Ольга Романовская - Ледяное сердце

Убрав крылья, но все еще в облике э-эрри, герцог на пару минут покинул свою приемную, оставив после себя морозный шлейф, обжигающий щеки.

Зара ожидала услышать громкие крики — но нет, тишина. Гробовая тишина. Она боялась выглянуть и посмотреть, что там твориться: взгляд отца таил в себе смертельную опасность.

Наконец Рандрин вернулся, окинул антрацитовыми глазами, все еще хранившими следы звериной сущности, хоть уже и человеческими по форме и воздействию, колоритную парочку на фоне стола и устало приказал:

— Принеси мне чаю, Элена.

Дверь кабинета громко хлопнула, задрожала, будто кленовый лист на ветру — и это крепкая толстая дубовая дверь, которую невозможно выбить! Нет, злость не прошла, Советник просто предпочел не срывать ее на ни в чем не повинных людях.

Секретарь с облегчением вздохнула и выбралась из своего укрытия.

— Я думала, он всех их убьет, — шепнула она Заре. — А Вы такая храбрая!

Да уж, храбрая она, просто спрятаться было некуда, не диван же отодвигать!

Войти в кабинет Элена не решилась, перенесла туда чашку магическим путем. Девушка видела, как дрожали руки секретаря, когда она размешивала сахар изящной серебряной ложечкой.

Зара наконец решила выглянуть за дверь приемной. Увиденная картина ее озадачила: все буднично, как обычно, будто и не было этой жуткой сцены. Очередной молодой человек сидит за столом и разбирает бумаги.

Она прошла дальше, вплоть до лестницы — ничего, так же дремлет стража на своих постах. Видимо, отец успел стереть им память. Им и всем остальным случайным свидетелям недавних событий. И консулам, он точно что-то изменил в их сознании, что-то приказал.

Интересно, а что стало с тем офицером? Неужели он умер?

Вздрагивая и напряженно прислушиваясь к каждому звуку, девушка побрела к выходу. Вечерние занятия все равно не состоятся, а с опаской коситься на дверь кабинета отца тоже не хотелось.

Когда она вышла на улицу, то поняла, что ее сотрясает дрожь — запоздалые последствия пережитого сильного нервного потрясения.

Глава 35

— Зара, Зара!

Слова доносились, будто со дна бездонного колодца.

Девушка что-то недовольно проворчала и перевернулась на другой бок. Но ночное видение не отставало, продолжая тормошить ее.

— Что, уже утро? — бесцветным голосом пробормотала она, неохотно постепенно возвращаясь из мира грез к реальности. — Опять тренировка, да? Я не хочу, делай со мной, что хочешь, но я не пойду.

Зевнув, Зара приоткрыла один глаз — темнота, рассветом даже не пахло.

— У нас пожар? — обрадованная тем, что ей не придется тащиться в холл за очередной порцией унижений, она поправила одеяло и уткнулась в мягкую подушку, надеясь снова уснуть.

— Зара, это я.

Так, это не отец — а она-то уже поспешила причислить его к ордену оголтелых фанатиков тренировок в самое неподходящее время. Сон как рукой сняло, и через пару мгновений Зара уже сидела на кровати, судорожно вглядываясь в темноту.

Знакомые красные огоньки блеснули всего в паре футов от нее; стало как-то не по себе. Не доверяет она Эйдану после того случая с укусом!

— Зачем ты пришел? — на всякий случай девушка раскрыла над собой купол защиты.

— Мне нужна твоя помощь.

Вампир проскользнул к кровати и бесцеремонно вольготно устроился на ней, будто хозяин комнаты. Лица не видно, только зловеще поблескивают глаза.

— Какая же ты трусишка стала! — хмыкнул он, коснувшись магической преграды. — Да если бы я убить хотел или еще что, давно бы сделал. Я тебя битых полчаса будил, спишь, как убитая!

— Вампир в комнате у девушки — не к добру, — возразила Зара и затеплила свечу.

— А, вот ты к чему клонишь! Ну, если ты хочешь, мы могли бы попробовать…Новые ощущения всегда приятны, — он улыбнулся, показав свои внушительные зубы.

— Хочешь новых ощущений? Сейчас получишь! — нахмурилась девушка, пытаясь выбрать, чтобы такого с ним сделать.

— Зара, не будь дурой! Даже если бы мне хотелось, я предпочел бы тебя не будить — так безопаснее. Так что убери защиту, я тебя не трону.

Зара фыркнула, но выполнила его просьбу.

Эйдан скользнул к ее изголовью и присел так близко, что она ощущала холод, исходивший от его тела. Девушка поежилась и плотнее завернулась в одеяло.

— Зара, ты должна мне помочь.

— Ну, и что ты натворил? Убил кого-то?

— Почти. Я нарушил предписание и напал на невиновного человека. В свое оправдание могу сказать, что я был очень голоден и не мог больше терпеть. Человека я не убил, просто выпил где-то наполовину, но меня застукала городская стража.

— А я-то тут причем?

— Притом, что, если ты не вмешаешься, то меня торжественно отправят в мир иной или просто по-тихому пристрелят. Надеюсь, я тебе живым нужен?

— Допустим, ты и сейчас не живой…

— Не придирайся к словам! Зара, там команда охотников, они идут по моему следу…

— Ну, помогу я тебе, а взамен что?

— Буду твоим должником. Разве не приятно иметь в должниках вампира? — подмигнул Эйдан. — Захочется кого-то убить — только свистни!

— Угораздило же меня связаться с кровопийцей! — вздохнула девушка.

— Ты первая со мной заговорила и, к слову, тогда не обзывалась, — фыркнул вампир. — Ну, а если начистоту, то ты мне кое-чем обязана: я ведь тогда тебя не убил, хотя должен был.

— И сдох бы в жутких муках. Вот видишь, с шантажом ничего не вышло.

— Да кто пытался тебя шантажировать? Я? Благодарю покорно, я до сих пор помню, как ты меня приложила. Шкура у меня одна, и портить ее я не собираюсь. Не хочешь помочь, сам разберусь.

Он поднялся с постели, но Зара задержала его, ухватив за руку. Мелькнула мысль о том, что она играет с огнем: неизвестно, как отреагирует вампир на ее прикосновение.

Эйдан обернулся, окинул ее насмешливым взглядом:

— Значит, я тебе все-таки нужен. Что ж, приятно слышать! И пальчики у тебя тоже приятные: теплые, согретые такой ароматной, пахнущей медом кровью. Ты ведь ядовитый деликатес, Зара, знала бы, как соблазнительна твоя кровь!

— Ты, что, еще и голодный? — девушка быстро отдернула руку.

— Нет, я еще в своем уме, чтобы являться к тебе исключительно в сытом состоянии. Я же говорил, что выпил человека. Вернее, двоих. Одного — до конца, до последней капли, другого — так, чтобы перекусить. Не спорю, ты крайне привлекательна в качестве пищи, но, во-первых, я не убиваю друзей, а, во-вторых, я не самоубийца. Когда надумаю умирать, приду к тебе и поцелую в горлышко.

Ухмыльнулся и скрылся из поля ее зрения. Хмурясь, она огляделась по сторонам и вздрогнула, почувствовав прикосновение клыков к основанию своей шеи.