Терри Гудкайнд - Восьмое правило волшебника, или Голая империя

Голова болела так сильно, что Ричард больше не мог стоять. Что ж, раз существует только три дозы противоядия, и все они нужны ему, чтобы выжить, он должен достать их, причем быстро. Добрые духи, с ними может случиться что угодно... Кто-то может найти противоядие и выбросить его. Спасительное зелье могут украсть. Могут увезти в другой город. Могут испортить, вылить противоядие на землю... С каждым вздохом Ричард чувствовал все более сильные толчки боли в груди. Паника начала медленно овладевать всем его существом, мысли начали путаться.

Кэлен успокаивающе положила руку на плечо мужу, и он с благодарностью накрыл ее своей.

– Мы поможем вам достать противоядие, – сказал один из мужчин.

– Это правильно. Мы поможем вам, – кивнул другой.

Они заговорили все разом, подтверждая, что помогут доставать противоядие для излечения Ричарда.

– Большинство из нас бывало по крайней мере в двух из этих трех городов, некоторые бывали во всех, – сказал Оуэн. – Я сам прятал противоядие, но рассказывал остальным, где тайники, так что мы все знаем о них. Мы знаем, как пробраться внутрь, чтобы достать его. Мы расскажем вам.

– Тогда вот что мы сделаем. – Ричард присел, рассматривая каменную карту. – Где Николас?

Оуэн подвинулся ближе и показал на центральный камешек.

– Этот человек, Николас, в Хаутоне, лорд Рал.

От этого парня Ричард был готов ждать чего угодно.

– Только не говори мне, что ты спрятал противоядие в здании, где видел Николаса, – произнес он, еще не веря внезапной догадке, которая его осенила.

Оуэн застенчиво пожал плечами.

– Тогда мне казалось, что это хорошая идея. Сейчас я бы хотел, чтобы тогда мне в голову пришла другая мысль.

Кара, стоящая позади Ричарда, раздраженно закатила глаза.

– Удивительно, что ты не отдал противоядие Николасу с просьбой сохранить его для тебя.

Страстно желая переменить тему, Оуэн показал на камешек, отображающий Нотвик.

– В этом городе скрывается Мудрый. Может быть, мы сумеем получить помощь от Великих Говорящих. Может быть, Мудрый благословит нас, и тогда другие люди присоединятся к нам в борьбе против Имперского Ордена.

Хотя Оуэн и научился чему-то у людей, живущих за пределами Бандакара, Ричард не думал, что он может оказать им какую-нибудь значимую помощь. Бандакарцы признали неправильность того, что раньше значила для них свобода, и хотели по-настоящему освободиться. Эти люди доказали свою решимость и готовность действовать, чтобы изменить участь других, но Ричард сомневался, что они на самом деле смогут сражаться.

– Чтобы воплотить в жизнь ваши справедливые чаяния – уничтожить Орден, или хотя бы заставить солдат покинуть ваши дома, – мы нуждаемся в вашей помощи. Кэлен, Кара, Дженнсен и я не сможем все сделать сами. Если вы хотите, чтобы мы достигли цели, вы должны помочь.

– Чего вы от нас хотите? – спросил Оуэн. – Мы сказали, что отведем вас туда, где спрятано противоядие. Что еще мы можем сделать?

– Вы должны помочь нам, убивая солдат Ордена.

Люди стали протестовать. Все заговорили одновременно, качая головами и размахивая руками. Хотя Ричард не мог разобрать слов, их чувства были очевидны. Судя по отдельным словам, которые он разобрал, все отрицали саму возможность совершить убийство.

Ричард поднялся.

– Вы знаете, что делают эти люди, – властно сказал он, и галдеж мгновенно прекратился. – Вы сбежали, потому что не способны на убийство. Вам известны все факты. Неужели я должен напоминать вам о страданиях вашего народа и о том, что они делают с вашими любимыми?

– Но мы не может причинить вреда другому, – захныкал Оуэн. – Мы не можем.

– У нас иной путь, – поддержал его другой человек.

– Вы изгоняли преступников за пределы страны, – возразил Ричард. – Как вы поступали с ними, если они отказывались?

– Когда возникала такая необходимость, мы собирались и хватали его, чтобы он не мог больше никому причинить вреда, – пояснил один из стариков. – Мы связывали такому человеку руки и отводили к границе. Там мы снова предлагали ему покинуть страну. Если он отказывался, мы вели его к длинному обрыву и клали на землю. А потом спускали его ноги, так что он соскальзывал вниз и уже не смог бы вернуться.

Ричард удивился тому, что эти люди так крепко держались за свои убеждения. Он гадал, сколько страданий и смертей должны были принести преступники, прежде чем жители Бандакара наконец получали достаточно оснований для такой крайней меры наказания.

– Мы понимаем многое из того, что вы нам рассказали, – оправдывался Оуэн. – Но мы не можем сделать того, о чем вы просите. Иначе мы поступим неправильно. Мы не должны причинять вреда другим.

Ричард схватил сумку с пальцами девочек и потряс ею перед людьми.

– Все, кого вы любите, думают только о спасении. Может ли кто-то из вас представить себе, какой ужас они испытывают? Я знаю, что значит пережить пытки, чувство беспомощности и одиночества. Мне знакомо ощущение, что спасения не будет. Человек уже отчаялся и ничего не хочет. Готов сделать что угодно, лишь бы все это прекратилось. Он согласен на смерть, только бы кончились страдания.

– Вот поэтому нам и нужны вы, – сказал старик. – Вы должны сделать это. Вы должны освободить нас от Ордена.

– Я же говорил вам, что не справлюсь один. – Ричард решительно взмахнул рукой, перевязанной окровавленным шарфом. – Отступив перед солдатами Ордена, которые творят ужасные злодеяния, вы перечеркнете свое решение. Жертв будет еще больше. Люди Ордены злые, вы должны сражаться.

– Но если вы поговорите с ними так же, как поговорили с нами, они откажутся от своих неправильных представлений. Они изменятся, – попробовал кто-то возразить.

– Нет, не изменятся. Жизнь для них ничего не значит. Они сделали свой выбор, избрав пытки, насилие и убийства. Если мы хотим выжить, если мы хотим, чтобы у нас было будущее, мы должны уничтожить их.

– Мы не можем причинить вреда другому, – повторил мужчина.

– Это неправильно, – согласился Оуэн.

– Всегда аморально ранить, и тем более убивать другого, – сказал мужчина среднего возраста, остальные одобрительно забормотали – Те, кто поступает плохо, явно не в порядке и нуждаются в понимании, а не в ненависти. Ненависть порождает ненависть. Насилие порождает цикл насилия, но ничего не решает.

Ричард почувствовал, что нечто, объединяющее его с этими людьми, стремительно исчезает. Он хотел провести рукой по волосам, но заметил, что она испачкана в крови. Он опустил руку и решил зайти с другой стороны.

– Вы отравили меня, чтобы заставить убить этих людей. Но, сделав это, вы доказали, что признаете необходимость убийства в некоторых случаях, например, ради защиты невинных. Вот для чего я оказался вам нужен. Вы не можете считать, что неправильно причинять вред другому, и в то же время принуждать меня сделать это. По сути, это такое же убийство, только чужими руками.