Юрий Пашковский - Проклятая кровь. Пробуждение

Кто-то вырвался из Вечного Возвращения? Невозможно! Хотя… Золтарус ведь просто не знал, что это возможно. Стоит признать — он не так хорошо знал свою Силу Крови, как думал. Впрочем, ей он не уделял пристального внимания, чтобы изучать и совершенствовать, как Дети свои Силы Крови. Ему хватало трансформ и божественной Воли.

Еще кто-то шел к нему. Нет, не шел… Крался. И творил чары, плел вязь волшебства, готовясь к магической атаке.

Двое вырвались из Вечного Возвращения? Неужели Золтарус так ослаб за время, проведенное в Сосуде? Плохо, очень плохо. Совсем плохо.

Потому что кто-то третий шел к нему. Не скрываясь. Шел, пылая аурой сжатой, не высвобожденной полностью Силы. И глубоко в не-живом теле была упрятана Жажда, та Жажда, которая поднимает мертвых из могилы и гонит на охоту за свежей кровью.

Трое. Золтарус нахмурился. Это уже слишком, знаете ли.

Трое, конечно, с ним не справятся, однако это лишняя возня, задержка.

Он еще раздумывал, что бы сделать (проклятые вопросы!), когда первый из вырвавшихся из Вечного Возвращения показался Золтарусу. Орк, тот орк, что был с вампиром. Странно, он думал, что убил орка тем ударом…

—Ты, — орк говорил спокойно, но спокойствие это было… затишьем перед бурей было это спокойствие, — ты убил Мастера. — Орк поднял клюку с иглой на конце, клюку, в которой было его золото и серебро. — Мастер умер ради этого? Ради этой бесполезной теперь вещи?

Золтарус чувствовал напряженность орка, но магии не ощущал. Неужели Темный собирается драться с ним голыми руками? Сошел с ума? Удар Золтаруса был сильным…

—Ты тоже должен умереть, — сказал орк. — Ты нужен был Мастеру, но Мастера теперь нет, и тебя не должно быть. Тебя убью я. Слышите, вы, двое?! Его убью я!

Значит, и орк заметил мага и упыря? Лучше бы попытался объединиться с ними, чем умирать быстро в одиночку. Глупец! Золтарус все равно сильнее.

Орк издал боевой клич и вскинул клюку, ударил снизу вверх, целя Золтарусу в лицо. Бог-упырь даже не попытался увернуться. Он привык, что направленные в него предметы отклоняются. Игла почти коснулась лица, когда клюку повело в сторону, и она скользнула мимо.

Онтический Эфир защищал своего носителя.

Орк взревел и отбросил клюку. Размахнувшись, он засадил кулаком в живот Золтарусу — именно туда, куда, учитывая разницу в росте, ему было легче всего ударить. Смертная ярость неслась в этом кулаке, смертная воля, с которой Онтический Эфир не знал что делать, — и кулак погрузился в живот бога-упыря, заставив его изумленно зашипеть и отступить на шаг назад. Изумление сменилось злостью. Какой-то смертный смеет причинить ему боль?

Смерть ему!

Золтарус двигался стремительно, несмотря на размеры. Он мигом очутился за спиной орка и рубанул его ребром ладони по шее. Этот удар должен был сломать шею и даже оторвать голову. Шею Золтарус сломал, но голова орка, вместо того чтобы отделиться от тела, обернулась на полукруг и уставилась на Золтаруса. Орк захохотал. И в следующий миг его тело, начиная с шеи, разлетелось мириадами песчинок. Голова продолжала хохотать, когда ладонь Золтаруса врубилась в нее, превратив в пыльное облачко. Бог-упырь отмахивался от песчинок, но облако сильнее и сильнее сжимало его ноги, руки, торс, мешало двигаться.

—Наслаждайся Похоронами Неба и Земли! — захохотали песчинки.

Смех ввинтился в сознание бога-упыря — и исчез.

В небе завертелись черные воронки, быстро ускоряясь. Вокруг вспучилась земля, острыми конусами окружив Золтаруса. Свистящие вихри вылетали из конусов в черные воронки. Бог-упырь успел увидеть, что упырь оттаскивает от него мага, а тот указывает руками куда-то под ноги Золтарусу и что-то пытается втолковать упырю, но не-живой не слушает и упорно тащит мага…

Земляные конусы взорвались, выбросив в небо, в черные воронки, колонны перемолотой земли и камней, мелких трав и насекомых. Серая пыль саваном обернула колонны. Золтарус оказался в эпицентре завихрений, напряг все имеющиеся в его распоряжении силы и рванулся из облака песчинок… Колонны сомкнулись.

Золтарус завопил, не в силах вырваться и терпеть боль.

Ветер ревел, словно древнее чудовище, проснувшееся в тот миг, когда посланные богами герои окружили его, чтобы убить. Созданные орком колонны из взбесившегося воздуха и разгневанной земли пока втягивали в себя мелкие предметы, хотя несущие им добычу ветра собирались со всего пограничья, и вместе с ожерельями чародеев в колонну засасывались ложки со стороны равнин и всякие гайки со стороны гор.

—Он наложил посмертное заклятие, если так тебе понятнее! — Усиливающийся ветер относил слова Уолта в сторону земляной конструкции, состоящей из девяти вертящихся колонн с заключенным внутри богом-упырем. — Орк думал, что усилит эту свою магию, но ведь он не маг!

—И что? — крикнул в ответ Понтей. — Орк умер? Я не пойму…

—Он совершил самоубийство! Просто растворил себя в энергии, увеличив ее тем самым до крайности! Наполненные такой энергией, вихри могут разрушить несколько городов! Но…

—Но?

Черные воронки слились, звезды шарахнулись в стороны. Земляной вал вокруг бога-упыря стал непроницаемым. Девять колонн соединились в одну, внутри которой Золтаруса рвало ветром и давило землей. В воздух полетела трава, оставляя голыми холмы, иногда вместе с ней летел дерн. Уолт пошатнулся.

Фиолетово-черные пузыри лежали неподвижно. На их гладкой поверхности не отражалось происходящее. Недавно, совсем недавно в одном из таких лежал Уолт.

—Он не маг! Его посмертная воля не создаст проклятия для вместилища высвобожденной Силы, а без проклятия вся эта мощь быстро развеется, обратится в нечто материальное! Например, станет еще больше земли!

—Значит, Золтарус выживет? — нахмурился Понтей. Живущий в Ночи прижимал к себе эфирострел и скорее лишился бы руки, нежели «арбалета».