Роберт Говард - КОНАН. КАРАЮЩИЙ МЕЧ

Что касается Куша, это одно из Черных королевств к югу от Стигии, самое северное из них; от него досталось название всему южному берегу моря. Таким образом, говоря о Куше, хайбориец обычно подразумевает не само государство, а Черное побережье целиком. И кушитом он может назвать любого чернокожего: кешанца, дарфарца, пунтийца и самого кушита. И это вполне естественно, поскольку кушиты были первыми, с кем вступили в контакт хайборийцы, точнее, бараханские пираты, которые торговали и грабили в тех местах.

Вы спрашивали о дальнейшей судьбе Конана. Если честно, я не могу ее предсказать. Мне не казалось, будто я придумываю приключения Конана; нет, я всего лишь записывал то, что он рассказывал мне. Вот откуда такие огромные «скачки», вот почему нет правильного порядка. Обычный искатель приключений редко повествует о своих деяниях по какому-то плану, он просто вспоминает наобум эпизоды, разделенные годами и расстояниями.

Вы очертили его карьеру примерно так, как я себе ее и представлял. Разница несущественна. Вы рассчитал и верно, что Конану было около семнадцати, когда он впервые предстал перед публикой. В «Башне Слона» он еще не вполне взрослый, но уже достаточно зрелый человек, гораздо более зрелый, чем любой цивилизованный юноша. Он родился на поле битвы, когда его племя схватилось с пришлой ордой ваниров. Земля, принадлежавшая его бродячему клану, лежала на северо-западе Киммерии. Конан был полукровкой, хотя по духу — истинным киммерийцем. Его отец явился с юга, он ушел от своего народа по причине кровной вражды и после долгих скитаний нашел убежище у северян. В молодости, перед бегством на чужбину, он участвовал во многих набегах на хайборийские королевства, и это его рассказы могли вызвать у юного Конана желание повидать земли, где и климат мягче, и нравы не такие суровые.

В жизни Конана хватает событий, которые для меня самого недостаточно понятны. Например, я не знаю, когда он впервые увидел цивилизованных людей. Возможно, это случилось в Ванариуме; возможно, он еще прежде совершил мирное путешествие в какой-нибудь приграничный город. В Ванариуме он уже серьезный боец, хоть ему и всего лишь пятнадцать. Его рост — шесть футов, вес — сто восемьдесят фунтов, но ему еще предстоит расти.

Между набегом на Ванариум и приходом в заморийский город воров есть пробел приблизительно в год. За это время Конан успел побывать на севере, возвратясь к родному племени, и впервые покинул пределы Киммерии. Странно то, что путь его лежал на север, а не на юг. Цели и обстоятельства похода мне неведомы, но он провел несколько месяцев в племени асиров, сражаясь с ванирами и гиперборейцами, и заслужил ненависть последних, которая преследовала его до конца дней и даже повлияла на его политику в бытность королем Аквилонии. Он попал в плен к северянам, но бежал на юг и очутился в Заморе. К этому-то событию и приурочен его литературный дебют.

Я не уверен, что приключения, описанные в рассказе «Сплошь негодяи в доме», произошли в Заморе. Существование враждебных политических фракций скорее указывает на иное, так как власть в Заморе представляла собой абсолютный деспотизм, не терпящий политического инакомыслия. Я склонен полагать, что действие развернулось в одном из небольших городов-государств чуть западнее Заморы; Конан забрел туда после того, как покинул город воров. Чуть позже он ненадолго возвратился в Киммерию, да и позднее время от времени навещал родную страну.

Хронология его приключений примерно совпадает с рассчитанной Вами, хотя времени на них ушло чуть больше. Конану было под сорок, когда он завладел короной Аквилонии, и сорок четыре или сорок пять к началу «Часа Дракона». Он не обзавелся к тому времени наследником, так как не позаботился официально титуловать королевой какую-нибудь женщину. Многочисленные же сыновья от любовниц претендовать на трон не могли.

Как мне кажется, аквилонским королем он пробыл много лет, и правление это никак нельзя назвать безмятежным. Развитие хайборийской цивилизации тогда достигло своего величественного пика, и любой король питал императорские амбиции. Поначалу Конан вел оборонительные войны, но в конце концов, я уверен, интересы самосохранения вынудили его действовать агрессивно. Удалось ли киммерийцу объединить весь мир под своим скипетром, или он погиб, пытаясь это сделать, мне неизвестно.

Он много странствовал не только до восшествия на престол, но и после. Побывал в Кхитае, Гиркании и даже в малоизвестных краях севернее последней и южнее первого. Посетил безымянный континент в Западном полушарии и скитался среди рассыпанных поблизости островов. Все ли его приключения будут опубликованы, предсказать не возьмусь. Меня очень заинтересовали Ваши комментарии насчет полуострова Ямал, прежде мне не доводилось читать о нем. Но несомненно, Конан встретится с людьми, которые развивали описываемую цивилизацию, или хотя бы с их потомками.

Надеюсь, «Хайборийская эра» Вам покажется интересной. Прилагаю копию оригинальной карты. Да, Нэполи[1] потрудился над Конаном очень хорошо, хотя иногда лицо выглядит латиноамериканским, что не соответствует внешности персонажа. Впрочем, это несущественно.

Надеюсь, я дал удовлетворительные ответы. Буду рад на любом этапе Вашей работы принять участие в ее обсуждении, а также предоставить новые подробности карьеры Конана или хайборийской истории и географии, если пожелаете. Спасибо еще раз за проявленный интерес и Вам, и доктору Кларку.

Искренне Ваш

P. S. Вы не сообщили, нужно ли возвращать карту и хронологию, поэтому я осмелился их оставить, чтобы показать друзьям. Если они Вам нужны, пожалуйста, дайте знать.

 Сотворение Хайбории

Часть 3

© Перевод К. Плешкова.

К 1934 году, после нескольких лет тяжкого труда, включая дна года в начале карьеры, когда он не смог опубликовать ни строчки, Говард стал звездой журнала «Уэйрд тэйдз». «И родится ведьма», по словам редактора Фэрисуорта Райта, лучшее из произведений о Конане, написанных к тому времени; похвалу Говарду и «Конаниане» можно найти в колонке писем почти каждого выпуска «Уэйрд тэйлз». И, что очень важно, техасец присутствовал в десяти из двенадцати номеров, опубликованных в 1934 году; в восьми фигурировал Конан, причем завоевал право украсить собой обложки четырех последних.

Говард погрузился в конаниаиу на многие месяцы: «Люди Черного круга» были написаны в феврале и марте; «Час Дракона» начат сразу же после и отправлен предполагаемому британскому издателю 20 мая; рассказ «...И родится ведьма» закончен в начале июня. Единственной передышкой для Говарда за эти месяцы был короткий визит его коллеги Э. Хоффмана Прайса в апреле. Затем в начале июня Говард впервые за долгое время устроил себе отпуск. Позднее он сообщил Огасту Дерлету, что «завершил несколько недель непрерывной работы» и что «мы с приятелем отправились в короткую поездку на юг Нью-Мексико и на крайний запад Техаса; мы видели Карлсбадские пещеры, зрелище, подобного которому больше нет на этой планете, и провели несколько дней в Эль-Пасо. Я был там впервые...»