Тёмные дни (СИ) - Екатерина Михайлова
Корт быстро добрался до места, где принял смерть Утагиру. Опустился рядом на колени. Разбитый сегодняшним днём, тяжёлыми боями, ранениями и страшными потерями, Корт не мог сдержать слёз.
— Спасибо, брат, — повторил Ругат, гладя зверя по морде, по острым ушам, по мохнатой голове. — Мне будет тебя не хватать. Я никогда не забуду тебя. И не забуду того, что ты сделал.
Корт неловко смахнул слезу и в последний раз взглянул на саграла. Эти скалы станут ему могилой. А Корту пора возвращаться к живым. Великая Буря уже началась. Надо попытаться укрыть людей.
Корт выбрался из камней. Людей вокруг не было. Должно быть, все уже ушли вниз. Ветер поднялся такой силы, что Корт с трудом стоял на ногах. Кругом ничего не было видно. Ориентируясь не свою интуицию и чувство направления, Корт двинулся в сторону лагеря.
За стеной песка показалась человеческая фигура. Она двигалась в сторону Корта.
— Как Юта? Пришла в себя? Вам удалось спустить её вниз? — крикнул Корт приблизившемуся человеку.
Тот молчал.
— Всё в порядке? С пленными нет проблем? Вы сумели…
Удар был неожиданным и страшным. Корт не успел среагировать, защититься. Ужасная боль пронзила внутренности. Корт вскрикнул, схватился за грудь и упал.
Глава 22. Древний рок
Кто-то звал его. Снова и снова, не давая провалиться в чёрную бездну, откуда нет возврата. Корт открыл глаза. Веки весили тонну. С усилием Корт сфокусировал взгляд. Над ним нависало заплаканное лицо Юты.
— Он очнулся! — Услышал Корт чей-то голос.
— Подождите! Не толпитесь! — Лицо старика со шрамом на скуле показалось Корту знакомым.
— Корт! Слава Ругу, ты очнулся! Мы не смогли захватить напавшего. Он убил себя до того, как мы добрались до него! А если бы не Юта, мы и вовсе не нашли бы тебя! Она очнулась по дороге в долину и подняла шум! Потребовала немедленно вернуться и найти тебя.
Корт перевёл глаза на Юту. Напавшего? Он ничего не помнил. Голос продолжал говорить и говорить. К нему примешивались другие. Корт смотрел в изумрудные глаза.
— Корт, ты узнаёшь меня? — шепнула Юта. Голоса прервались.
Корт кивнул.
— Я не знаю, как осталась жива… — всхлипнула Юта.
— Утагиру… — начал Корт. От острой боли в груди перехватило дыхание. Он прикрыл глаза, чтобы восстановить силы. — Утагиру спас тебя.
— Корт… — Юта плакала.
Понемногу воспоминания о случившемся вернулись. Зрение слегка прояснилось. Корт лежал на коленях у Юты, возле входа в Город Богов. Над ними был сооружён высокий навес, до поры укрывавший от бури. Вокруг толпились люди. Корт не всматривался, кто. Сил на это не было.
Он совершенно не чувствовал своего тела. Только в груди клокотало при каждом вдохе и пронзала такая боль, что Корт боялся снова отключиться. Ему было ясно, что он умирает.
Умирает на пороге закрытого Города Богов. На руках у той, кого любит больше жизни. Буря уже поднялась. Конец всего живого близок. В итоге Корт так и не сумел никого спасти. Не сумел спасти её. По щеке Юты скатилась крупная прозрачная слеза. Он поднял чугунную руку и коснулся её щеки, оставив на ней кровавый след.
— «Рут те аттал Юта», — прошептал Корт.
Юта перехватила соскользнувшую руку, не дав ей упасть.
— Ты сказал мне это, когда вытащил из машины Лэнса, в наш первый поход в Лиатрас. Я так и не спросила, что это значит, — тихо сказала девушка.
— Ты — моя «юта». Ты — моя судьба, — ответил Корт и прикрыл тяжёлые веки.
По щекам Юты беззвучно потекли слёзы. Корт не видел этого, но слышал, как они падают на песок и чувствовал, как они промочили рубашку.
Ветер рванул край навеса и оборвал его. Люди закричали, забегали, засуетились вокруг.
Корт ощутил, как Юта внезапно втянула в себя воздух и резко выпрямилась. Он приоткрыл веки, чтобы посмотреть на неё. В глазах девушки жемчужинами сверкала влага, но больше не стекала ручейками на щёки.
— Я не боюсь, — вдруг сказала Юта, и улыбка, тонкая и нежная, как прикосновение шёлка к коже, тронула её губы. — Я знаю, что с тобой ничего не случится. Потому что в пророчестве говорится о тебе. Ты — тот, кто укажет истинному народу путь, кто проведёт его через тёмные времена.
— Ты и сейчас веришь в это? — еле слышно спросил Корт и попытался улыбнуться в ответ, но сил не хватило.
Юта твёрдо кивнула.
— Знаешь, почему? Помнишь пророчество Тургаса? «Тот, кто возьмёт её в жёны, проведёт народ через тёмное время». Так вот, я согласна стать твоей женой.
Корт всё же нашёл в себе силы улыбнуться. Он был счастлив.
Юта прижала его ладонь к щеке, и она стала мокрой от слёз. Юта улыбалась и плакала.
— «Удел мужчин проливать кровь, удел женщин — проливать слёзы», — вспомнилась Корту надпись, вытесанная на шкатулке матери Юты.
Девушка подняла руку и неосознанно коснулась того места, где на протяжении всей её жизни висел мамин кулон. И где теперь была пустота.
До мельчайших деталей перед взором Юты предстал «ключ» к Городу Богов. Капля в обрамлении витиеватых узоров. Такая живая, словно сейчас дрогнет и прольётся настойщей…
— Слёзы… — эхом повторила Юта. — Проливать слёзы.
Она осторожно подняла голову Корта с колен и жестом показала Дару, чтобы занял её место. Корт подавил приступ тошноты и боли, когда его немного сдвинули, и ощутил, как совсем другие руки уложили его. Он приоткрыл веки и сквозь пелену перед глазами увидел, как Юта поднялась и уверенно направилась к Вратам.
Атлурги молча следили за действиями девушки. Медленно она опустилась на колени и придвинулась вплотную к углублению в камне.
Корт отчасти услышал, отчасти догадался, но словно воочию увидел, как крупная слеза медленно скатилась по лицу девушку, прочертив длинную дорожку, достигла края острой скулы и, повисев, словно в нерешительности, сорвалась вниз. Она ударилась о дно углубления так звонко, что Корт подумал: все должны это услышать.
Вдруг Юта быстро вскочила и отшатнулась назад. Корт тоже почувствовал это. Раньше, чем кто-то что-то понял. Он заставил чугунные веки раскрыться и посмотрел туда. В этот момент гигантские створки Врат дрогнули, будто губы спавшего тысячи лет исполинского великана раскрылись, и он сделал вдох.
Скрежеща по камню, Врата медленно ползли в стороны, поднимая клубы песка и древней пыли. Из тёмного зёва за ними
