Анна Инская - Верни нам мертвых

Мне и правда страшно было в этом затопленном подземелье. Я снял комбинезон и положил в дальнем углу коридора, чтобы не искушаться… Пусть я современный человек и понимаю всю неуместность древних законов… но какое-то глубинное омерзение запрещало мне уйти и бросить Змеелова одного. Ведь мы пришли сюда вдвоем и должны уйти вдвоем. Тем временем Змеелов, совсем не испуганный, снова заинтересовался дверью в Центр Оживления. Потом обернулся и ткнул пальцем вверх:

— Волчонок, вроде над дверью что-то написано, но телевизор погубил мои некогда зоркие охотничьи очи. Может, ты сумеешь прочесть?

Я стал разглядывать стену над дверью. Никаких букв, даже трещин. А за моей спиной вдруг — тихий звук удаляющихся шагов. Неужели Змеелов решил поискать другой вход? Но ведь даже правитель его не нашел…. Мои руки оказалась умнее меня — они поняли все. Я еще думал, что собирается делать Змеелов, а мои руки уже задрожали в предчувствии беды. Я обернулся и увидел, что мой новый приятель уже надел мой телепортационный комбинезон — и стоит так далеко, что я не смогу поймать его раньше, чем он даст команду лететь в прошлое.

Что я делал, что я говорил ему, я не помню. Наверное, ничего.

Змеелов исчез. Там, где он стоял, я увидел лишь стену, по которой текла вода. Первой моей мыслью было: Змеелов опомнится и вернется. Если бы он передумал даже через много лет, даже в старости, он мог бы вернуться сюда, в то самое мгновение, из которого унесла его машина времени. Но он не так и не пожалел о том, что сделал. Я вспомнил, как шел сюда вслед за Змееловом и восхищался его храбростью. А чего ему было бояться? У нас ведь было устройство для телепортации — одно на двоих.

Когда ты понимаешь, что тебя предали, будто что-то умирает в тебе. Слушайте меня те, кто ищет лучшее место под солнцем, кто хочет быть среди сильных, среди победителей! Помните: там вы встретите таких, как Змеелов.

Обернувшись, я увидел, как отражается в воде на полу металлическая дверь без единой кнопки. Я не знал что делать. Ведь компьютер, управляющий этой дверью, не открыл ее даже для своего хозяина. А о способах взлома компьютерных программ я знал не больше, чем о внутренней структуре Ада и о языках дальних галактик.

Вода в полутемном коридоре уже не стекала вниз. То, что раньше было океанскими волнами, текло из того, что раньше было системой вентиляции.

В моем племени верили, что в криволесье на болоте живет много разных смертей, и они разыгрывают умирающего, бросают себе на удачу мертвые кости. Кто из них явится за мной? Та, что ворвется через пролом в крыше? А может быть, она обернется роботом-охранником, который найдет меня здесь? Или я умру от страха? В старинных книгах пишут, что такое возможно. Но скорее всего, за мной придет самая жестокая и медленная из смертей, та, что затопит это подземелье и выдавит из него остатки воздуха. Я устал от ожидания. Что ли повеситься на галстуке господина правителя? Я вспомнил, как Рейг говорил о встрече со смертью, там, в океане. Ему хотелось на нее посмотреть. Когда мы шли в резиденцию Правителя, Рейг рассказал мне, что в детстве ему хотелось увидеть все, что есть на свете. Но жил он недолго и увидел мало — только гибель родных, разбойничью пещеру, путь через леса, океан и свою смерть. Даже осла ему компьютер не успел показать.

А что видел я? Я захотел вспомнить что-нибудь хорошее из прошлого. Вспомнил мою мать. Хитрая деревенская ведьма. Увесистое ожерелье из золотых монет. Угрожающая усмешка. Холодное лицо с тяжелой челюстью. Любимое моим отцом лицо кулачного бойца.

Почему-то особенно жутко было то, что со дна темного подвала поднимался соленый запах Атлантики. Он напомнил мне кое-что из моей второй жизни. Когда я только что появился здесь, я был диким и малограмотным и еще не нашел хорошей работы. Однажды нас послали красть пресную воду из прошлого. Мы перенеслись в иной век и теперь стояли на лесистом склоне над берегом одного из четырех океанов. Тогда все океаны и все острова для меня были безымянными, и я не знаю, где я оказался. Внизу, рядом с узким мелководным заливом, виднелась деревушка — рыбацкая, судя по тому, что у берега белели паруса лодок. Необъятный голубой океан был спокоен, а рядом с нами, высоко над океаном, в ложбине среди скал сияло чистое древнее озеро. Я знал, что из прошлого можно красть то, что все равно пропало бы — в пожарах, под бомбами… Но я не мог понять, как может сама собой исчезнуть эта пресная вода в озерке. Ребята знали. Они сказали мне: смотри вниз, Волчонок, не пожалеешь.

Сверху океан казался неподвижным, гладким, как тихое озеро рядом с нами. Но вдруг его поверхность содрогнулась, он зазмеился странной рябью, будто множество подводных чудовищ поднимались из его глубины. Водяные холмы росли, они стали подобием горных хребтов, покрытых снегом, они врывались в узкий залив. Первая гора взорвалась облаком пены и обрушилась на деревню рыбаков. Уцелевшие люди, задыхаясь, бежали вверх по склону. Они видели нас, они молили нас о помощи. Видно приняли нас за богов. Ребята не прятались от них. Бессмертные могут показываться тем, кто обречен на смерть, ведь они не смогут рассказать живым о появлении странных существ в серебряных комбинезонах. А эти люди погибнут через несколько минут, океан наступает быстрее, чем они бегут от него.

Жители рыбацкой деревушки простирали к нам руки, надеясь на чудо. Склон был крут, и бежали они медленно. Мы стояли неподвижно, мы ждали, и мы увидели самое страшное. Или самое долгожданное — для любителей безопасного экстрима. За первыми валами шла их повелительница, немыслимо высокая, изголодавшаяся по человеческой плоти волна. Ее гребень сокрушал все на своем пути, и теперь вместо листьев и травы мы видели перед собой лишь холодную зелень океанской воды. А тем временем наша машина времени перекачивала в будущее обреченное на гибель чистое горное озеро. В последнюю секунду мы дали команду нашим комбинезонам и исчезли. Но я не забыл ту волну. Видно она тоже не забыла меня. Вот и встретились мы с океаном, в этом сыром подвале.

А я ведь — язык бы мне оторвать — рассказал эту историю Рейгу, когда говорил про конкурс Правителя "Кто придумает, что еще можно принести из прошлого". Вот Рейг и придумал… Первый приз. Посмертно.

Стоило мне подумать про Рейга, как он снова заговорил в моей памяти. Небось, таких, как он, и смерть не заставит замолчать. Его голос зашептал мне:

— Волчонок, страх хороший советчик только зайцу. Гони от себя отчаяние, думай, как захватить эту крепость злого колдуна. Ради этого я выбрал не вечную жизнь, а гибель от жары и жажды. Оживи всех нас, умерших, ведь из всех нас ты один дошел до этой двери.