Юрий Никитин - Уши в трубочку

Глава 8

Через два часа мы неслись уже по знакомой ветке шоссе, откуда я заметил в сторонке на холме приметный особняк. При свете дня вовсе не выглядит зловещим, совсем напротив, отсюда кажется просто ужасающим, мрачным, исполненным самых страшных тайн. Я проговорил, подпуская в голос сожаления:

– Увы, вот и моя остановка… Спасибо, Ирэн! Спасибо, Крис.

Машина остановилась у обочины, девушки поулыбались, Крис обернулась и помахала рукой, но, думаю, уже через сотню метров пути забудут о нас, ведь обе из всемирного клуба Married, but lonely, и даже не станут перемывать кости. Иван растерянно смотрел им вслед. Я толкнул в бок:

– Соберись! Ты что, собирался жениться?.. Еще неизвестно, что нас ждет в доме.

– Что за волшебный мир… – прошептал он.

– Ты о колеснице? Да, двести миль по автостраде, это немало.

– Да нет, я о… ну, сам понимаешь…

Я сдвинул плечами:

– Ты ж вроде из страны, где придумали, кому с утра жить хорошо? В смысле, камасутру? А я думал, что в этом деле уже ничего не добавлено.

Он потряс головой, вид обалделый, но покорно потащился следом. Солнце красиво и хищно блещет на узкой рукояти его длинного меча, ветер играет золотыми шелковистыми волосами.

Ворота чуть приоткрыты, калитка вообще настежь, я быстро пошел к дому, весь превратившись в слух, стараясь заметить солнечный зайчик от бинокля или оптического прицела или хотя бы тусклый блеск на вороненом стволе оружия. Арий, чувствуя мою собранность, перестал вздыхать и тоже перешел на пружинистый шаг.

– Ты прости, – шепнул он мне в спину, – просто… просто это так необычно.

– Да как раз это самое обычное дело на свете, – ответил я рассеянно, – но когда ему стараются придать какую-то особую ценность… то лучше откажись. Этого добра везде навалом.

Он остановился, будто ударился о стол:

– Что? Такое может повториться с другими женщинами?

– Со всеми, – заверил я. – Со всеми. Абсолютно! Не отставай.

У дверей я прислушался, затем присел, пошарил под крыльцом и вытащил магнум, а к нему две обоймы. Хотел пошарить еще, там наверняка еще узи, калаш, винтарь, помпа и миниган, но если руки кривые, то и ракетная установка с серебряными пулями со смещенным центром тяжести не спасет, а если вот так ломануться дуром, то все будет в порядке, умные в таких делах погибают сразу… а вот лом прихватить не мешает.

Я вскочил в комнату так неожиданно, что сидевший в засаде успел только повернуться в мою сторону. Рука метнулась к пистолету, я ударил по ней ломом. Пальцы разжались, он охнул, вскинул здоровую руку, чтобы перехватить универсальное оружие, я саданул ногой в низ живота. Рейнджер согнулся, я с наслаждением занес абсолютное оружие и обрушил на голову. Послышался треск, словно разбил яйцо матерого страуса, звездный десантник без звука опустился мне под ноги.

Подхватив пистолет, я все еще держал лом в другой руке, в нем патроны никогда не заклинивают, на цыпочках пошел вдоль стены, прислушиваясь к каждому шороху. Из приоткрытой двери донесся неприятный скрипучий голос:

– Я бы не стал перерывать все заново… Телурийцы здесь наверняка все обыскали.

– Вы же знаете телурийцев! – ответил другой голос. – Это же тупые твари… Они могли проглядеть вещь под носом.

– Но я бы попросту спалил все, – произнес первый. – Потом можно в пепле порыться. Артефакт вряд ли сгорит, как думаете?

После паузы второй голос произнес:

– А что, это мысль…

– Так я зажигаю?

– Давайте сперва выйдем. Кто знает, из чего этот дом. Иногда вспыхивают так, как будто стены из спрессованного бензина.

– Да, и тогда посмеемся над тупыми телурийцами.

Я поднял ломик, из проема вышел человек. Заметив меня краем глаза, начал оборачиваться, но металлический стержень уже обрушился на голову. Крякнуло, будто разбилось яйцо крупного динозавра, он еще падал, когда я с пистолетом в другой руке ворвался в комнату. Двое поспешно выхватывали оружие, я прокричал грозно:

– Застыть, мать вашу!.. Даже не дышите!

Они застыли, пистолеты уже в руках, но стволами книзу, в то время как я целил в них, поочередно переводя с одного на другого. Лица обоих вытянулись, один пролепетал:

– Опять?

– Не опять, а снова, – поправил я. – Посмеяться решили? Хорошо смеется тот, у кого смеялка шире. Или кто стреляет первым. Что вы здесь искали?

Один пролепетал, пытаясь согнуться в полупоклоне:

– Ваше Величество, мы со всем уважением… Никто против вас ничего и не замышлял.

– Не бреши, – уличил я. – Я все слышал. Выкладывай, или я…

Его глаза внезапно заблестели. Он сказал с вызовом:

– Или что?.. Кварг, не стой, бей его по башке!

Я усмехнулся ему в глаза.

– Я на такие дешевые трюки не…

Сильный удар обрушился на мой затылок. Меня тряхнуло, как будто опустился с парашютом на высоковольтные провода. Грубые руки подхватили под мышки, я смутно чувствовал, как волокут, словно мешок с картошкой, водружают, руки перехватило широким ремнем. Когда в глазах чуть прояснилось, я обнаружил себя в кресле, ноги и руки связаны, веревка охватывает и туловище. В черепе отзывалось острой болью при любой попытке пошевелить головой.

Скривившись, я повел глазами из стороны в сторону. В помещении только Кварг, раскладывает на столе всевозможные инструменты весьма зловещего вида. Широкий зад ходит из стороны в сторону, так собаки с купированными хвостами выражают свое ликование, мне послышалось даже довольное мурлыканье.

Я неосторожно шевельнул головой, острая боль кольнула в мозг с такой силой, что я застонал. Кварг мгновенно обернулся, в глазах вспыхнула радость.

– Очнулся?.. Как здорово!.. А я уж думал, что придется куски мяса драть из беспамятного.

Хлопнула дверь, вошел второй, такой же поджарый, сытый, веселый, с радостным лицом.

– Похоже, – сообщил он, – артефакт все-таки здесь!

– Откуда… знаешь?

– Приборы засекли эманацию.

Кварг подпрыгнул, вскинул руки к потолку:

– Наконец-то! Сбудется миллионолетняя мечта всех времен и народов. И выполним ее мы… Разве не предзнаменование великой победы, что к нам в руки попал еще и этот дурак?

– Как он?

– Очнулся, – доложил Кварг ликующе. – Так что можем потешиться, господин профессор.

– После вас, – ответил второй церемонно, – герр профессор!

Оба заржали, очень довольные, я тупо смотрел в их рожи, ибо оба, маньяк-профессор и профессор-маньяк, начали наперебой похваляться, какие жуткие опыты со мной проделают и в какую кучу дерьма я превращусь, когда они закончат. Я примерно знал, сколько у меня времени, ибо, пока все не расскажут в подробностях, пока не выдадут все тайны, которые мне и на фиг не нужны, со мной делать ничего не будут, а за это время обязательно сюда ворвутся мои сторонники… правда, откуда возьмутся… либо случится землетрясение, либо еще какая-то напасть…