в руках старухи почти потух, вспыхивая едва — едва и уже почти не светился.
Злорадство, вспыхнуло внутри волной тепла — даже две шекки, слишком много для них — не удержать. Кораи — повелители пустынь, они не могут удержать и двоих… детей. И в этой битве я была на стороне шекков.
— Останови их! — голос старухи, усиленный плетением громыхнул в небо. — Отзови их! Отзови!
Я перемещалась от трупа к трупу, перебежками, и замерла у очередного охранника, затаившись в темноте — последние светляки кружились только над куполом — вспышки чар позволяли видеть, но я была за пределами — старуха не видела меня.
— Отзови их! Отзови приказ, девочка!
Старуха думает это я послала «Зов»? Гласом могу приказывать без флейты?
Чары полыхнули в воздухе особенно яростно, шекки взревели, продолжая пробивать защиту…
— Отзови их! Все, что хочешь! Слово!
Плетения вспыхнули под куполом, и какой-то предмет взлетел высоко — выше границы защиты, перекувыркнулся в воздухе, и, усиленный плетениями, выстрелил в мою сторону. Белоснежная кисточка сверкнула, делая полный круг, и нефритовая палочка воткнулась в песок за двадцать шагов правее — Лейле не рассчитала совсем чуть-чуть.
Флейта! Они бросили мне флейту!
— Отправь их обратно!
Раньше, чем успела подумать, я рванула вперед, проехалась по песку, схватила вожделенное и крепко сжала в руках. Стряхнула песок, поднесла флейту к губам, и…задрожала.
Одна цель — один приказ — уничтожить. И… тело ещё помнило, как выворачивает всё внутри чужой Зов, как ломает волю…
Дети. Они призвали детей и теперь не знают, как отправить их обратно.
Шекки снова взревели, атакуя защитный купол, а я… опустила флейту.
Они в своем праве и им… больно.
Плетения полыхали в воздухе, шекки ревели, артефакты вспыхивали, а я села на песок, скрестив ноги, и подставила лицо ветру.
Дом.
Где-то там. За барханами. Где нас всегда ждут.
Мне нужно отправить их домой.
— Чего ты хочешь?! Останови! Чего ты хочешь? — голос старухи, усиленный плетениями громыхал над пустыней.
Пальцы не слушались, ладони горели, и узлы вышли не с первого раза, но я справилась.
— Признай, что я сильнее… — просипела я почти беззвучно, поврежденное горло не слушалось. Плетения послушно вспыхнули — и мой шепот разнесся над пустыней длинным эхом: «сильнее, сильнее, сильнее». — Я вызываю тебя, Рейна клана Корай, и я в своем праве.
«Праве, праве, праве» — вторило эхо.
— Подчинись или умри, — «умри, умри, умри» — стихал шепот над пустыней. — Меня устроит любой вариант, — последнюю фразу я прошептала тихо — сила, вложенная в плетения, иссякла. — Любой.
Они стояли насмерть — охрана, четверо выживших в белых, заляпанных кровью ханьфу, троица из охраны Корая и старуха с Лейле, но… силы иссякали, защитный купол светился уже не так ярко, начиная тускло вспыхивать там, где удары прошивали сеть раз за разом.
Лейле тяжело дышала — вздымалась грудь, но твердо стояла перед старухой, и на доли мгновения я восхитилась преданностью — такую не купишь, такую можно только взрастить… Первый раз я видела ошеломление на её лице, когда она оглянулась на старуху.
Щелкнула пальцами ещё раз — плетения вспыхнули, усиливая голос.
— Ответа нет?
И ещё — светляк, который расцвел прямо над головой — и темные гибкие тени мгновенно обернулись в мою сторону от купола и напружинились…
Я поднесла флейту к губам, и в этот момент под куполом вспыхнули плетения.
— Забирай!
Артефакт, приземлился не там, где флейта — ближе, почти на самой границе за пределам купола, и хвост шекк отбросил его ещё дальше, ко мне. Наполовину погрузившись в песок он напоминал цветок — как лотос, и лепестки вспыхивали молочно белым — тускло-тускло и едва-едва.
Зачем старуха выбросила его из круга?
— Слово, — голос Рейны, усиленный плетениями почти гремел. — Силой клянусь. Никто не тронет. Признаю власть. Признаю силу. Отдаю… добровольно…
«Добровольно, добровольно, добровольно» — повторило эхо.
Защитный купол доживал последние мгновения — пробитый во многих местах, все внутри сгрудились у дальнего края, защищая Рейну… шекки… продолжали методично долбить в одну точку, выполняя приказ.
Я погладила нефритовую палочку, поднесла к губам, но… не смогла выдохнуть и звука… горло сковал страх… страх, что опять будет больно.
Зов — это больно.
Я выдохнула и вдохнула — первые ноты дались мне нелегко и были выше, чем нужно, и резче.
…Уходите, все хорошо, спешите домой, вас там ждут… спешите, спешите, спешите… уходите уходите, уходите…
Шекки замерли на миг, и тут же оглушительно обиженно взревели от боли и ярости, и начали метаться вдоль круга — то разворачиваясь в сторону пустыни, то поворачиваясь обратно, и снова кидаясь на плетения защиты.
Уходите, уходите, уходите… стонала флейта.
И они снова кружили на месте, не в силах выбрать направление.
Один приказ противоречит другому и мой… слабее?
«Пошли вон!» — звук взвился вверх и всю ярость, которая была на тех, кто звал их до меня, выплеснулась в зове.
«Пошли вон! Вон! Вон! Домой! Домой! Домой!»
Сдвоенный рык был таким, что под ногами завибрировала земля, и я с трудом удержалась на ногах. Шекки развернулись и помчались прочь, одна приволакивала хвост и лапу, оставляя длинный след на песке. И в последний момент развернулась и двинулась ко мне.
— Домой! — я выплела молнию, и шарахнула вперед — только, чтобы не задеть, песок взвихрился фонтанами. — Домой! — ещё одна молния — чары пахнут смрадом и отвратительны. — Домой! Домой! Домой! — ещё одна молния и ещё — вспышки слились в одну, и тварь зарычала протяжно и протестующе, низко склонив морду и обиженно потрусила прочь, приволакивая хвост.
Импульс отправить ей вслед целительское плетения я подавила.
…спешите домой, в пустыню, вас там ждут…
Остатки купола ещё стояли, вспыхивая серебром, когда внутри раздались радостные возгласы — несколько южан вскинули кулаки вверх — кто-то благодарил Немеса, кто-то небеса, но они не видели того, что вижу я — старуху за их спинами, которая развела руки в стороны — рукава широкими черными крыльями взметнулись к небу — вспышка — не плетения — артефакт, который старуха берегла на конец, сработал мгновенно, прошивая всех тонкими серебристыми иглами…
…дядя не делает такое, это подлая вещь…
Они падали молча. Подкосившись, как подрубленные, пока в круге не остались только старуха и Лейле, вдвоем.
— Госпожа… — голос Лейле дрожал, она вскинула руки в защитном жесте и тут же опустила, бессильно, — госпожа… — она отступала назад, удерживая старуху в поле зрения… — я принесла клятву госпожа, две личных… на крови… я не предам, госпожа… никто не узнает, что вы признали чужую власть… что… не должно остаться свидетелей… но Я ПРИНОСИЛА КЛЯТВУ, ГОСПОЖА!!! Я при…
Плетения вспыхнули ещё раз, и темноволосая голова Лейле бессильно откинулась в сторону — кади слетело, длинная черная коса зазмеилась по песку.
— Никаких свидетелей, — произнесла старуха и надсадно закашлялась — отсюда было невидно, но ей не рекомендовано использовать столько силы — видит Асклепий, ей осталось не больше десяти зим…
