Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн

– Ты изрядно всех переполошила, – произнес он.

Она застыла на месте.

– Женщина, разгуливающая по трущобам в красивом белом платье, темные глаза, белые растрепанные волосы. Если б после недавней облавы здешний народ не был таким пугливым, тебя бы уже давно заприметили.

Мужчина показался смутно знакомым.

– Ты идрисец, – прошептала Вивенна. – Ты был в толпе, когда я пришла к трущобным лордам.

Он пожал плечами.

– Значит, тебе известно, кто я, – сказала Вивенна.

– Ничего мне не известно, – ответил он. – Особенно такого, что может втравить меня в проблемы.

– Пожалуйста, – проговорила она. – Ты должен мне помочь.

Она шагнула к нему.

Мужчина спрыгнул с ящиков, и в его руке сверкнул нож.

– Помочь? – переспросил он. – Когда ты пришла на встречу, я видел, как ты смотришь на нас. Свысока. Прямо как халландренцы.

Она отшатнулась.

– Многие видели, что ты тут бродишь как привидение, – сказал он. – Но вроде бы никто точно не знает, где тебя найти. А ведь ищут, и рьяно.

«Дент, – поняла она. – Чудо, что я остаюсь на свободе так долго. Мне надо что-то предпринять. Перестать бродить. Найти убежище».

– Думаю, кто-нибудь тебя все же найдет, – сказал незнакомец. – Так почему бы не я?

– Пожалуйста, – прошептала она.

Он вскинул нож.

– Я тебя не сдам. Хотя бы это ты заслужила. Да и привлекать к себе внимание не хочу. Но вот платье… за него много заплатят, даже за порванное. Эта тряпка будет кормить мою семью несколько недель.

Она колебалась.

– Если закричишь, я тебя порежу, – тихо предупредил он. – Это не угроза. Просто необходимость. Платье, принцесса. Тебе без него лучше. В нем тебя каждый приметит.

Может, применить дыхание? А если оно не сработает? Вивенна не могла сосредоточиться и чувствовала, что не сможет правильно отдать приказы. Она медлила, но маячивший перед ней нож убедил ее. Поэтому, глядя перед собой, с ощущением, будто на ее месте находится кто-то другой, Вивенна принялась расстегивать пуговицы.

– На землю не кидай, – сказал незнакомец. – Оно и так уже грязное.

Вивенна стянула платье и задрожала – на ней остались только панталоны и рубашка. Незнакомец взял платье, проверил карманы и, нахмурившись, выкинул веревку.

– Денег нет?

Она безучастно покачала головой.

– Тогда панталоны. Они шелковые, верно?

Рубашка доходила до середины бедер. Вивенна наклонилась, стягивая панталоны, передала их. Мужчина забрал одежду, и в его глазах мелькнула искра жадности… или чего-то иного.

– Рубашку, – он взмахнул ножом.

– Нет, – тихо возразила она.

Он шагнул вперед.

Внутри нее что-то взорвалось.

– Нет! – завопила она. – Нет, нет, НЕТ! Забирай свой город, свои цвета и одежду, и пошел прочь! Оставь меня!

Она рухнула на колени в слезах и, зачерпнув отбросы и грязь, растерла их по рубашке.

– Вот! – вскричала она. – Хочешь ее? Возьми у меня! Вот так и продай.

Вопреки своей угрозе мужчина дрогнул, огляделся и, прижав дорогую ткань к груди, бросился прочь.

Вивенна стояла на коленях в грязи. И откуда только нашлись еще слезы? Она свернулась калачиком на земле, не обращая внимания на мусор, и зарыдала.

Пока Вивенна лежала в грязи, пошел дождь – тихий, моросящий халландренский дождь. Падающие капли поцеловали ее щеку, маленькие ручейки заструились по стенам.

Вивенна была голодна и измотана, но дождь слегка прояснил мысли.

Нужно идти. Вор был прав – платье ей мешало. В рубашке, особенно промокшей, она чувствовала себя голой, но она видела женщин в трущобах, носивших столько же одежды. Ей надо идти, стать еще одной измазанной грязью и сажей бродяжкой.

Вивенна подползла к куче мусора и заметила, что из нее высовывается ткань. Она выдернула грязную вонючую шаль… или тряпку? Все равно. Она накинула ее на плечи и затянула на груди, чтобы хоть как-то прикрыться. Затем попыталась сделать волосы черными, но у нее не получилось.

Слишком безразличная, чтобы расстроиться, она села и просто натерла волосы грязью и копотью, скрывая белизну под болезненно-коричневым слоем.

«Они слишком длинные, – подумала она. – Надо что-то сделать. Волосы выделяются. У нищих не бывает таких длинных волос – за ними трудно ухаживать».

Вивенна начала выбираться из переулка, но приостановилась. Шаль, оказавшись на ней, стала ярче.

«Дыхание. Меня сразу же опознает любой обладатель первого возвышения. Я не могу спрятаться в трущобах!»

Она все еще чувствовала потерю дыхания, которое вложила в веревку, и еще большего количества, потраченного на плащ Тонк Фа. И все же оставалось еще много. Она прижалась к стене, чуть не потеряв самоконтроль, когда осознала ситуацию.

В этот миг ее осенило.

«Тонк Фа подкрался ко мне в подвале. Я не почувствовала его дыхания, как не почуяла и Вашера, когда он устроил засаду у меня в комнате».

Ответ оказался до смешного простым. Она не чувствовала дыхания в веревке, которую оживила. Подобрав эту веревку, она завязала ее вокруг лодыжки. Затем выставила перед собой шаль – жалкую, потрепанную по краям, первоначальный красный цвет едва проступал через грязь.

– Жизнь моя – тебе, – повторила она слова, которые требовал от нее Дент. – Дыхание мое – тебе.

Именно этими словами Лемекс передал ей свое дыхание.

С шалью тоже сработало. Все дыхание Вивенны вытекло из ее тела, перейдя в шаль. Без приказа тряпка не сможет ничего сделать, но дыхание, наверное, окажется в безопасности, а аура больше не будет выдавать Вивенну.

Ауры не будет вообще. Вивенна чуть не упала от потрясения после потери всего дыхания. Раньше она ощущала жизнь вокруг, но теперь все застыло. Словно затихло. Как будто весь город вымер.

А может, сама Вивенна стала мертвой. Тусклой. Она медленно поднялась, содрогнулась от моросящего дождя, и вытерла воду с глаз. Затем набросила шаль со всем своим дыханием, закуталась в нее и побрела прочь. 

Глава 38

 Гимн Света сел на краю кровати, уставившись в пол перед собой. Он тяжело дышал, и на его лбу блестели капли пота.

Лларимар взглянул на младшего писца, опустившего перо на бумагу. По углам спальни толпились слуги. По требованию Гимна сегодня его разбудили необычно рано.

– Ваша милость? – спросил Лларимар.

«Неважно, – подумал Гимн. – Мне снится война, потому что я о ней думаю. Не потому, что это пророчество. Не потому, что я бог».

Но сон казался таким реальным. Во сне он стоял на поле боя, без оружия, а вокруг умирали солдаты. Он знал их, каждый из них был ему близок – и один друг умирал за другим.