Глен Кук - Солдаты живут

Похоже, Госпожа прочла мои мысли и устремила на меня возмущенный взгляд:

— Эта сука никогда не сумеет подчинить меня!

Я задумался: не напомнить ли ей, о ком мы говорим. О Матери Обмана. Кине нет нужды кого-то контролировать, когда она может манипулировать. А манипулировать она способна целыми народами. Во сне. Вместо этого я спросил:

— Мы узнали что-нибудь о Сари?

Вопрос не улучшил настроение Госпожи.

— Определенно не то, что мы узнали бы, если бы эта старая жирная чертова свинья не решила спутать нам все карты. — Все это как-то повлияло на ее разум, и она казалась почти пьяной, — Мы не смогли вызвать Сари. Даже коснуться ее не смогли. А это означает, что результат мы получили равновероятный. — Язык у нее слегка заплетался, и она это сознавала, но все равно упорно старалась произносить трудные слова. — Я считаю, что она мертва. Будь она жива, Тобо и его приятели нашли бы ее. От Черных Гончих никто не в силах укрыться надолго.

— Солдаты живут, — прошептал я, — И когда нечто подобное происходит, то это несправедливо. — Но судьбе наплевать. Если только судьба не насмехается над людской болью. — Во всем этом должен быть более глубокий смысл…

— Ты что, Костоправ, стал на старости лет мистиком? — фыркнула Дрема. — Ты же сам всегда говорил, что ни в чем нет иного смысла, кроме того, какой мы сами вкладываем.

— Слова точно мои. А не избавиться ли нам от отчаяния, отправившись попинать задницу Могабы?

Но Дрема дала нам отсрочку, не желая посылать нас на дело, пока мы пребываем в столь унылом настроении. Мы могли стать опасными для самих себя.

Но мы и потом ее не порадовали. Никому из нас не стало лучше. И в конце концов она отменила все отсрочки и велела нам отправляться.

Ревун смастерил большой ковер, способный перевозить двадцать пассажиров. Сегодня ночью он вез шестнадцать плюс груз. Среди этих шестнадцати были старшие Ворошки, Мурген и солдаты из Хсиена, натренированные на диверсантов. Мурген после неудавшейся попытки Госпожи ходил как зомби. Он случайно услышал ее слова о том, что Сари мертва.

Я умолял его остаться, но он настоял на своем и отправился с нами.

Мне следовало бы проявить больше упорства. Он станет для нас не помощью, а обузой.

Тобо был в менее удрученном состоянии. Рядом с ним постоянно находилась Шукрат, и он легче переносил исчезновение матери. Но все же и за ним следовало приглядывать.

Мы с Госпожой обрядились с головы до ног, набросив поверх доспехов Жизнедава и Вдоводела еще и черные одеяния Ворошков. Обе мои вороны летели следом. Аркана тоже полетела с нами. Для нее этот рейд станет проверкой, и она это прекрасно понимала.

Далеко внизу струился поток темных существ. Начался он сразу после заката.

Таглиос никогда не спит. И сегодня те, кто окажется на улицах после наступления темноты, получат повод опасаться того, что может таиться в Тенях. Эй, Могаба! Выгляни в окошко. Тьма приходит всегда.

Мы еще набирали высоту, когда я подлетел к Госпоже. Мы полетели нога к ноге, а позади нас на двадцать ярдов развевались черные полотнища. Сперва мы обсудили, за кем из наших спутников следует приглядывать внимательнее всего, затем встали анализировать неудавшуюся попытку связаться с духом Сари. В двадцатый раз.

— А я верю, что она там, — настаивала Госпожа, — и так же отчаянно пытается связаться с нами, как и мы с ней. Но уродливая богиня хочет держать нас порознь.

— Так Кина бодрствует?

— В гораздо большей степени, чем раньше. Как минимум с тех пор, как к ней спустился Гоблин. А может, еще с той поры, как она почуяла, что надвигается ее погибель, и объявила нам войну еще до того, как мы вошли в ту страну.

Еще до того? Ого.

— У меня вопрос на другую тему. Он мне уже давно не дает покоя, но я никак не мог его правильно сформулировать.

— Артист.

— Магическая наркоманка.

— Так что у тебя за вопрос, старая развалина?

— Что стало с Тенями Душелова?

Госпожа ответила мне непонимающим взглядом.

— Не прикидывайся. Не могли же твои старые мозги настолько заплесневеть. Она была опытным повелителем Теней. Правда, их у нее осталось мало, потому что приятели Тобо постоянно их приканчивали. Но у нее имелся и припрятанный где-то запас. На черный день.

— Чернее, чем сейчас, вряд ли бывает, — буркнула Госпожа. Но спорить не стала, размышляя над моим вопросом. — Ставлю на то, что Неизвестные Тени прикончили их всех. И Теней-убийц больше не осталось. Если бы они уцелели, к нам и сейчас поступали бы сообщения о неожиданных смертях.

— Возможно. — Не исключено. Если бы Тени где-то уцелели, то поднятый ими переполох стал бы куда масштабнее по сравнению с их количеством. Люди на таглиосских территориях уже очень давно страдают от Теней-убийц.

Но я все же взлетел повыше и поравнялся с Тобо. И летел рядом с ним, пока Шукрат это не надоело и она не отстала от нас.

— Я не собираюсь вмешиваться в твою жизнь, — успокоил я Тобо и поведал ему о своих опасениях.

Похоже, он согласился с тем, что они небезосновательны.

— Я выясню, есть ли у нас повод для тревоги.

Я сбросил скорость и снова присоединился к Госпоже.

— Ну, и что он сказал?

— Что проверит.

— По-моему, вид у тебя не очень радостный.

— Он сказал это так, как соглашаются с занудой, лишь бы он отстал и не пришлось тратить время на болтовню о том, что тебя совершенно не волнует.

104. Таглиос. Вид из окна покоев Протектора

Веки Могабы становились все тяжелее и тяжелее. Он дважды засыпал, потом резко просыпался, в первый раз разбуженный каким-то шумом на улице, а во второй — криками внизу, которые могли означать, что охранники заметили Хадидаса. Стояли тоскливые предрассветные часы, когда даже пульс мира бился с трудом.

Сегодня ночью они не придут. Не приходили они и прошлой ночью, и позапрошлой. Возможно, дожидаются полнолуния.

Что-то темное мелькнуло перед стеклом окна, из которого Могаба видел свои покои и большую часть северного фасада дворца. Включая все главные входы. Верховный главнокомандующий затаил дыхание.

Неизвестные Тени не смогут проникнуть через стекло и преодолеть установленную Протектором постоянную защиту. Могаба задышал вновь. Медленно, невидимый в темной комнате, он встал и подкрался к окну, откуда было видно гораздо больше.

Они пришли. Не в то время, когда он их ждал, зато именно в то место. То самое место, куда каждый раз прибывали их посланники. На верхушку той же самой башни.

Особой радости Могаба не ощутил. Более того, ему даже стало грустно. Все жизни — и их, и его — сошлись именно в этой точке. На мгновение он едва не поддался искушению крикнуть и предупредить их. Крикнуть, что тот самый горделивый дурак, сделавший давным-давно такой глупый выбор в Деджагоре, вовсе не желает им такого конца. Но нет. Слишком поздно. Судьба сделала ход. И жестокая игра должна быть доиграна до конца, независимо от чьего-либо желания.